Сэйте Мацумото - Стена глаз. Земля - пустыня. Флаг в тумане
Пожилой господин неожиданно, не снимая очков, стал вытирать глаза. Поймав на себе удивленный взгляд Кумико, он сказал:
— Должно быть, брызги на лицо попали… Завтра я покидаю Японию, — поспешно добавил он.
— Возвращаетесь на родину?
— Скажем так. Но я очень счастлив, что в последний день пребывания в Японии повстречал такую девушку, как вы.
— ?
— С тех пор как я приехал в Японию, мне все время хотелось встретиться именно с такой девушкой, как вы. И теперь я счастлив, что моя мечта сбылась.
Кумико не ощутила наигранности в его словах. Выражение радости и в самом деле все время не сходило с его лица, но оно было не таким откровенным, как у иностранцев, а спокойным и сдержанным, что тоже характерно для японца.
— Позвольте задать вам вопрос, — обратился он к Кумико.
— Пожалуйста.
— Что вы думаете обо мне?
Вопрос был неожиданный и застал Кумико врасплох. И все же она сочла за лучшее ответить откровенно.
— Мне кажется… вы очень, очень хороший человек. — И тут же Кумико подумала, что этими словами она не выразила полностью испытываемых ею чувств, и добавила: — У меня такое ощущение, будто я встретилась с очень близким, с очень дорогим мне человеком.
— Вот как? — Пожилой господин оторвал взгляд от моря и долго вглядывался в лицо Кумико. — Вы действительно так думаете?
— Да, хотя, может быть, так говорить неприлично.
— Нет-нет, почему же! Спасибо вам. Я несказанно счастлив, услышав от вас эти слова.
— Если бы мы познакомились раньше, мы с мамой были бы рады пригласить вас к себе.
— Жаль, что этого не случилось… У меня есть к вам одна просьба, она может показаться вам странной.
— Какая же?
— Завтра я покидаю Японию и в память о нашей встрече хочу, чтобы вы послушали одну песенку, которую я помню еще с детства. Правда, я вряд ли спою ее хорошо.
— Пожалуйста, спойте, — улыбнулась Кумико.
Пожилой господин вновь повернулся к морю и запел. Часть слов он уже забыл, и Кумико стала ему подпевать — она, конечно же, знала эту песню. Звуки песни летели в море.
Конъитиро Ногами пел тихим голосом и одновременно всем своим существом внимал голосу дочери:
Отчего ворон плачет?Оттого ворон плачет,Что оставил в горах далекихСемерых своих воронят…
Песня звучала все громче, чуть ли не заглушая шум волн.
Их голоса разносились окрест и тонули в морской пучине. Непонятное волнение охватило Кумико. Она вспомнила: эту песню она выучила, когда была совсем еще маленькой, и вместе с матерью пела ее своему покойному отцу.
Флаг в тумане
Глава первая
В десять часов утра Кирико Янагида вышла из гостиницы в токийском квартале Канда. Она направлялась в адвокатскую контору.
Ей хотелось прийти туда пораньше, но, как известно, адвокаты не являются в свою контору в столь ранний час. Вот она и ждала до десяти.
Адвоката звали Киндзо Оцука. Ради него Кирико приехала с Кюсю. Говорили, что это первоклассный специалист по уголовным делам. Вряд ли двадцатилетней машинистке из провинциального городка на Кюсю довелось бы услышать об этом мэтре, если бы в жизнь ее неожиданно не вторглось одно происшествие. Пришлось расспрашивать разных людей. От них-то она и узнала о знаменитом Оцука.
Выехав накануне из городка К. на Кюсю, Кирико вечером же прибыла на вокзал Токио и сразу направилась в эту гостиницу. Ей и прежде случалось останавливаться здесь, когда она приезжала в Токио со школьной экскурсией, и Кирико казалось, что это довольно спокойное место. Да и плата за проживание была умеренной, коли уж тут находили приют школьники-экскурсанты из провинции.
Естественно, Кирико не была знакома с Оцука, но она была почему-то уверена, что адвокат примет ее, а выслушав, возьмется помочь. Именно поэтому она двадцать часов тряслась в поезде. Оцука, как ей казалось, должен оценить ее энтузиазм.
Кирико поднялась с постели чуть свет, и не потому, что была молода, — просто сказывалось охватившее ее возбуждение.
Гостиница располагалась на холме. Поутру здесь стояла тишина — трудно было вообразить, что это Токио. Сразу за окном виднелась школьная спортплощадка. Постепенно по одной, по две на этой площадке стали появляться фигурки, похожие сверху на черные соевые бобы, послышались крики. Тут вошла горничная — убрать постель.
— Доброе утро. — Пожилая женщина улыбнулась, и у глаз ее собрались морщинки. — Вы, наверно, устали? Хорошо бы вам еще немного отдохнуть.
