Малютка Интрига - Дарья Донцова
– Мы с вами подробно все обсудили, – улыбнулась Нина.
– Совсем не помню разговор, – призналась я.
– И вы не одна, кто просыпается и удивляться начинает, – засмеялась Нина, – поэтому всегда записываем предварительную беседу с клиентом. Во избежание недопониманий. Ваши вещи за ширмой.
Я встала, попыталась всунуть ноги в одноразовые тапки, почему-то с большим трудом проделала простое действие и вошла в отгороженную ширмой часть кабинета.
Раздался скрип, потом женский голос:
– Знаете, да? Слышали? Только что позвонили!
Я чуть-чуть отодвинула ткань на ширме и увидела полную женщину в белом халате.
– Вера, у меня клиент, – попыталась остановить ее Нина.
– Никого нет, – возразила тетушка. – От такого известия замертво упадете! Вернее, их два, оба сногсшибательные! Мы неделю не работаем!
– Здорово! – обрадовалась Таня.
– Катастрофа! – тут же испугалась Нина. – Семь дней без клиентов!
– Зато отдохнем, – оптимистично отнеслась к перерыву в службе Татьяна.
– Тебе хорошо, оклад на ресепшен-то капать станет, а я на сдельщине, – заныла Нина, – ипотеку платить надо. Вера, а почему нас закрывают?
– Потом объясню, – пообещала коллега. – Но первая новость – фигня. Вторая – улет! Галкина чуть тапки не откинула!
– Тапки? – повторила маникюрщица. – Чьи? Зачем она их кинула? Куда?
– На кладбище! – радостно пояснила Вера. – Если кто и заплачет, то не я. И сомневаюсь, что хоть кто-то рыдать будет.
– Швырять обувью на погосте? – никак не могла уловить смысл фразы Нина. – О таком не слышала. В чем прикол прийти к могилам и разбрасывать тапки? Бред!
Вера начала смеяться.
– Тань, объясни ей.
– Вера сообщает, что Раиса Галкина едва не умерла.
– Вчера вечером видела ее, – отмахнулась Нина, – выглядела роскошно.
– А сегодня она в ресторане сознание потеряла, увезли ее, – сообщила Вера.
Дверь открылась, в комнату вошла Олеся.
– Предупреждаю всех, – безо всякого предисловия начала она, – закрыты с завтрашнего дня на неделю. Здесь проведут полную дезинфекцию.
– Ух ты! Что случилось? – спросила Таня.
– Информация внутренняя, упаси бог вам ее клиентам передать, – предупредила Олеся. – Салон лишился постоянных посетительниц: Завазиной, Юргиной и Адамовой. Все подцепили какую-то заразу, желудочную! А сейчас Галкина в клинике. Она у нас вчера была, веселая. Мне позвонил Тимофей, помощник мужа Раисы. Он в шоке! Хозяйка у него на глазах упала, до сих пор не очнулась. И Костров уже мне позвонил, велел: «Вызывай дезинфекцию, закрывай на время салон. Определенно какая-то зараза в помещении».
– Не понимаю, чего Костров всполошился, – заныла Нина. – Кто помер-то? Одна – сексуальная развратница, вторая – истеричка, третья – обжора! Вы бы еще мужика вспомнили… ну, этого… как его… озабоченного. Тоже ботинки бросил.
– Тапки откинул, – хихикнула Татьяна.
– Замолчите все! – скомандовала Олеся. – Велено сделать тотальную дезинфекцию, приедет целая команда. Все! Уходите!
– Прямо сейчас? – ахнула Нина.
– Да, – рявкнула Олеся. – Вадим велел немедленно салон закрыть. Завтра не приходите.
– А запись? – закричала Нина. – У меня клиенты!
– Всех отменила! – объяснила заведующая. – Еще вопросы есть? Татьяна, что тут делаешь?
– Вы на меня рассердились, что не записала женщину, – спокойно ответила девушка, – а я впервые о ней слышу. Не работала в прошлом году еще, когда она записывалась. Или не у нас записывалась, или просто зашла и наврала, чтобы на маникюр попасть. У меня сейчас никого. Пришла попросить у Нины совета… Кстати, где клиентка?
– Она одеваться пошла за ширму, – объяснила Нина.
Стало тихо, потом раздался тихий голос Олеси:
– Госпожа Соколова, вы здесь?
Я быстро открыла сумку, вытащила из нее наушники, воткнула их в уши и начала рыться в телефоне. Ширма слегка подвинулась, показалась голова Нины, она зашевелила губами. Я быстро вытащила одну затычку.
– Долго одеваюсь? Простите, не слышала вас.
– Нет, нет, – улыбнулась мастер, – не торопитесь. Подумала, вдруг вам плохо стало. Окликала несколько раз – вы не отвечали.
Я засмеялась.
