Дрянная девчонка - Ивах Светлана
Глава 10
Кандидат в подруги
Случилось чудо, я в два счета нашла нужный дом, а двери мне открыл не кто-нибудь, а сам Глеб.
– Узнаешь? – спросила я в ответ на оцепенение и открытый рот.
– А-а-а! – протянул он, словно забыл слово, которое хотел сказать.
– Нет, конечно, могу развернуться и уехать, – добавила я.
– Ты что здесь делаешь? – спросил наконец Глеб, по-видимому, первое, что пришло в голову. Может, он подумал, что я продолжение его эротического сна?
– Так, мимо проходила, – пошутила я и показала на вещи. – А если серьезно, небольшая неприятность, и пока негде оставить вещи.
– Проходи! – сказал он, и я уловила в его голосе смятение, смешанное с радостью.
– Глеб, кто там? – раздался из глубины квартиры женский голос.
Спустя час, кутая распаренное в ванной тело в домашний халат, который достала по случаю и с которого только здесь оторвала ценник, я пила чай с печеньем на кухне Глеба и слушала его Маму. Да, именно так, с большой буквы, потому что с первых минут я эту женщину боготворила. Никаких тебе примочек: «Кто?», «Откуда?», «Сына, а где ты познакомился с этой…» В общем, в очередной раз за сутки я была поражена той разницей в описании москвичей киношниками от тех, кого встретила в действительности. Люди как люди. Вполне себе обычные. Можно сказать, русские. «Хотя кто его знает?» – одернула я себя.
– Мы с мужем не разводились, но живем давно отдельно, – стала рассказывать Светлана Сергеевна, когда Глеб вышел в другую комнату и мы остались одни. – Он человек неплохой, только выпивает…
«Значит, не хило выпивает, если вместе не живут, – предположила я и с иронией заключила: – Выходит, наследственность у Глеба под угрозой».
– Но ты, Марточка, не подумай, Глебушка в отличие от отца совсем не употребляет, он в деда пошел, – заверила она вдруг, словно прочитав мои мысли.
– Да я ничего не думаю, – успокоила я ее и взяла еще одно печенье.
Я слушала Светлану Сергеевну, отвечала на вопросы, задавала свои, а сама размышляла над своей линией поведения и постепенно пришла к неутешительному выводу, основанному на первом впечатлении: люди мне, в лице Глеба и его мамы, попались воспитанные и чересчур педантичные. По-другому – зануды. Через неделю они начнут напоминать, что чайные ложки не должны оказаться со столовыми, раковина должна быть сухая, а стол чистый… С другой стороны, такая правильность мне на руку. Легко развести на порядочность. Попросту говоря, ничего не стоит «залететь» от такого, а потом выйти за него замуж. Хотя с моими внешними данными париться незачем. Не только «залет» не нужно делать. Будь у меня двое детей, все равно бы кто-то нашелся, готовый усыновить хоть чертят. Однако я все же решила сделать Глеба запасным вариантом на «черный день», а его квартиру запасным аэродромом. Для этого решила строить из себя недотрогу и всего боящуюся девушку в полном смысле слова.
– Значит, родственники выставили тебя за дверь, – проговорила Светлана Сергеевна с задумчивым видом.
– Я сама ушла, – напомнила я «легенду».
– А в чем причина? – допытывалась она.
– Моя двоюродная сестра замужем за мужчиной, который стал делать мне недвусмысленные знаки внимания, – соврала я и попыталась смутиться. Жаль, что не умею залиться краской. Но и это было сказано так, что она пожалела меня.
– Бедненькая! – прошептала готовая расплакаться Светлана Сергеевна.
– Думает, что мы из провинции совсем уже, – я недоговорила, словно к горлу подступил ком.
– Послушай, Марта! – Лицо ее озарилось счастьем от пришедшей в голову мысли, которую она тут же и озвучила: – У нас есть дача! Почти дом. Вернее, это дом в деревне. Там так же тихо и уютно, как в вашем городке. Я люблю там проводить время.
От таких перспектив меня внутри перекосило. «Ага, размечталась!» – подумала я зло, а вслух сказала:
– Но ведь я ехала не для того, чтобы на подмосковной даче умереть.
Светлана Сергеевна рассмеялась.
Глеб вернулся в комнату, на ходу застегивая пуговицы на рубашке.
