Молочная даль - Александр Малов
Последние ночи давались Михаилу особенно тяжело. Он уже и не помнил, когда его сон окружали спокойствие и благодать. Может быть это было в прошлом месяце. Может быть это было в прошлом году. Точного ответа на этот вопрос он дать не мог. Хотя нет, конечно же мог. Он прекрасно помнил эти времена… Времена, когда сон приходил к нему легко и быстро, а отпускал без всякой болезненности и мерзкого кошмарного послевкусия. Тогда его тело не пробирала дрожь, а разум не был отравлен серостью и безвкусием собственной жизни. Тогда Михаил не налегал на алкоголь, не баловался травкой и уж точно не пытался забыться, трахая незнакомых ему женщин. Он помнил эти времена, но вспоминать о них не любил. Слишком сильно воспоминания будоражили его разум.
Слишком больно было возвращаться в прошлую жизнь.
5
Михаил встал из-за стола, придвинул к нему кухонный стул и вылил остатки содержимого кружки в раковину. После этого он включил воду в кране и заполнил кружку доверху, дабы на ее стенках не успела застыть кофейная пенка. Утром он обязательно вымоет ее. Еще несколько секунд мужчина тупо смотрел на кружку, словно решал ее окончательную судьбу. Несмотря на то, что была поздняя ночь, Михаил все же решил пойти до конца и уже в следующий момент его руки протирали поверхность кружки кухонной губкой.
Подняв голову и взглянув на яблоню, словно прощаясь с ней до следующей встречи, мужчина покинул кухню и бесшумно, дабы не разбудить своего сына, с максимальной осторожностью поднялся по лестнице на второй этаж. При этом он изо всех сил старался передвигаться на цыпочках, чтобы хотя бы одного из семейства Громовых ничего не тревожило этой ночью.
Поднявшись, прямо перед собой мужчина взглянул на настенные часы с маятником. Ему всегда нравились эти часы. Они были сделаны из натурального дерева и каждый раз смотря на них, на сердце накатывала волна умиротворения и покоя. Золотой маятник не спеша двигался в такт секундной стрелки, периодически скрывая из виду небольшую сверкающую гирю, которая под действием лунного света отливалась белоснежным светом. Чуть выше виднелось и ходовое колесо, но его почти полностью скрывал циферблат. Глядя на это произведение искусства, Михаил ощущал себя словно в музее, но эта находка ему была по душе.
Сейчас на циферблате время показывало 2: 20 ночи.
«Ну, – подумал мужчина, – могло быть и хуже. Например, я мог все еще спать… проживая свои кошмарные сны»
Определившись с тем, в какой конкретный час ночи Михаил бодрствует, он так же тихо и с максимальной осторожностью юркнул в соседнюю ванную комнату, расположившуюся почти напротив лестницы. После чего наспех принял душ. Он никогда не практиковал подобного рода занятия посреди ночи, но в последнее время это помогало отогнать кошмары и способствовало улучшению сна. По крайней мере освежающий душ давал ему пару тройку часов на то, чтобы кошмары не появлялись вновь. Да и потом Михаил совсем не хотел ложиться в кровать, будучи весь в поту.
Контрастный душ был почти универсален. Он помогал хоть на время расслабиться и давал надежду, что внезапных пробуждений со страхом не будет… Конечно, это была временная помощь. Но других мужчина не знал. Когда-то дающие эффект снотворные препараты уже давно потеряли свою силу. И теперь, лишь поток из водяных капель мог успокоить разум человека с искалеченной судьбой. Поток из капель, что собирали с тела привкус ночных кошмаров и смывали их в сливную трубу. Туда, где был неприятный сырой запах. Туда, где каплям и кошмарам было самое место.
Приняв душ и надев на себя чистую белую футболку с изображением чернильного пятна в виде какой-то диковинной и огромной птицы, Михаил совершил последнюю остановку в своем собственном загородном доме. Лишь единожды он остановился на пути в свою спальню. По соседству с ней располагалась детская комната.
Комната, закрытая снаружи на замок.
6
Иногда за стенами детской комнаты Михаил слышал странные звуки. Приглушенные и едва различимые, они напоминали топот маленьких ножек. Порой же топот был оглушительным и громким, как если бы внутри детской бегал маленький слоненок. Михаил часто слышал изнутри смех, сменяющийся плачем. Бывали и дни, когда рыдание, напротив, оборачивались смехом, одновременно звонким и чертовски противным. От такого смеха у мужчины кровь стыла в жилах.
– Засыпай поскорее – приговаривал Михаил – просто засыпай и все будет хорошо. Тебя будет ждать мир волшебных снов…
Михаилу было непросто игнорировать детскую комнату. Сейчас, в кромешной тьме это могло даваться намного легче, но глаза уже давно успели привыкнуть к темноте. И сейчас короткий взгляд мужчины прошелся по двери детской, словно он взглянул на что-то мерзкое и инстинктивно отвел глаза в сторону.
Михаил всеми силами старался не представлять, что же находиться за ней. Что в действительности могло находиться за ней, сложившись когда-то все иначе. Потому что если эти мысли начнут обретать силу, кошмары и суровая реальность последних лет сольются воедино. И тогда он уже точно не сможет уснуть. Он будет смотреть в потолок в своей спальне и будет делать это пока не взойдет солнце. А возможно даже и после этого.
Но расстояние все сокращалось и вот уже он оказался возле двери, ведущей в спальню.
«Безопасная зона, теперь все хорошо – подумал мужчина»
– Папа?
Михаил оцепенел. Его ноги налились свинцом, а тело словно облачилось в тяжелые латы. Мужчина пожалел лишь о том, что на нем нет шлема. Больше всего на свете он хотел укрыться за ним. И ни за что на свете не хотел слышать то, что только что ему показалось.
– Я схожу с ума – заключил Михаил – я просто схожу с ума или эта травка оказалось самой лучшей, что я когда-либо скуривал.
– Папа, открой дверь, пожалуйста.
– Засыпай поскорее – не слова, а заученная мантра слетела с губ мужчины – просто