– Использую каждую свободную минуту, чтобы слушать лекции по питанию. Пользуюсь наушниками, а сквозь них ни один посторонний звук не проникает.
– Отдыхайте сколько угодно, – кивнула Нина и пропала из виду.
Через секунду послышался шепот, звук быстрых шагов, а когда я вышла из-за ширмы, в кабинете не осталось никого, кроме мастера.
Глава двенадцатая
– Как вам авторский маникюр? – осведомилась Нина.
Я растопырила пальцы, впервые внимательно посмотрела на них и поняла, о каком состоянии человека свидетельствует выражение «в зобу дыханье сперло». До этого я не знала, где у меня расположен зоб, а сейчас горло словно перетянуло ремнем и язык не хотел шевелиться.
– Нравится? – поинтересовалась Нина. – Я изо всех сил старалась, хотела вам угодить.
Вы способны сказать правду человеку, который искренне считает, что сумел сделать клиентку прекрасной? У вас хватит окаянства честно ответить ему: «Да я такую жуть видеть не хочу, немедленно удалите красотищу»?
– М-м-м, – пробормотала я, – слов прямо нет!
И ведь не соврала – мой лексический запас ограничен, его не хватает на то, чтобы описать свои пальцы. Еще утром у меня были аккуратные, короткие ногти овальной формы, покрытые светло-розовым лаком. А сейчас я обзавелась… э… трудно описать, чем. Видели когда-нибудь когти гризли? Имею в виду фото. Тот, кто познакомился с этим медведем, так сказать, лицом к морде, уже ничего не расскажет о животном. Коли не видели снимок, найдите его в интернете. Потом мысленно заострите кончики костяных шипов, покройте их ярко-алым лаком, посыпьте золотой пудрой, приклейте стразы, напишите ядовито-синим цветом Love и наслаждайтесь красотой.
Нина зааплодировала.
– Ой, вижу! Вы в восторге. Прямо онемели.
Я кивнула, потом наконец смогла вдохнуть и прошептала:
– Как долго они продержатся?
– Гель-лак раньше стоял десять-двенадцать дней, – пустилась в объяснения Нина, – но сейчас изобрели новое покрытие – вечный маникюр.
Я вздрогнула.
– Вечный?
– Ну, это просто название, – утешила меня мастер, – нет ничего вечного. Вы вторая, кому новинку сделала. Первая – моя любимая Анна Сергеевна, всегда на чай щедро оставляет, у нее уже тридцать суток держится.
– Месяц, – ахнула я.
– Да-да, – подтвердила девушка, – и даже самая крохотная крошечка пока не отколупнулась. Революция в ногтевом сервисе. На ножки гляньте, они еще шикарнее.
Мне стало страшно. Еще шикарнее? Определенно не хочу смотреть на свои ступни, но придется. Я опустила взгляд и сначала обрадовалась, что не обзавелась когтями гризли на нижних конечностях. Нет, у меня там… Слов опять не хватило, поэтому вам вновь придется воспользоваться Всемирной паутиной. Вбейте в строку поиска запрос «фото ступни слона» – и вот вам моя нога. Еще утром обладала короткими ноготочками, которые покрыли бесцветным лаком. А сейчас каждая пластинка имеет свой цвет: фиолетовый, красный, желтый, зеленый и так далее. Золотой пудры и стразов не обнаружилось. Зато мастер написала Love непростым способом. На каждом пальце было по букве, а на мизинцах красовались сердечки.
– Художественная работа, – похвалила сама себя Нина, – авторская методика.
Я поежилась. Давно поняла: если визажист, парикмахер, косметолог, стилист начинает говорить про авторскую методику, то надо как можно скорее удирать от этого мастера куда подальше. Почему? Да потому что вместо нормальной прически, макияжа вы увидите на своем личике и голове совсем не то, что хотели. Если же заикнетесь, что зеленые ресницы, фиолетовые щеки, синие губы никак не могут понравиться будущей свекрови, к которой сегодня идете впервые в гости на чай, то мастер тут же скажет:
– Не всякий дорос до понимания моей авторской методики, у некоторых не хватает ни ума, ни образования, чтобы оценить полет фантазии гения.
Хотите обычную прическу? Никогда не обращайтесь к парикмахеру, который именует себя художником.
Кстати, Нина сейчас походила на Маргариту. У нее копна длинных, правда очень темных волос. Карие глаза с ресницами-заборами. И женщина щедро использует тональный крем цвета загара, синие и белые тени, пудру. Брови у нее – как заросли темно-коричневого бамбука, помада цвета «бордовый пион вырви-глаз».
– Надевайте носочки, брючки, – засюсюкала Нина. – Дать рожок для обуви?
Я кое-как впихнула ступни в угги и поняла, что ногтям тесно. Понимаю, слова «ногтям тесно» звучат странно,
