Мария Жукова-Гладкова - Царское наследство

– Спасибо за доверие, – усмехнулась я.

Словно не слыша меня, Сигизмунд Сигизмундович продолжил выступление:

– Я уже нанял частных детективов, но хочу, чтобы и ты подключилась к расследованию. Если потребуется какая-то помощь – звони. Вот, я написал все телефоны – и свои, и детективов. Они в курсе, что ты тоже будешь искать коллекцию. Оплачу любые расходы. Как я понимаю, гонорар ты берешь эксклюзивными репортажами?

Я кивнула и спросила, кто, по мнению Сигизмунда Сигизмундовича, организовал налет и кражу коллекции.

– Петр Ильич, – отрезал он. – Очень хитрый жук. При всех режимах на плаву удерживался и становился только богаче. И его верного помощника не тронули. Это тоже подтверждает мою версию.

– Еще какие есть кандидатуры?

Сигизмунд Сигизмундович развел руками.

Я сказала, что сделаю все, что смогу, а при выходе из больницы позвонила Клавдии Степановне.

– Ой, Бонни, приезжай ко мне. Я сейчас смотрю интервью Юры Свиридова. Помнишь, он должен был приехать сниматься в сериале?

– И когда он приехал?

– Позавчера, – сообщила Клавдия Степановна и отключилась.

Я помчалась к ней.

Для начала пришлось рассказать о вчерашних приключениях, потом Клавдия Степановна включила запись интервью с Юрочкой, которую сделала специально для меня. Этот тип вызывал у меня большие подозрения, хотя, конечно, лично не мог участвовать в краже коллекции из-за того, что поклонницы не выпускали его из вида и постоянно дежурили у дверей гостиницы.

– Как бы он организовал эту кражу? – посмотрела на меня Клавдия Степановна.

– Были бы деньги – в России можно организовать все. И он же русский. При желании нашел бы, к кому обратиться. Организация налета стоит гораздо меньше коллекции. И за Доброчинского можно выкуп попросить у брата. Или его украли для вида – чтобы все свалить на него, тем более с вполне определенным отношением к нему в России.

Я уже знала, что Юрочка – редкостный проходимец. Вероятно, умен. Определенно, хитер и знает человеческую психологию – хотя бы на интуитивном уровне. Я решила, что должна познакомиться с Юрочкой лично. Тогда мне будет легче определиться – считать его одним из кандидатов в «негодяи» или нет.

– Нет, Бонни, это не Юрочка, – твердо заявила Клавдия Степановна. – А вот Дашенькой и ее папой-реставратором я бы поинтересовалась. Интересно, а Сигизмунд Сигизмундович мне заплатит, если я найду коллекцию?

– А вы ему позвоните, – предложила я.

И Клавдия Степановна позвонила и услышала стон Доброчинского после того, как представилась. Но он согласился на ее участие в деле. Сколько предложил – не знаю. Клава умолчала.

Не успела Клавдия Степановна закончить разговор с Доброчинским, как мне на мобильный позвонил чиновник Петр Ильич, очень обрадовался, что рядом со мной сидит его бывшая сокурсница, и пригласил нас обеих вечером к себе в гости для приватной беседы.

Меня это очень устраивало. Но до вечера еще оставалось время, и я решила позвонить продюсеру сериала, в котором собрался сниматься Юрочка, и попросить интервью с героем-любовником.

– Бонни, зачем он тебе? – спросила Клавдия Степановна.

– Мне статьи надо писать в родную газету, – напомнила я. – Ну и мало ли что…

Продюсер заявил, что я могу прямо сейчас приехать в гостиницу. Он соответствующим образом подготовит Юрочку. Я поняла, что продюсер понимает необходимость опубликования интервью в западной прессе, тем более если за них не нужно платить.

Клавдия Степановна объявила, что поедет со мной.

Глава 10

Юрочка остановился в очень дорогой гостинице в центре Петербурга. Перед входом дежурила стайка девушек с фотографиями Юрочки в руках. Мы с Клавдией Степановной сразу же устремились внутрь.

– Добрый день, мисс Тейлор! Рады видеть вас в нашем отеле! – слегка поклонился швейцар.

– Здравствуйте, – сказала я, не ожидавшая, что меня сразу узнают.

– Ваш багаж?..

– Я в гости к одному из ваших постояльцев.

Швейцар подозвал кого-то еще из сотрудников, тот позвонил в номер и сообщил, что прибыла мисс Тейлор.

– Да! Да! – раздался в трубке истерический вопль, который долетел и до наших с Клавдией Степановной ушей. – Пусть идет сюда! Немедленно! Я ее жду!

– Что это с ним? – спросила Клавдия Степановна у сотрудника гостиницы.

Тот неопределенно передернул плечами.

– В запое с самого приезда? – уточнила я.

