Джеймс Берк - Блюз мертвых птиц

— Ты за это заплатишь, — прошептал я.

— Не виню тебя в том, что ты злишься, приятель, но я бы на твоем месте плыл бы по течению, — заметил он, — все еще может получиться. Я раньше тоже полицейский значок носил.

— Достаточно, Микки, — оборвал его Пьер.

Клет сел и рукавом вытер кровь с носа. У него слегка отвисла челюсть, он закрывал и открывал глаза. По шее растекался красный ожог, словно его ужалила медуза. Сверху донесся звук заведенного дизельного двигателя.

— Это грузовик, на котором увозят вашу машину, мистер Персел, — объяснил Алексис, — через пять минут ее здесь уже не будет. А к утру ваш автомобиль сожмут под прессом до размеров жестяной банки, да и вас ожидает та же участь.

Пьер подошел к двери в задней части подвала и положил руку на дверную ручку.

— Приведи их сюда, — приказал он, — я думаю, мистер Робишо заслужил право прочесть эту последнюю главу своей истории. Давайте, мистер Робишо, поговорите с ней. Посмотрим, что она расскажет вам о своей ситуации.

— С кем?

— С девушкой вашей мечты. А потом скажите мне, стоила ли она всего этого, — сказал он.

Пьер медленно толкнул дверь ладонью, приоткрыв комнату, стены которой представляли собой плазменные экраны от пола до потолка, показывающие сцены, снятые через окно теперь уже полуразрушенного строения на острове к юго-востоку от Чанделер. Даже шум волн на пляже и порывы ветра в пальмовых листьях наполняли комнату через стереосистему.

Ти Джоли Мелтон лежала на белом парчовом диване, одетая в синее вечернее платье и ожерелье из камней, похожих на брильянты и рубины, хотя я и сомневался, что они были настоящими. Ее голова покоилась на украшенной кисточками черной атласной подушке, а золотые завитушки в ее волосах все еще были яркими, словно лютики. Она улыбалась, словно узнав меня. На ее предплечьях виднелись подсохшие царапины, похожие на следы от уколов. Она повернулась на бок, чтобы лучше меня видеть, но не попыталась встать.

— Это вы? — спросила она.

— Это Дэйв Робишо, Ти Джоли, — сказал я.

— Да, я знаю, что это вы, мистер Дэйв. Я знала, что рано или поздно вы придете.

— Что они с тобой сделали, девочка?

— Они ничего не делали. Это все лекарства.

— Это героин.

— Я не смогла родить ребенка, у меня что-то не так внутри. Не злитесь на Пьера. И на меня тоже не злитесь. Ведь все будет в порядке, правда?

— Мы еще вернемся, дорогая, — сказал Пьер, — нам с мистером Робишо надо обсудить кое-какие дела, — он закрыл дверь и задвинул задвижку. — Она милая девочка.

— Ты превратил ее в наркоманку, — сказал я.

— Она сама кололась. Как и ее сестра, — ответил он. — Знаете, в чем ваша проблема, мистер Робишо? Вы не принимаете людей такими, какие они есть. Вас они интересуют только как абстракции. Реальность из крови и плоти вам не нравится. Это вы элитист, а не я.

Открылась дверь у подножия лестницы, ведущая вверх на улицу, и из нее показался мужчина с «АК-47» в руках.

— Это было спрятано между сиденьем и дверью кабриолета, — сказал он.

— У Персела было автоматическое оружие на переднем сиденье, и ты его не увидела? — спросил Пьер Варину.

— Значит, если у него ствол, это моя вина? — взвилась она.

— Этого я не говорил, — ответил он, — я просто пытаюсь понять, как он пронес в машину «АК-47» так, чтобы ты его не заметила. Думаю, вполне логичный вопрос.

— Я не знаю, как он там оказался. Он открывал багажник, чтобы достать одеяло. Может, оружие было там.

— Что за идиотская беседа, — прервал их перепалку Алексис, — вы прямо как тупой и еще тупее.

— Заткнись, ты, жалкий старый хрен, — зашипела Варина.

Я видел, как Клет смотрит на меня, свет в его глазах словно стал ярче. Я легко понял, что он пытался сказать одним лишь взглядом: разделяй и властвуй.

— Ламонт Вулси сдал вас с потрохами, — сказал я.

Варина, Пьер и Алексис разом повернулись и уставились на меня.

— Вулси боится, что ему крышка за убийство Озона Эдди Мутона и его подружки, — продолжил я.

— Кто такой Озон Эдди? — спросил Пьер, сдерживая самодовольный смешок.

— Я смотрю, ты не в курсе, — сказал я, — твой дружок Вулси сжег Озона Эдди и его подружку в багажнике автомобиля после того, как Клет размазал его морду по асфальту. Вулси не нравится перспектива в одиночку кукарекать петушком в «Анголе». Вот он и рассказал мне пару вещей о вашей организации. Его рассказ у меня на пленке, на случай, если вы захотите послушать. Весьма познавательно.

