Андрей Шахов - Таллинские палачи - 2
- Ах ты, гад! - взвыл Греховодников, схватил Агафонова за ноги и изо всех сил потянул на себя; грохоча переворачиваемым стулом, прапорщик съехал под стол.
Катаясь по полу, они продолжали выяснение отношений и ставили предельно возможное количество точек над "i".
Аликбеков не вмешивался. Вообще-то, он недолюбливал кичливого лейтенанта, а Агафонова, как профессионального солдата, крепко уважал. Но спор их казался мелочным. Как и все происходящее после ранения ефрейтора даже предстоящий бой. Теперь он почему-то был уверен в скорой смерти: своей, лейтенанта и даже прапорщика. Ему только очень хотелось, чтобы Карцев непременно выжил и обязательно женился.
- Приказ всем группам по кольцу...
Стол перестал приплясывать, в комнате воцарилась гробовая тишина.
- Приступить к выполнению задач! Как поняли?
Агафонов и Греховодников разом вскочили. Прапорщик схватил лежащую на телевизоре рацию, дождался своей очереди и доложил:
- "Шестой": приказ понял!
Мозг его теперь целиком был задействован на выполнение задания. И когда глаза пали на Греховодникова, в них не было и следа прежнего презрения, не было вообще никаких эмоций - солдат смотрел на солдата.
- Лейтенант.
- Я! - Греховодников вытянулся в струну; прикажи ему Агафонов броситься из окна, он сделал бы это не раздумывая; офицерская выучка - штука серьезная.
- Берите гранатомет, ступайте в соседнюю комнату и ждите моей команды.
- Есть!
- Сержант!
Аликбеков встал, взял в руку прислоненную к креслу "драгуновку".
- Действуй, парень.
Аликбеков подошел к окну, ловко, одним махом приладил винтовку к плечу и прицелился...
Маленький, белоснежный песик с бурой задницей перестал вдруг вибрировать, застыл на месте и обреченно заглянул в прицел. Грохнул выстрел, и белокурая головка разлетелась на сотню кровавых кусочков.
- Григорянц, ты что? - разочарованно протянул Куренной.
- Я и курабеску эту грохнул бы! - ответил сержант, целясь в основание кустика неподалеку от ног визжащей хозяйки собаки - девчушки лет двенадцати.
- За что ты их так ненавидишь? - пожал плечами Глаголев.
- Моему отцу - отставнику - отказали в виде на жительство только потому, что у нас не хватило положенных для этого двух квадратных метров жилой площади, - Григорянц выстрелил в куст, девочка бросила ненужный теперь поводок и убежала в дом. - Четыре раза он ездил в Псков и обратно, чтобы продлить на следующие три недели их поганую временную визу! - он оторвал глаз от прицела и мрачно глянул на Глаголева. - Пятого раза сердце не выдержало - умер прямо на границе.
- Откуда ты можешь знать, что стреляешь не в наших? - изумился капитан, не задумываясь над странностью вопроса.
- Мы сегодня всякого народа на тот свет отправим, - Григорянц всадил пулю в колесо дрогнувшего "Ауди" на стоянке перед проходной порта; шедший рядом мужчина бросил свой портфель и со скоростью взбесившегося скакуна помчался проч.
Меньше, чем за минуту улица Уус-Садама до перекрестка с Туукри и все прилегающие дворы были очищены от людей. Умчались даже несколько припаркованных на тротуарах машин.
Как только стрельба прекратилась, из двора между Клубом моряков и бывшим портовым общежитием выехал мощный темно-синий грузовик "Скания" с серым сорокафутовым контейнером на трейлере и, сшибая жалкий шлагбаум, ворвался в порт. Почти сразу за грузовиком последовали микроавтобусы "Тойота-Хайас" и "Фольксваген-Транспортер". Перепуганная вахтерша даже не выглянула из своей будки.
- Твое слово, Ольховский, - широким жестом капитан Куренной пригласил к окну прапорщика.
Тот вскинул на плечо гранатомет, прицелился. Выплюнув через задний раструб сноп дымного пламени и, оставляя в застоялом воздухе четкий белый шлейф, снаряд врезался в асфальт на выезде из дворика между жалкими гаражами-контейнерами, что через дорогу от общежития. Ввысь взмыл огненный столб, земля содрогнулась, и, разметая на десятки метров щебень и куски асфальта, граната в одно мгновенье вырыла в месте удара глубокую воронку.
Через секунду такой же взрыв ухнул на выезде со двора между Клубом моряков и бывшим общежитием. Несколько стоявших поблизости машин отнесло в сторону. Заголосили сирены потревоженных сигнализаций. А через несколько секунд рядом с первой ямой возникла и вторая.
После этого Греховодников сделал еще две воронки - на сей раз перед перекрестком Уус-Садама и Туукри.
