Надежда Зорина - Непойманный дождь
— Серый гипноз дождя, — проговорила Ирина нараспев, сама не понимая, почему она это сказала.
— Да при чем здесь дождь? Это ненормальное что-то — такой повальный сон! Но дело не только в этом. Главный ужас не в этом! Камеры, как видите, исправно работают и работали все время, могу поклясться! А между тем пропало три часа! Три часа жизни пропало, исчезло, испарилось — не зафиксировали камеры эти чертовы три часа, понимаете?
— Нет, не понимаю. — Ирина сонно покачала головой. Напряжение отчего-то спало, она больше ни о чем не беспокоилась, ей стало все равно: уволят с работы, посадят — в сущности, совершенно не важно.
— Да как вы не понимаете?! — рассердился Сергей. — Исправно работающие камеры не зафиксировали исчезновения детей. Они вообще ничего не зафиксировали! Вот смотрите. — Охранник пощелкал кнопками на пульте, картинки на мониторе послушно переменились. — Дети возвращаются с прогулки: первая группа, вторая, третья, четвертая — двенадцать часов. Раздеваются, идут в умывальник, обедают. В час их укладывают спать. Вот ваша группа, смотрите, смотрите. Полвторого — все крепко спят, и вы в том числе, весь садик погружается в спячку. Но дети на месте, ничего не происходит. Но вот посмотрите — полпятого: кровати пусты, а где эти чертовы три часа с полвторого до полпятого, неизвестно.
— Кто-то пробрался, всех усыпил — пустил газ или еще что, — выкрал детей, стер пленку, — лениво предположила Ирина.
— Да в том-то и дело, что это невозможно! Допустим, пленка стерта с полвторого до полпятого, но как этот кто-то мог вообще проникнуть на территорию садика, почему камеры ничего такого не зафиксировали? Да и что такое «пустил газ»? Как вы себе это представляете?
— Я видела в одном фильме…
— Ерунда! И потом… Он сначала бы прошел и пустил, но камеры бы, во-первых, зафиксировали…
— Вот он и стер этот момент.
— Во-вторых, мы-то бы помнили, во всяком случае я помнил бы, что кто-то вторгся и, ну хорошо, пустил газ. И не только помнил бы, но успел поднять тревогу сразу, как только увидел. А так… Я не могу этого объяснить, совсем не могу! Мистика!
— Оставь, при чем здесь мистика? Я уверена, всему найдется совершенно реальное объяснение. Надо вызвать милицию. Но сначала всех разбудить.
— Да они уже и сами начали просыпаться. — Охранник кивнул на монитор.
* * *Прибывшая милиция сразу же отвергла мистические объяснения и бросилась искать реальные. И в довольно короткий срок — уже к семи часам вечера — достигла существенных результатов. Выяснилось, каким образом весь коллектив детского сада был погружен в загадочную спячку, как злоумышленникам удалось проникнуть в помещение, да и мистическое исчезновение времени нашло вполне реальное объяснение. У детей и персонала была взята кровь на анализ — и у всех без исключения обнаружилось наркотическое вещество не до конца исследованной этиологии. Попало оно туда вполне простым путем: в течение недели сотрудники и дети принимали таблетки против гриппа в профилактических целях, а сегодня они были, судя по всему, подменены снотворным. Принимали их во время обеда, в час дня, так и получилось, что к половине второго они подействовали. Правда, сами таблетки найдены не были, они просто исчезли из шкафчика медсестры. Исчез и документ, обязывающий провести профилактику против гриппа с пятнадцатого сентября, но врач клялась, что таковой имел место быть и еще сегодня утром она, приводя в порядок бумаги, его видела: вот тут он лежал, в этой папке. Навели справки в управлении здравоохранения. Выяснилось, что никакой эпидемии гриппа в городе нет и не ожидается и в садик никто никаких документов подобного рода не присылал. То есть все было подстроено. Медсестру и врача задержали до выяснения соучастия в преступлении.
После того как персонал и дети благополучно уснули, было отключено электричество, таким образом камеры перестали работать. У детского сада имелась своя компьютеризированная, оборудованная по последнему слову техники подстанция — в целях безопасности и бесперебойной подачи электроэнергии. Перестраховались, а в результате это и сыграло на руку злоумышленникам — отключить автономную подстанцию проще и безопасней: обесточился один только садик, никто не поднял паники, никто не принялся названивать в горэнергосбыт. По окончании операции электричество включили, и камеры вновь заработали.
Совершению преступления способствовало и то обстоятельство, что садик находился в лесопарковой зоне, то есть стоял на отшибе.