– О чем это вы? – спросил он.
– О своем, о женском, – отшутилась мама.
– У тебя какие планы? – посмотрев на меня, поинтересовался Глеб.
– На сейчас или вообще?
– Мне надо съездить в универ. У нас летом практика…
– Погоди! Ты так и не сказал, на каком факультете учишься?
– Факультет журналистики, – объявил он не без гордости.
И здесь ничего такого, что могло бы вынудить меня посмотреть на перспективы наших с ним отношений с другого ракурса. Я была реалистом. Известных журналистов мало. Какой-то мизер пробивается на телевидение, а единицы из них становятся ведущими ток-шоу. Но и среди них я не знала таких, кто имел бы яхту и самолет. Другая часть приобретает известность, закончив жизнь с пулей в голове или во взорванном автомобиле. Третьего не дано. Все остальное – так себе.
– Теперь понятно, – кивнула я и поскучнела. Виду, правда, не подала, в конце концов, меня за него насильно замуж никто не выдает. Перекантуюсь пару-тройку дней, разыграю какую-нибудь сцену да съеду. Главное, подловить такой момент, когда мамы не будет дома. Отчего-то уж очень не хотелось портить с ней отношения. К тому же я не собиралась их рвать окончательно. Нельзя в таких случаях сжигать мосты, нужно всегда оставлять возможность вернуться. Сделаю Глеба в чем-то виноватым, а потом дам шанс вымолить у меня прощение. И будет он его вымаливать, в зависимости от обстоятельств, может, до конца жизни. Это в том случае, если мне уже не понадобится крыша над головой и пища… Главное, теперь влюбить его в себя, и дело сделано…
– Я хочу пройтись по району и осмотреться, – сказала я. – Заодно кое-что себе куплю.
– Тебе деньги нужны? – задал Глеб вполне резонный вопрос, но не для студента, сидевшего на шее у мамы. – Могу помочь, я ведь неплохо зарабатываю, – добавил он, чем, признаться, очень меня удивил.
Одновременно от моего внимания не ускользнуло то, как изменился взгляд Светланы Сергеевны. Он стал загадочным, и еще я разглядела в нем гордость за сына.
– Интересно, – проговорила я и сделала глоток уже остывшего чая.
– Глеб пишет рекламные статьи для дайджестов в гипермаркетах, – пояснила она.
Я брела по улице, разглядывая прохожих, витрины магазинов и проезжавшие автомобили. Брела и переваривала в голове город. Прошла неделя с того момента, как я вышла на перроне, а уже кажется, что целая вечность. А сколько знакомств самых разных!
– Отпусти! – послышался вдруг громкий крик.
Я проследила за взглядом шарахнувшегося в сторону мужчины и поняла, что на автостоянке, сразу напротив выхода из подземного перехода, происходит что-то из ряда вон выходящее, однако разглядеть, что именно случилось, не давал стоявший на дороге грузовичок. Не знаю почему, но я ускорила шаг, чтобы пройти это препятствие. Взору предстала белого цвета иномарка с открытой дверцей со стороны водителя. За рулем сидел бритоголовый крепыш, который наблюдал за тем, как его дружок тащит к машине девушку.
– Кому сказала, отпусти! – пищала она и приседала.
А он продолжал волочить ее за руку. Девушка была моего возраста и комплекции. Джинсы плотно облегали красивые, в меру полные бедра. На этом все. В остальном полная противоположность. Нет, в смысле, она тоже была красива, но в отличие от меня брюнетка. Черные, как крыло ворона, волосы разметались по спине. Алый рот кривился от напряжения. Она пыталась свободной рукой отцепить пальцы парня от своего запястья.
Я вдруг подумала, что так обращаться в столице можно только с иногородней. А еще у меня возникла мысль, что эта девчонка из такой же, как и я, семьи, а эти парни – козлы.
– У меня нет подруги! – вслух проговорила я и повернула к машине.
Пока я шла к ней, у меня не было никакого плана. Драться я с парнями точно не собиралась. Звонить в полицию поздно, когда они еще приедут? А до машины уже пара шагов. Девушка стала кричать громче. Прохожие торопливо проходили мимо. Правда, я увидела, как перебегавший на другую сторону улицы парень достал трубку телефона, но в последний момент почему-то отказался от мысли звонить.
