Дарья Калинина - Мираж в обручальном кольце
Мы слопали по вазочке желе и нашли следующий десерт. Им оказалось удивительное творение из кусочков бисквита, яичного крема, безе и пропитки из клюквенного сиропа с коньяком. После этого мы сожрали еще по вазочке со взбитыми сливками, кусочками персика и дыни и маленькими шариками запеченного слоеного теста. И наконец мы добрались до пластиковых контейнеров с мороженым и начали уже почти с отвращением ковырять его ложками.
— Никогда в жизни не ела столько сладкого, — призналась Катька. — Я поправлюсь на три размера.
— Думаю, что впереди нас ждет столько стрессов, что не поправишься, — сказала я ей. — А все-таки хорошо, что менты не разрешили Сене завтра отправиться на работу. Иначе, кто бы готовил завтрак на всю нашу ораву?
— Ты становишься похожей на Валю, — заметила Катерина.
— Почему? — испугалась я.
— Потому что он тоже использовал Сеню в своих корыстных интересах, — ответила мне Катя, ставя обратно ведро с мороженым в холодильник.
— Катька, я все думаю, зачем Сене было приезжать сюда, если у него были более важные дела?
— Ну, и что ты думаешь?
— А может быть, Валя знал про повара что-то такое, что тот хотел бы скрыть? И шантажировал его этим!
— Пошли оттащим Сеню в его комнату, — сказала Катька. — А завтра с утречка придем к нему и расспросим его хорошенько.
Мы вышли в столовую и обнаружили, что Сени в кресле нет.
— Исчез! — ахнула Катюха.
И тут послышался грохот на центральной лестнице. Мы помчались туда. И обнаружили, что это пьяный Сеня свалился со ступеней и лежит теперь у подножия. Не шевелясь.
— О, нет! — простонала Катя. — Только не все сначала!
К нам подбежали двое дежуривших в доме ментов.
— Что тут происходит? — подозрительно глядя на нас, спросил один из них.
Трудно предположить, что с нами было бы дальше, но тут Сеня зашевелился и попытался встать на четвереньки. Ему это удалось, и он резво пополз по ступеням наверх. Мы кинулись следом за ним. С помощью ментов подняли и доволокли до Сениной комнаты. При этом повар хохотал как безумный и все время повторял, что есть на свете хоть какая-то справедливость, раз он тоже свалился с лестницы, но остался жив. А вот Валя свалился и проломил себе башку.
— Так ему и нужно! — убежденно твердил Сеня. — И было бы по-настоящему справедливо, если бы этот негодяй проломил себе голову еще раньше.
Должно быть, в его пьяном мозгу все перепуталось. И он забыл, что Валя погиб вовсе не из-за того, что свалился с лестницы. Но менты, тащившие Сеню под руки, мотали каждое слово пьяного себе на ус.
— Конечно, негодяй, — явно не обращая внимания на присутствие посторонних, продолжал беседу сам с собой Сеня. — Мы же у него все, как куклы на ниточках, дергались.
Из своей комнаты выскочили Петр с Галиной. И Петр кинулся к Сене.
— Заткнись! — вцепившись тому в ворот рубашки, потребовал Петр. — Ты не соображаешь, что несешь.
— Сенечка, ты перебрал, иди себе спать, — вторила мужу, но только ласковым голосом, Галина.
Из своей комнаты высунулась Лара, а из соседних Боря с Мишей и Толя с Настей. Алекс с Веней и поварята устроились спать на диванах в огромной гостиной на первом этаже.
— Сколько раз я твердил себе, что хватит! Все, баста! — с надрывом вопил тем временем Сеня. — Сколько раз! Боже мой! Но я трус! Я боялся открыто протестовать первым. Все ждал, когда это сделает кто-то другой. О! Тогда бы я присоединился! Но почему у меня не хватило решимости хотя бы раз сказать Вале — нет. Почему я ждал?
И тут его настроение снова сменилось. И он ударился в слезы.
— Какой же я трус, — рыдал Сеня. — Почему я такой трус? Вы не знаете, почему я такой жалкий трус?
Он повторял это слово в различных вариациях минут пять. Ужасно нам всем надоел, но сбиться с темы не желал.
— Давайте я уложу его спать, — попыталась оттеснить ментов Галина, но этот фокус у нее не прошел.
Женщину вежливо, но твердо выставили из комнаты. Менты предпочитали слушать откровения пьяного Сени без посторонних.
— Вот гады! — разозлилась Катька. — Единоличники! А что там Сеня говорил про Валю? Вы не поняли?
— Катерина, — неожиданно строгим голосом заявила Галина, — я запрещаю тебе дурно отзываться о Валентине. Помни, о мертвых либо хорошо, либо ничего. Валя был нашим другом. А у Сени просто пьяный бред.