Таким образом, картина преступления была следствию ясна: персонал и детей усыпили, отключили электричество (камеры), выкрали детишек, снова пустили подстанцию. Но совершенно неясным оставался вопрос: зачем были похищены дети? Целая группа детей, и одна только эта группа. Следствие зашло в тупик по этому вопросу окончательно, когда выяснилось, что единственный отсутствующий в этот день ребенок, Антоша Гриценко, тоже был похищен. В пять часов вечера, в концертном зале, куда он пошел с матерью, во время антракта.
Родители пребывали в панике. Из садика до девяти вечера никого не выпускали. Воспитатели, нянечки, заведующая и даже охранник, после того как дали показания, постоянно находились с ними и пытались родителей успокоить, но что они могли, когда и сами-то были в состоянии почти истерическом.
* * *Следующий день был сухим и ясным, дождь прекратился. В центре города в парке имени Пушкина была обнаружена группа пропавших детей, живых и невредимых. Встрече с родителями они не очень обрадовались, потому что просили — все в один голос — вернуть их назад к теплому, ласковому морю, где провели вчерашний день — незапланированные, но совершенно роскошные каникулы.
Только Антоши Гриценко с ними не оказалось.
Глава 5. Компьютерный шаман
Удостоверение показать он не успел. Резкая боль пронзила запястье левой руки, что-то с металлическим грохотом упало, что-то над ухом взревело, очки слетели от внезапного удара по лицу, и фраза о том, что пора ему наконец представиться, так и осталась неоконченной. Дверца машины грохнула, оглушив его новым оскорблением — Ефим, спасенный им в ночи пешеход, сбежал. Сумасшедший какой-то! Он ведь хотел парню помочь, он ведь только хотел показать ему удостоверение частного детектива и предложить свои услуги. А тот вдруг словно взбесился.
Андрей потер ушибленный нос, нашарил очки, оглядел их — слава богу, не разбились! Выглянул из машины — темнота, ни черта не видно! Этот сумасшедший сбежал, наверняка в парк, там его не найти, ну и ладно. В конце концов, он ему не нянька, он не сиделка при душевнобольном. Хотя, конечно, так оставлять его тоже плохо… Парень вполне может попасть в новую ловушку своего нездорового воображения.
Андрей вышел из машины, крикнул в глубину парка:
— Эй, Ефим! Ты где?
Никакого ответа, тишина. Ему представилось, что Ефим бредет сейчас по темному парку, в ужасе шарахаясь от каждого шороха, от каждой призрачной тени. Да он действительно сейчас уязвим для любого грабителя, для скандально настроенной шпаны.
Но с чего он вдруг взбесился? Тихо-мирно разговаривали, все было нормально, Ефим вполне доверительно рассказывал о своих невероятных приключениях (скорее всего, порожденных больной фантазией), а тут… Что-то его, видимо, напугало. Но что? Он хотел показать Ефиму удостоверение и начал фразу о том, что пора представиться, что он, Андрей Никитин, частный детектив, может помочь разрешить… Все было хорошо, пока дело не дошло до этой фразы. Все было хорошо, пока… И что-то с грохотом упало на пол, когда Ефим ударил его по запястью левой руки… Черт! Вот идиот! Он, Андрей, клинический идиот! Пистолет, все дело в нем! Он держал пистолет, в левой руке держал, потому что… Потому что пистолет все время мешал, пока он искал удостоверение в бардачке, неудобно перегнувшись через Ефима, и он вытащил его, переложил в левую руку, и тогда удостоверение сразу нашлось. Ну конечно, все дело в этом! Ефим и не заметил протянутого удостоверения, он увидел пистолет. Вполне законная, вполне естественная реакция. Если у тебя в одной руке пистолет, а в другой — да что угодно: букет роз, воздушный шарик, чек на миллион долларов, то человек увидит только пистолет и ничего больше, на другую, мирную или даже дарующую руку он попросту не обратит внимания.
Андрей нагнулся, на ощупь нашел пистолет, поднял его с пола, плюнул в сердцах — вот ведь дурак! — и положил в бардачок. Расстроился он ужасно: хотел помочь человеку и только напугал его еще сильнее, может быть, спровоцировал даже болезненный припадок, и сделать теперь ничего нельзя. Хотя… Сегодня нельзя, а завтра он попытается разыскать этого безумного курьера Ефима Долинина, обзвонит все почты и найдет. Если, конечно, с тем ничего больше не случится за сегодняшнюю ночь, если он благополучно пройдет парк, если без приключений доберется до дому, а завтра выйдет на работу на свою почту. Сумасшедший курьер, бывший программист Ефим Долинин.
