Фридрих Незнанский - Бархатный губернатор
– Теперь понятно, почему вы выбрали эту фирму, – усмехнулся Слава.
– Лишь для того, чтобы доказать, что не все фирмы представляют криминальные интересы. Кстати, у меня есть весьма любопытное предложение. Для вас, уважаемый господин Грязнов.
– Слушаю, Алексей Петрович.
– А что, если вы проявите свою лояльность по отношению к новому движению? Мы будем считать это началом новой опергруппы.
– За кого ты меня принимаешь?! – возмутился Слава. – Чтобы я, сыскарь, которого весь блатной мир не скажу, что боится, но уважает, поставил свою подпись под этим дерьмом?! Да никогда в жизни!
– Не торопитесь, – спокойно ответил Крот, словно бы не заметив обращения на «ты», которого он никому не позволял. – Вначале подумайте.
– Мне думать нечего! – хлопнул по уставу Грязнов. – Каждая вторая организация – криминальная, а директора – ворье!
– Именно потому, что каждая вторая, а не все подряд, я и советую вам не торопиться.
– В этом что-то есть, – задумчиво произнес Турецкий. – Не горячись, Слава…
– И ты туда же, – укоризненно проговорил Грязнов.
– Не могу понять, какие силы не дают генеральному передать «Пантере» дела об убийствах трех кандидатов в губернаторы края и прежнего губернатора Погаляева, но уверен, что это время придет. И здесь-то, Слава, будет где разгуляться твоим архаровцам!
– У них работы и без того хватает, – пробурчал Грязнов, закурив. – У меня же не торговая фирма, а Московский уголовный розыск! Они, я имею в виду авторитетов, не дураки, не полные идиоты, чтобы к своему корыту подпускать легавых. Отлично знают, кого ловлю, кого сажаю, а кого отправляю к Богу в рай…
– Особой тайны в создании новой партии нет. Правда, особо никто и не шумит. Но, поверьте, после съезда, когда будет принято решение о создании партии, будут подключены все средства массовой информации. И не только наши, российские, но и зарубежные. Запад ждет от России глобальных изменений как в политике, так и в экономике, – произнес вдруг небольшую речь Алексей Петрович Кротов.
– Политика меня не интересует, – заметил Турецкий.
– Очень жаль.
– Мне тоже жаль, но у меня другая профессия. Вот поручили мне расследовать дело о похищении Супруна, и я доведу его до конца. Поручат другие, тоже буду стараться… Ты что надумал, Слава?
– Не могу же я тебя одного оставить в таком месте, где убивают кандидатов в губернаторы… И что вы советуете, Алексей Петрович? Включиться в вашу секретную операцию?
– Поначалу написать заявление о согласии поддержать благородное дело о создании партии.
– Напишу, и дальше?
– Отвезете в гостиницу «Славянская», где располагается штаб по организации РПДП.
– В «Славянскую»? Да, не бедные люди занимаются созданием партии… А если от ворот поворот?
– Этого не будет. Вас примут если и не с радостью, то с большим уважением. Вы не читали устав, Вячеслав Иванович. А там написано, что любой гражданин и любая организация, внесшая посильную лепту в создание партии, имеют право на подпись под уставом. Точнее, под призывом широко включаться в деятельность партии. Этим, видимо, подчеркивается вся народность будущей партии, – улыбнулся Крот.
– Что-то не вижу я здесь подписей простых граждан, – развернул устав Турецкий.
– Я же сказал, что о создании партии особо никто не шумит. И потом, посильная лепта хотя и невелика, но все же с шестью ноликами…
– Я еще должен платить?! – возмутился Слава.
– Двести долларов, – «обрадовал» Крот. – Я заплачу за вас.
– Подписываюсь! Но, чур, согласовать мое участие с министром.
– Думаю, министр не станет возражать. Ведь проценты пойдут в кассу МВД.
– Какие еще проценты? – насторожился Слава.
– Те самые, что пойдут после подписания устава.
– И кто будет платить?
– Полагаю, что устроители съезда. Участие МУРа будет оценено по достоинству.
– МУР должен работать на них? – помолчав, спросил Грязнов. – Никогда в жизни!
– Работать вы будете, как и всегда работали, на благо родины, – тонко улыбнулся Крот.
– Отличная идея! – подхватил Турецкий. – Над этим стоит подумать. Мы можем глубоко внедриться в эту политико-криминальную структуру.
– Кто меня туда подпустит? Знают как облупленного!
– Тебя знают, но ты же не один в МУРе, – возразил Александр.
– Люди меняются. Особенно в наше интересное время, – сказал Крот. – Я могу поработать с вами в актерском плане.
– В актеры я не гожусь.