— Да нет, я уже выспалась, — сказала Кирико и села в плетеное кресло на террасе.
— Вот что значит молодость.
Горничная знала, что Кирико накануне приехала с Кюсю. Она принесла чай и красноватые маринованные сливы на маленькой тарелочке. Сливы были крохотные и неаппетитные. Кирико рассеянно скользнула по ним взглядом.
— Вы, значит, с Кюсю? Я бы тоже хотела разок туда съездить. Наверно, где-нибудь в Бэппу можно совсем неплохо отдохнуть?
— Вы правы.
Горничная белой салфеткой тщательно протерла красный лакированный столик.
— Барышня впервые в Токио?
— …
— Приехали посмотреть достопримечательности?
Горничная явно полагала, что у девушки в Токио нет ни родных, ни знакомых, — потому-то она и остановилась в гостинице. А значит, наверняка приехала либо посмотреть достопримечательности, либо устроиться на работу.
— Нет, я не за тем, — ответила Кирико с террасы.
Горничная сервировала столик. Белизна чашек отражалась в лакированной поверхности. Опустившись на колени, она машинально расставила тарелки, но по глазам было видно, что мысли ее заняты постоялицей.
Кирико достала записную книжку. Там был помечен адрес конторы адвоката Оцука.
— Токио, район Тиёда, второй квартал Маруноути, офис такой-то, — произнесла она и еще спросила, как туда добраться.
— Это рядом с вокзалом в Токио. Надо идти не к выходу Яэсугути, а в противоположную сторону, — сказала горничная и объяснила, как добраться линией наземки. — В этом квартале сплошь одни только фирмы. У вас там знакомый?
— Я ищу контору адвоката.
— Адвоката?
Горничная, полагавшая, что девушка приехала устроиться на работу, удивленно посмотрела на нее.
— Вы специально ради этого приехали с Кюсю?
— Именно так.
— Надо же! — Горничная окинула ее заботливым взглядом. Похоже, на эту молодую женщину свалилась какая-то неприятность. Хотелось бы расспросить об этом, но горничная, естественно, не решалась.
— Вы знаете те места? — спросила Кирико.
— Да, вообще-то часто случается там бывать. По обеим сторонам улицы — одинаковые здания из красного кирпича. Найти будет нетрудно, там везде понавешаны вывески. Кто ваш адвокат?
— Его зовут Киндзо Оцука.
— Адвокат Оцука? — Горничная чуть затаила дыхание. — Это известный господин.
— Вы его знаете?
— Нет, непосредственно не имею чести знать. Но у него бывает так много клиентов, что вы, само собой, сразу поймете, что это он, — усмехнулась горничная. — Видно, серьезные у вас дела, раз решили обратиться к такому человеку. — Она заглянула Кирико прямо в глаза. — А что, у вас на Кюсю хорошего адвоката не найти?
— Есть-то они есть, — Кирико опустила глаза. — Но я решила, что лучше обратиться к первоклассному адвокату в Токио.
— Ну, ему, конечно, трудно найти равных. — Горничная озадаченно посмотрела на девушку, которая ради адвоката в одиночестве приехала с Кюсю. — А что, у вас трудности?
Горничная явно намеревалась разузнать все подробнее.
— Да как сказать, — неопределенно ответила Кирико. Она вдруг умолкла, встала с плетеного кресла и церемонно уселась перед столиком с чашками. Лицо ее, в котором проглядывали ребяческие черты, приобрело вдруг неожиданно холодное выражение. Горничная почувствовала, как девушка внезапно отдалилась от нее.
Офис М. в квартале Маруноути находился на улице, по обеим сторонам которой и впрямь возвышались здания из красного кирпича. Возникало невольное впечатление, что идешь по старинному европейскому городу. Яркое весеннее солнце усиливало игру света и тени. Казалось, будто любуешься картинкой эпохи Мэйдзи, изображающей сценку из жизни на Западе. Подъезды домов — узкие и темные. Растущие вдоль мостовой гряды деревьев задерживали солнечные лучи, и цвет зданий казался приглушенным, как на блеклой гравюре. Укрепленные на фасадах черные доски поблескивали золотыми иероглифами названий фирм. Эта позолота неясно выделялась на общем сумеречном фоне и дополняла картину. И если бы по мостовой вместо автомобилей покатили двухосные коляски, это отнюдь не показалось бы странным.
Кирико с трудом разыскала вывеску юридической конторы Киндзо Оцука. Этого адвоката знали даже на Кюсю, и Кирико полагала, что любой токиец сразу покажет ей, куда идти. Но против ожидания никто из тех, кого она спрашивала, этого не сделал. Прохожие либо останавливались, недоуменно наклонив голову, либо разводили руками, посмеиваясь, либо спеша проходили мимо.