— Я с ним сегодня говорил, — перебил меня Пьер, — он рыбачит на Багамах и нисколько не напрягается, насколько я мог слышать.

Я решил действовать напролом.

— Вы сделали большие бабки на подделке произведений искусства и вбухали все в контору Варины по системам электронной безопасности и снабжение офшорных скважин. Вы уже должны были сотнями миллионами ворочать, если бы не обделались по полной.

Я видел замешательство в их глазах, сомнения, оттенок неопределенности и холодный расчет — отличительную черту всех манипуляторов.

— Кто-то должен был ответить за выброс нефти, — продолжил я, — и многие думали, что вся проблема в центраторах в стволе скважины. Только вот это неправда, не так ли? Ведь это электронная система предупреждения не сработала. А вот это уже по вашей части, не так ли?

— Покажи ему, — приказал Алексис.

— Показать мне что? — спросил я.

— Дэйв, я не хотела этого, — сказала Варина.

— Очень даже хотела, Варина. У этих отморозков не хватит ни мозгов, ни шарма, чтобы рулить подобными делами. Ты же всегда была на высоте. Мужчины тебя любили, восхищались тобой, а женщины всегда тебе завидовали. Ведь ты могла стать кем угодно, стоило только захотеть. Зачем тебе было связываться с подобным отрепьем?

— Покажи ему, — повторил Алексис Дюпре хриплым голосом, кровь отлила от его лица.

— Вы разозлили дедушку, — заметил Пьер, — а это нехорошо как для вашего друга, так и для Алафер и Гретхен, мистер Робишо. Видите ли, мой дедушка не признает никаких границ. У него аппетиты самого необычного вида.

Он открыл деревянную дверь, ведущую в зарешеченную камеру. Пол камеры был покрыт прорезиненной парусиной. В дальней части помещения на горизонтальных подпорках располагался саркофаг из литого железа, его массивная крышка на петлях была открыта и покоилась на стене. В нижней части саркофага располагались прорези, служившие, видимо, сливной системой. Внутренняя поверхность крышки была покрыта рядами шипов, по форме напоминавших сталактиты. Алафер и Гретхен сидели в углу, их запястья и лодыжки были связаны вместе проволокой за спиной, рты заклеены скотчем. Из раны на лбу Гретхен сочилась кровь. Я видел, как Алафер делает какие-то движения ртом, словно пытаясь ослабить липкую ленту на щеках.

— Ты трусливый мешок дерьма, — сказал я Пьеру.

— Может, вы человек и образованный, мистер Робишо, но, тем не менее, грубиян, — ответил он. Как говорит мой дедушка, низший класс можно отмыть от всего, кроме генов. Гретхен пойдет первой. Будет весьма неаппетитно, так что можете наблюдать, а можете закрыть глаза. Но уж поверьте, даже если вы не будете смотреть, вы все услышите. Итак, где запись признаний Ламонта, что вы сделали?

— В офисе Клета, — ответил я.

— Интересно, почему это я не верю ни единому вашему слову? Мистер Робишо, вы не понимаете одной простой вещи — нам сейчас нечего терять. Неужели вы думаете, что мы действительно планируем провести годы в судах, наблюдая, как у нас забирают последние центы? Или вы думаете, что мы продадим этот прекрасный исторический дом, чтобы оплачивать многолетние услуги адвокатов, и все из-за вас и вашего друга?

— Дюпре, тебе это с рук не сойдет, — прохрипел Клет. — Неужели ты думаешь, что Хелен Суле не поймет, где мы?

— Хочешь с ней поговорить? — спросил Пьер.

— Пьер, ты можешь наконец заткнуться? — раздраженно перебила мужа Варина. — Хотя бы один раз, пожалуйста, помолчи. Я приму обет безбрачия, если только ты примешь обет молчания.

— Боже мой, маленький папочкин ангел заговорил, — передразнил ее Пьер. — Если ты и ангел, то точно Люцифер в женском обличье. Подумай-ка, Варина, кто снова и снова приводил этих мужчин в нашу жизнь? Ты трахалась и записывала своих ухажеров на видео. Это все равно что ограбить банк и забыть свой паспорт в хранилище. Ах да, совсем запамятовал. Тебе и не нужно было ставить под удар нашу безопасность. Твой идиот-отец сделал все за тебя, когда сказал своим прислужникам, что нашей деятельностью заправляет его маленький ангел.

— Не говори так о моем отце, — сказала Варина глухо.

— Ты спросил, хочу ли я поговорить с Хелен Суле? — теперь настала моя очередь перебить их.

— Да я на этом просто настаиваю, — улыбнулся он, — может, хоть тогда ты поймешь, насколько глубоко ты зашел в своем самообмане и насколько ты в действительности ничтожен. Только вот я не уверен, сможешь ли ты пережить такой шок. Как думаешь?