Смерть приходит в Марлоу - Роберт Торогуд
– Правда? – недоверчиво спросила Таника. – И это всё?
– В этом-то вся проблема магических трюков. Вы были бы ошеломлены, увидев, как Ричард Фейнман вламывается в сейф Роберта Оппенгеймера, в котором тот хранил коды запуска атомных бомб. Но стоит узнать, как именно он это сделал, – и трюк начинает казаться вам до ужаса банальным. Но! – добавила Джудит, подходя ближе к остальным. – Давайте воспользуемся его логикой. Рядом с сейфом нет ни одной записки с шестизначным кодом, а значит, возможно, сэру Питеру не хотелось оставлять никому подсказок. Но если верить Ричарду Фейнману, можно заключить, что сэр Питер выбрал какую-то значимую дату для пароля к своему сейфу. Вы пробовали ввести дату его рождения?
Этот вопрос Джудит задала Дженни, и та кивнула.
– Дни рождения его детей? Или вашу?
Дженни снова кивнула, и Джудит подошла к сейфу, чтобы осмотреть его внимательнее. Темная краска посерела от времени, а на дверце было выгравировано название компании-производителя – «Марлоу Локсмит & Ko». Крупные буквы не имели засечек. Если Джудит не изменяла память, подобный шрифт под названием «Футура» разработал Пауль Реннер в 1927 году. Так, значит, этот сейф был изготовлен еще до войны?
– Сейф установил еще отец сэра Питера, – себе под нос пробормотала Джудит. – Кто-нибудь знает дату рождения отца сэра Питера?
– Думаю, я знаю, – ответила Дженни. – Кажется, он родился летом 1929-го. Дайте мне попробовать.
Дженни встала с места и подошла к сейфу.
– Он родился в августе, если не ошибаюсь, – сказал Эндрю.
– Вы правы, в августе, – подтвердила Дженни и начала крутить ручку механического замка вправо и влево. – Питер говорил, что его отец родился в первый день начала сезона охоты на тетеревов. Он называл этот день «праздником праздников». Тогда первое число – двенадцать, потом ноль и восьмерка – август, – а затем двойка и девятка.
Раздался щелчок, и замок открылся.
– Вы были правы, Джудит, – подтвердила Дженни, открывая дверцу, когда все подошли.
– Внутри должен лежать небольшой коричневый конверт, – сообщил Эндрю.
– Не понимаю, – сказала Дженни и сделала шаг в сторону.
– Чего вы не понимаете? – спросила Таника и заглянула в сейф. – А, теперь все ясно.
Сейф был пуст.
– Но завещание должно быть здесь, – сказал Эндрю. – Я собственными глазами видел, как сэр Питер положил его сюда.
– Может, он с тех пор перепрятал его? – предположила Джудит.
– Он бы не стал этого делать, – сказал Эндрю.
У Джудит и Таники возникло впечатление, что Эндрю что-то недоговаривал.
– Почему? – спросила Таника.
– Знаете, я правда не могу сказать, – смущенно пробормотал Эндрю.
– Хочу вам напомнить, что сэр Питер только что умер при очень подозрительных обстоятельствах, – произнесла Таника. – Если у вас есть информация, способная пролить свет на случившееся, то вы обязаны ею поделиться.
– Конечно, – сконфуженно сказал Эндрю. – Вы правы.
– Вы знаете, что было написано в завещании, не так ли? – спросила Джудит.
– Нет, дело не в этом. Я правда не знаю, но считаю, Розанна правильно предположила, решив, что сэр Питер внес серьезные изменения в завещание в ее пользу. Просто мы с сэром Питером немного повздорили после того, как он положил завещание в сейф. Мне казалось, ему не стоило менять что-либо, не посоветовавшись со мной. Он велел мне не лезть не в свое дело и сказал, что ему нужно действовать быстро из-за… Ну, это непросто произнести, но он сказал, что новое завещание – это его страховка.
– Страховка от чего? – спросила Таника.
– Он боялся, что Тристрам убьет его.
– Что? – в ужасе воскликнула Дженни.
– Знаю, звучит странно, – согласился Эндрю. – Я так ему и сказал. Он нес полную чепуху. Зачем кому-то, тем более Тристраму, его убивать? Но сэр Питер порой бывал невероятно упрямым – и гордым, раз уж на то пошло, – когда что-то взбредало ему в голову. Он был непреклонен. Сэр Питер очень боялся, что Тристрам убьет его до того, как он женится на Дженни. И ему пришлось составить новое завещание как можно быстрее, чтобы обеспечить себе страховку.