Подъезды к центральной проходной порта были перекрыты.
* * *
Ветров и Олежик начинали вместе три года назад. Купили "полочную" акционерку, набрали будто бы в кредит у фирмы оптовой торговли компьютеров и периферии почти на триста тысяч крон, по очень сходной цене быстренько товар реализовали и тут же акционерку свою закрыли. Ясное дело, доверчивые оптовики остались с носом, а аферисты, вложив в операцию около двух тысяч крон, заработали больше трех сотен этих самых тысяч. Прием примитивный, но на заре предпринимательства во всей бывшей совдепии был эффективен и безопасен настолько, что одно время этим не занимались только тупые, ленивые и болезненно честные.
Будь на то воля Ветрова, партнеры попытались бы "кинуть" еще две-три фирмы и наверняка погорели бы. Фортуна ведь дама взбалмошная, и далеко не все оптовики наивны даже в начале своей деятельности. Понимая это, осторожный и расчетливый Олежик сказал твердое "нет" и предложил на добытый капиталец (деньги в то время очень даже приличные) основать совместный легальный бизнес, благо рынок во многих отраслях был абсолютно не освоен.
Ветров подулся, но, поразмыслив, все же согласился. Он знал, что Олежик умнее его и сумеет распорядиться деньгами лучшим образом. Но выдвинул одно условие: "Голову ломать я не собираюсь и буду делать только то, что скажешь ты". Олежик охотно согласился и открыл фирму по торговле видеоиграми.
Бизнес почему-то не заладился, и капитал партнеров начал постепенно таять.
Спасли дело нагрянувшие однажды рэкетиры - тупоголовые качки, "на шару" трясшие попадающиеся на пути мелкие лавчонки и нередко получавшие по зубам от их серьезной "крыши". Досталось ребятам и в "Олеко" - примчавшиеся на зов приятели Ветрова разукрасили их, как клоунов. Однако отношения продолжились. Олежика осенила идея возглавить это бесхозное стадо и создать на его основе приличную команду, способную подпитать чахнущий бизнес.
Получилось даже круче: банда быстро окрепла, разрослась и стала мощной основой айсберга, торчащая на виду макушка которого представляла из себя стремительно разбогатевшую фирму "Олеко".
Но Ветров был не очень доволен. Его раздражали восторженно заглядывающие в рот Олежику безмозглые качки, самый умный из которых слово "сертификация" произнести мог, но только по слогам. Ему не доставляло никакого удовольствия каждодневное хождение по острию лезвия и вовсе было ненавистно кропотливое накопление капитала, большая часть которого все равно оседало в "общаке". Ветров страстно желал стать единоличным хозяином хотя бы миллиона долларов - и непременно сразу, в один присест. А потом можно было б завалиться в компании развеселых девок на горячий песок Майами-Бич или Акапулько и остаток своих дней не думать ни о чем.
Вместо этого получил Брайтон-Бич и Гонконг в одном флаконе - Олежик решил вдруг заняться наркотиками и заказал Кульдноку суперпартию кокаина. Ветров отлично понимал: когда в таком грязном деле счет идет на миллионы в "зелени", непременно возникают кровавые осложнения. А ведь предстояло еще черт знает сколько держать весь кокаин у себя и как-то сплавить на улицы Таллина небывалое для него количество зелья!
В общем, шел Ветров на встречу с самыми мрачными думами. Как и ожидалось, самоуверенный Кульднок проявил минимум осторожности и в квартире, этажом ниже той, что была выделена для встречи, припас шестерых своих головорезов. Во всем квартале ничего подозрительного обнаружено не было, но Ветров, чувствуя неладное, тянул до последнего.
Вторжение в квартиру с товаром мужиков в серых костюмах и черных рубашках даже обрадовало - не зря, выходит, опасался. Можно было со спокойной совестью убираться восвояси и докладывать Олежику о перехвате кокаина неизвестными крутыми конкурентами. Однако пришлось задержаться. Поведение этих неизвестных показалось очень уж странным. К наркотикам они проявили подозрительное равнодушие и вместо того, чтоб с захваченным кейсом "делать ноги", приготовили кучу оружия и, спокойно усевшись за стол, стали чего-то ждать.
Не понимая еще сути происходящего, Ветров глянул на кейс с кучей долларов в своей руке и вдруг почувствовал, что судьба таки предоставила ему долгожданный шанс. Надо было только умело им распорядиться.
* * *
- Или мы немедля куда-нибудь двинемся, или здесь же и будем похоронены! - решил Игорь. - Командуй, Стас.
Стасис посмотрел на Ингу. Она сидела на корточках, прислонившись спиной к стене склада, осторожно ощупывала порез на щеке и с грустью поглядывала на стоящую у причала пассажирского порта "Екатерину".