— Как же! — заявила моя строптивая подруга. — И если уж вы заговорили пословицами и поговорками, так всем известно, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке.
Галина открыла рот и разразилась тирадой в том смысле, что Катя знала Валю без года один день. И не должна браться судить в том, чего не понимает. Петр вторил жене. И самое удивительное, что к их дуэту присоединились и Боря с Мишей. Вчетвером они практически совсем уж заклевали бедную Катьку. Нужно было спасать подругу.
— Довольно, — попыталась я вмешаться, но меня никто не слушал.
Тогда я просто схватила Катьку за ремень ее джинсов и потащила мою упирающуюся подругу к нам в комнату. Захлопнув дверь, я отпихнула от нее рвущуюся в бой Катьку и велела ей успокоиться.
— Будет гораздо лучше, если сейчас мы сохраним нормальные отношения со всеми обитателями этого дома, — сказала я ей. — Успокойся.
— Но ты же видела, как они все на меня набросились! — возмущенно заговорила Катька.
— Просто удивительное единодушие, — согласилась я с ней. — И довольно подозрительное при этом. Тебе не кажется?
Катька ненадолго задумалась.
— А ведь и в самом деле, — сказала она. — Чего это они так на меня набросились? Чего я плохого сказала про их Валю? Просто спросила, а что это там имел в виду Сеня?
— Вот именно, — кивнула я. — И этого было достаточно, чтобы они взбесились. Значит, мы очень близки к разгадке.
— Ах, жаль, что Сеню менты увели укладывать спать, — сказала Катька. — Сколько интересного мы бы могли от него услышать!
— Мы с тобой и так услышали достаточно много интересного, — подмигнула я ей. — Сеня ведь проговорился, что все они были как марионетки на веревочках. А дергал за веревочки не кто иной, как Валя. Понимаешь, что это значит?
— Наверное, они все от него каким-то образом зависели, — догадалась Катька. — И Валя своей властью бесстыдно пользовался.
— Вот именно, — кивнула я. — Опять же странное заявление Вали в милицию о том, что его, дескать, хотят убить. С чего бы ему делать такие заявления?
— Должно быть, уже были попытки, — предположила Катька. — Вот он и испугался за свою шкуру.
— Хорошие друзья, нечего сказать, — хмыкнула я. — Узнать бы про них побольше.
— Ладно, этим мы займемся завтра, — сказала Катька. — Сегодня все равно ни от кого ничего не добьешься.
И мы начали устраиваться спать. Но уснуть нам так и не дали. Потому что зазвонил мобильник Алекса, который так и остался у меня. Алекс сам нам его оставил.
— Потому что мне он без надобности, — объяснил мне Алекс. — Я купил этот «Siemens» в качестве игрушки для своего племянника только сегодня. И еще не успел подарить. Лично мне никто на этот сотовый позвонить не может. Так что, если он вам нужен, пусть побудет пока у вас.
И вот сейчас я жадно кинулась к трубке, сердцем чувствуя, что звонит Серега. Так оно и оказалось.
— Ваш номер высветился у меня пять раз, — сообщил мне Серега. — Кому вы звоните?
— Сережка, это я! — крикнула я. — Даша.
— Ты где? — завопил мне в ухо родной и любимый голос. — Где ты шляешься?
От неожиданности я не нашлась сразу, что ответить, и начала блеять в трубку.
— Что там за шум? — немедленно отреагировал Серега. — Вы там с мужиками? Катька с тобой?
— Со мной, — ответила я.
— Ясно, — тоном, не предвещавшим ничего хорошего, сказал Серега. — И эта шлюха тоже с тобой. Значит, точно с мужиками канителитесь.
— С какими мужиками? — наконец совладала я с растерянностью. — Что ты несешь? Вы же сами нас в лесу бросили.
— Мы вас не бросали! — тоже заорал Серега. — Вы сами от нас удрали. К мужикам.
— Ты сдурел?! — обалдела я. — Какие мужики в лесу? Мы вам орали, орали. А вы не слышали!
— Все мы слышали! — завелся Серега. — Вы в пяти шагах от места, где машина стояла, орали. А мы в машине сидели. Уж машину вы не могли не видеть. Так что нечего мне лапшу на уши вешать. Заблудились они! Сказки-то не рассказывай!
— Но мы ни вас, ни машины действительно не видели! — попыталась я его вразумить. — Почему вы не откликнулись, когда мы вас звали?
— Да чего откликаться, если вы возле машины ходили, придурошные?
— Не видели мы вас! — возмущалась я. — Мы думали, что заблудились. А потом и в самом деле заблудились.
— Все вранье! Я не верю ни единому твоему слову, — ледяным голосом заявил мне Серега и отключился.
— Дурак какой-то! — в сердцах заявила я, бросая трубку на кровать и передавая Катьке наш разговор с Серегой. — Не верит, что мы заблудились.