Таника повернулась к Дженни.
– Сэр Питер вам об этом когда-либо говорил? – спросила она.
– Нет, – ответила Дженни, безуспешно пытаясь переварить слова Эндрю.
– Он не говорил вам, что боится за свою жизнь?
– Нет.
– А о том, что составил новое завещание?
– Нет. Он скрывал это от меня.
– Но он не мог не обсуждать с вами Тристрама.
– Конечно, – кивнула Дженни. – Мы только о нем и говорили. О том, как Тристрам пытался разрушить наши отношения. О том, как эгоистично он себя вел. Питер всегда называл его «избалованным ребенком», но винил в поведении сына себя. Говорил, что излишне снисходительно относился к нему, пока тот рос. Он должен был раньше установить границы дозволенного.
– А вы что думаете? – спросила Джудит.
– О чем?
– О Тристраме.
– Я всегда говорила Питеру, что детям пришлось нелегко, когда я появилась в их доме и забрала у них отца. Они ведь много лет жили только втроем. Я знаю, они думают, будто меня интересует только состояние Питера, но я надеялась переубедить их. Со временем. Я просто должна была показать им, как сильно люблю их отца. Я повторяла Питеру, что рано или поздно Тристрам смирится с нашими отношениями. Смирится с моим присутствием. Нам просто нужно было немного подождать. Но Питер никогда не говорил мне, что боится за свою жизнь…
– Когда сэр Питер запретил Тристраму появляться на свадьбе? – поинтересовалась Джудит.
Дженни посмотрела на нее, не вполне понимая вопроса.
– Это случилось в прошлом месяце, когда он составил новое завещание, или позднее?
– Ох, теперь я понимаю. Нет, они поссорились где-то в конце ноября. Тогда Питер выгнал Тристрама из дома и велел не приходить на свадьбу.
– Тристрам раньше жил здесь?
– Да, до конца ноября.
– Как Тристрам к этому отнесся? – спросила Таника.
– Очень разозлился, но что он мог поделать? Отец вышвырнул его и даже не пригласил на Рождество. Он сказал, что встретится с сыном только на следующий день после свадьбы.
– Довольно конкретная дата.
– Думаю, он имел в виду, что Тристраму будет поздно убеждать его отменить свадьбу, когда мы будем уже женаты.
– Когда вы засвидетельствовали создание нового завещания, Эндрю? – спросила Таника.
– Десятого декабря.
– Значит, – для всех подвела итог Джудит, – в конце ноября, сразу после крупной ссоры, сэр Питер вышвырнул Тристрама из дома, запретил ему приходить на свадьбу, а неделей позже составил совершенно новое завещание в качестве страховки на случай, если собственный сын убьет его до свадьбы. Ну, по крайней мере, именно так он сказал Эндрю. А теперь, всего месяц спустя, сэр Питер внезапно умер при загадочных обстоятельствах в канун своей свадьбы, а новое завещание – его страховка – исчезло.
– Ага, – сказала Таника, давно забыв о своем намерении держать Джудит подальше от расследования. – Все верно.
Женщины переглянулись между собой, думая об одном и том же.
Неужели Тристрам убил своего отца?
Глава 9
Всего несколько человек еще ждали на улице, чтобы дать показания двум полицейским. Все ужасно замерзли и хотели поскорее покончить с неприятными процедурами. И потому совсем не заметили, как из-за дома вышел человек, подсвечивая себе путь ярким фонариком. Это была Сьюзи. В руке она держала телефон с включенной вспышкой. Женщина оглянулась вокруг, увидела Джудит, выходящую из дома, и направилась прямо к ней.
– Джудит! – позвала Сьюзи.
– Вы что-нибудь нашли?
– Что-нибудь помимо надежного способа подхватить простуду или воспаление легких? Да, мне кажется, тут есть кое-что по-настоящему стоящее.
– Правда?
Джудит посмотрела по сторонам, желая убедиться, что их никто не подслушивает.
– Думаю, да. Пойдемте со мной – сможете все увидеть своими глазами.
Пользуясь вспышкой телефона, чтобы осветить путь, Сьюзи повела Джудит вокруг дома. Джудит осознала, что именно эту часть сада было видно сверху из спальни сэра Питера.
– Наверное, я бы ничего не нашла, если бы внутри не горел свет, – сказала Сьюзи, подходя к окну кабинета.
Льющийся из него свет