Мне сказали, что не дают информации о постояльцах, показали, где лифт, и выразили надежду, что во время следующего приезда в Петербург я остановлюсь именно в этом отеле.

Я постучала в дверь, она распахнулась, и меня мгновенно затянули внутрь. Клавдия Степановна только собралась открыть рот, но вторая рука схватила и ее, и нас одновременно отшвырнули в центр комнаты. Потом дверь захлопнулась.

Я успела заметить развалившегося в кресле молодого мужчину в одних трусах-боксерах, вроде бы в отключке, и резко развернулась.

– Бонни? – спросил тот, кто не очень вежливо затягивал нас с Клавдией Степановной в номер.

– Семен?! – не меньше его поразилась я.

Семен являлся главным помощником некоего Николая Бодряну, гражданина США русско-румынского происхождения (мать – русская, отец – румын). Николай Бодряну представлялся потомком графа Дракулы и изображал из себя колдуна. Он ездил по разным странам, проводил сеансы, собирая полные залы, и вел индивидуальный прием граждан. Надо отдать ему должное: он был великолепным оратором и несомненно обладал харизмой. Я не исключала и какие-то гипнотические способности. После индивидуальных приемов к женам возвращались сбежавшие мужья. Бодряну колдовал в США, Англии, нескольких странах континентальной Европы и России. Мне доводилось встречаться с ним и его подручными в прошлом, мы вместе с Николаем побывали в плену, помогли друг другу и расстались друзьями[3]. У меня были все его телефоны, у него – мои, но до этой минуты жизнь меня больше не сталкивала ни с ним самим, ни с его помощниками.

Семен извинился за грубое обращение, потому что никак не мог предположить, что журналисткой, которую ждет «этот кретин», окажусь я.

– Бонни, тебе что, больше не у кого интервью взять? Возьми у шефа. Ты же вроде интервью с ним никогда не публиковала.

– Кто это? – встряла Клавдия Степановна, кивая на Семена.

Я представила их друг другу. Клавдия Степановна видела Бодряну в прошлом, он ее тоже, правда, они не общались так тесно, как я с каждым из них по отдельности. Клавдии Степановне его услуги по привораживанию и отвораживанию не требовались. Она действовала своими методами, не менее эффективными, чем колдун с международной репутацией.

Клавдия Степановна с Семеном пожали друг другу руки. Тут в кресле заворочался Юрочка и открыл большие карие глаза, прикрытые пушистыми, длинными ресницами. В первое мгновение взгляд его не был осмысленным, потом остановился на мне, он явно меня узнал, выпрыгнул из кресла, но неудачно, и рухнул на пол с воем.

Я бросила взгляд на Семена.

– Шеф направил меня с ним поговорить, – тихим голосом сообщил Семен, извлек из кармана трубку и запустил набор номера.

Мы с Клавдией Степановной пока ничего не предпринимали, Юрочка сидел на полу и рыдал. Семену ответили, он тихо сказал в трубку несколько слов, которые я не разобрала (может, на румынском?), потом протянул ее мне.

– Бонни, радость моя, я просто счастлив, что ты в Петербурге! – послышался знакомый мне голос Николая Бодряну. – Я собирался с тобой связаться, но не успел. Ты сама раньше оказалась… в поле моих интересов, – выдал несколько своеобразную фразу Бодряну.

Я усмехнулась. Бодряну пригласил меня поужинать, я ответила, что не одна. Он пригласил и Клавдию Степановну. Та зашипела мне в ухо, что мы сегодня идем к чиновнику Петру Ильичу. Я ответила, что у нас есть время до Петра Ильича и в любом случае мы можем ему позвонить и немного отложить время встречи. Я лично считала, что встретиться с Бодряну нужно как можно скорее. Тем более я могла доверять Бодряну, конечно, не абсолютно, но гораздо больше, чем Петру Ильичу. То есть Петру Ильичу я не могла доверять вообще.

– Сразу поедем или поговорите с ним? – кивая на Юрочку, спросил Семен после того, как я очень мило распрощалась с Бодряну.

Вообще-то с Юрочкой я могла поговорить и в другой раз, в особенности если он надолго приехал в Россию. Или теперь быстренько смоется? И Бодряну явно объяснит мне свой интерес к этому типу. Но пару вопросов задать Юрочке все-таки следовало.

– Когда я могу приехать к вам для подробного интервью? – спросила я. – Сейчас, как я вижу, вы не в состоянии отвечать на вопросы.

Юрочка поднял на меня большие печальные глаза, в которых стояли слезы, ухватился за журнальный столик, чтобы встать, столик завалил, Юрочка ударился ногой, взвыл, выматерился, но в конце концов все-таки встал. Семен спокойно стоял у двери, скрестив руки на груди. Мы с Клавдией Степановной так и торчали посреди комнаты.