– А если за хорошие деньги? Тем более не в собственный карман, а в доход государства…
– Если за хорошие, то можно и покумекать, – хитровато улыбнулся Грязнов.
Запищал зуммер телефона.
– Грязнов слушает! У меня. Даю. – Слава протянул трубку Турецкому. – Меркулов.
– Да, я весь внимание! Прямо сейчас бежать? Может, через часик? Понятно. Еду. – Александр положил трубку и оглядел друзей. – Торопит Константин Дмитриевич.
– После разговора с секретарем Совбеза заторопишься, – усмехнулся Грязнов. – Махни, и вперед!
– Так я и сделаю.
– Машина есть?
– Доберусь.
– Я довезу, – поднялся Крот.
– Ты же хотел дать мне уроки актерского мастерства, – напомнил Слава.
– После того, как вы подпишете устав.
Возле Прокуратуры Российской Федерации, пожимая на прощание руку Александру, Крот сказал:
– Обратите внимание, Александр Борисович, на участившиеся поездки господина Потапова в Ставропольский край.
– Господин Потапов довольно часто ездит и в другие края и области…
– Да, но там, в других краях, не убивали кандидатов в губернаторы.
– Убийства происходили после его приездов?
– Спустя несколько дней.
– Спасибо, Алексей Петрович.
– До встречи.
– До свидания.
Меркулов уже поджидал Турецкого в своем кабинете и с ходу протянул ему лист бумаги:
– Читай.
То было собственноручное постановление Генерального прокурора России о назначении Александра Турецкого руководителем следственно-оперативной группы по расследованию четырех убийств: губернатора Погаляева и трех кандидатов в губернаторы края. Полномочия руководителя были велики. В подчинение Турецкого поступали не только сотрудники московского ФСБ и МВД, но и сотрудники краевых управлений этих ведомств, включая их начальников. Турецкий имел право принимать самостоятельные решения, вплоть до самых крайних, с применением оружия.
– Доволен? – улыбнулся Меркулов.
– Радости немного, но дело-то делать надо, – уклончиво ответил Турецкий. – Смотрю, моментально созрел генеральный…
– Созреешь, – усмехнулся Константин Дмитриевич. – После такой баньки можно и перезреть. А перезрелый плод, как известно, падает.
– И баньку ему устроил секретарь Совета Безопасности…
– А то кто же? Круто взялся.
– Белая ворона в черной стае.
– Так-так, – усмехнулся Меркулов. – Осмелели… дальше некуда! Черная стая… Кто в стае-то?
– Буду считать, язык устанет!
– Сказал бы такие словечки лет десять назад, далеко бы тебя сплавили… В любопытное время мы живем.
– Времечко что надо. Ходи и оглядывайся. Чуть недоглядел, пуля в живот или кирпич на голову!
– Ну под пулей ты и в прежние времена хаживал…
– Хаживал, – согласился Турецкий. – Но в прежние времена за убийство милиционера вся кодла под вышку пошла бы! А теперь отстреливают нас, как кроликов, и ничего – сходит с рук.
– Не всегда. И ты это знаешь не хуже меня.
– Помнится, говорил ты, Костя, что основной силой существования общества является закон…
– Точно. Но на данный момент, когда законы не выполняются, в силу вступает другой закон.
– Джунглей?
– Закон возмездия.
– Понял.
– Между прочим, в деле с «королем казино» ты применил этот закон на практике – и получилось неплохо. Где они, шефы «короля»? Очень далеко. Там, где мы тоже будем, но позднее и уйдем не с таким позором, как они.
– Не все, Костя, не все. Иные греют задницы на курортах Италии, и плевать они хотели на тебя, на меня и на всю нашу жизнь!
– Дай срок, Саша, дай срок. Придет и к ним возмездие. А насчет черной стаи скажу так. Что Бог ни делает, все к лучшему.
– Бог-то Бог, да и сам не будь плох! – улыбнулся Турецкий. – Эта пословица мне как-то ближе.
– Ну а коли так, то вернемся к нашим баранам. Дело тебе дали, полномочия огромны. Работай.
– А я только и делаю, что работаю. Есть убитые, значит, должны быть и убийцы. Будем искать, но помяни мое слово, Меркулов, раскрутим дело, будет удача, на крупную рыбу выйдем, но она уйдет. Вернее, ей помогут уйти.
– А ты сделай так, чтобы не ушла. Сеточку покрепче поставь.
– Поставить можно и такую, что и белуга не порвет, но с другой стороны помощнички найдутся. Полоснут ножичком, и поминай, как звали!
– Пока в черной стае кружит белый ворон, работай спокойно.
– Заклюют и не подавятся.
– Время есть. А ты поспеши.
– И когда ехать?
– А какие у тебя дела в Москве?
