Мария Жукова-Гладкова - Принц с опасной родословной
Я вскрикнула, потом впилась зубами ему в плечо. Никогда раньше не замечала за собой такого. Мы практически одновременно улетели в страну неземного блаженства, время остановилось. Потом он лег на меня всем телом, ощущая каждую клеточку моего.
– Не тяжело? – прошептал через минуту, в течение которой я медленно возвращалась с небес на землю.
– Это груз, о котором мечтает каждая женщина, – сказала расслабленно.
– Каждая женщина мечтает обо мне? – усмехнулся он.
– О том, чтобы на ней лежал мужчина, с которым ей так хорошо, как мне было с тобой.
– Хм, – сказал он, потом спросил: – А с тем, кто приходил до меня?
– С ним ничего не было, – огрызнулась я. Серегу в этот момент мне хотелось вспоминать меньше всего. – И больше не будет никогда.
– Я настолько хорош, что ты готова бросить мужчину, ради которого сегодня пришла сюда? Мне, конечно, это льстит, но еще раз убеждаюсь: все вы бабы – продажные твари. Прости, конечно. Это не говорят женщине, с которой только что занимались любовью, однако…
– Я догадываюсь, что ты можешь обо мне подумать, но… По крайней мере, глупо обсуждать одного мужчину, лежа в постели с другим. Как, впрочем, и женщину. Так что давай не будем об этом.
– Прости. Я был не прав.
– Рада, что у тебя хватает мужества это признать. Обычно мужики не любят признаваться в этом.
– Ну опять ты про других мужиков.
– Ты первый начал. И я сейчас не про других, а про тебя. А он… Сволочь… Он котлеты и колбасу жрал. Когда я к нему пришла!
– «Вокзал для двоих» смотрела? – спросил Ящер – Вспомни: Басилашвили тоже вначале жрать стал, когда к нему Гурченко приехала.
– Ты, может, еще вспомнишь, как Крупская к Ленину в Шушенское приезжала? Небось проходил в школе, как он зажег свою любимую зеленую лампу и они на пару увлеклись чтением Маркса. Самое подходящее времяпрепровождение с любимой женщиной.
– Ну ты и язва. Да я б тебя, наверное, прибил, если бы жил с тобой.
– Я с убийцами не живу.
Он хохотнул.
– А тебя за что взяли? За убийство?
– Ага.
– Небось женщины.
– Ага.
– Отелло, значит. Изменила, что ли?
– Это ты заранее выясняешь, как я на измену реагирую?
– Больно мне надо знать, как ты на измену реагируешь, – хмыкнула я. – С кем хочу, с тем и живу. Кому хочу – тому даю. Я женщина свободная.
– А мне хочешь еще разок?
– Послушай, за мной в любой момент может прийти сотрудник. А мы тут в таком виде. И я с тобой, а не с…
– А вертухаю-то какое дело, с кем ты? Ему ты платила?
– Нет.
– Мужик твой?
– Нет.
– Не понял.
– Долго объяснять.
Я попыталась вылезти из-под Ящера, но не тут-то было. Он прижал меня стальными руками к полу.
– Кто ты такая? – спросил другим тоном. – Что ты здесь делаешь?
– Давай обсудим этот вопрос одетыми.
Он задумался на мгновение, потом поднялся с меня. Я отыскала разбросанные вокруг вещи, он в эти минуты занимался тем же самым. Я пригладила волосы, ощупала весь пол вокруг. Вроде бы ничего не валяется.
В это мгновение из коридора открылась дверь. Свет не достигал того места, где мы находились, но Ящер тем не менее быстро и неслышно отступил еще дальше.
– Юля! – шепотом позвал вертухай. – Быстро!
Это была Смирнова! Кому сказать – не поверят. Но тем не менее это была она. Он выяснил у прикормленных контролеров. И ведь смогла же проникнуть в «Кресты»… Стерва! Это комплимент. Молодец!
Но зачем она приходила? Что она принесла, кроме котлеток и колбасы? Могла она пронести пистолет? «Она – запросто, – сказал он сам себе. – Она могла пронести все. Все, что угодно, и в любом количестве. Могла рискнуть. И могла убить. А потом страстно отдаваться мужчине на полу в душевой… Просто любому мужчине, попавшемуся на пути. Подвернувшемуся под руку. Ей нужны экстремальные условия, суперяркие впечатления, сильные эмоции и встряски. Ей нужен адреналин».
Она чем-то похожа на Тамару. Но она сильнее Тамары, резче, смелее, стервознее. Нет, Тамара не была стервой, как Смирнова. Тамара просто… обеспечивала свое будущее. А Смирнова о будущем, похоже, не думает. Она сегодня живет полной жизнью. Запретный плод для нее крайне сладок… А незапретный ее не интересует. Она просто – такая.
Зачем ей Татаринов? Эмоции нужны? Экстрим? Он в тюрьме – она к нему. Или он ей совсем не нужен? Сам по себе? И ее нанял Сухоруков? Для проворачивания своих делишек. Татаринов – только для отвода глаз. И вся эта «любовь» – для публики? Зачем этой женщине этот мужчина? Да не мужчина, тряпка…
Только что она предпримет теперь?
И зачем она все-таки приходила?!
Глава 6
Не помню, как добралась до машины, как села за руль, как отъехала от места. Очухалась уже на другом берегу Невы, радуясь, что сейчас не лето. Летом-то у нас мосты разводят, и пришлось бы мне сидеть на правом берегу до утра. Конечно, есть катера, перевозящие людей с одного берега на другой за определенную плату, но машину-то в любом случае не переправить. Я припарковалась у края тротуара, вынула из сумки сотовый, включила, набрала Татьянин домашний.
– Ну слава богу, жива! – выдохнула соседка. – А мы уж тут с ума сходим. Ты где?
Я сказала, замолчала на мгновение и спросила, есть ли у Татьяны коньяк или мне заехать в какой-нибудь магазин «24 часа». У Татьяны была только водка.
– Юля, давай прямо домой. Водка лучше в таких случаях действует.
– Ты еще не знаешь, какой у меня случай, – ответила и поехала, поглядывая по сторонам.
У первого круглосуточного магазина притормозила рядом с двумя подержанными немецкими иномарками, вошла. Трое лиц кавказской национальности что-то обсуждали на своем гортанном языке. Увидев меня, резко замолчали и уставились. Только этого еще не хватало на ночь глядя для полного счастья. Хотя на обкуренных не похожи. Или чуть-чуть?
– Коньяк есть? – спросила я. – Только не паленый.
– Гдэ-та я тыбя выдэл, – произнес один. Я, кстати, шапочку не надевала, она, как я сейчас заметила, торчала у меня из кармана, сумка висела на плече.
Второй кивнул. Третий сделал шаг в моем направлении. И тут рядом с магазином послышался визг тормозов, и еще через несколько мгновений в помещении нарисовались двое лиц в милицейской форме.
– Так, граждане, что здесь происходит? Девушка… Вы Смирнова? – сержант узнал меня сразу.
– Вай, а мы-та думаэм, гдэ дэвушку выдэлы, – заворковал первый кавказец. – А дэвушка па тэлэвизару пра трупы гаварыт. Что хочэшь, дарагая? Каньяк? Для тыбя – самый лучший, самый свэжий…
– Коньяк лучше выдержанный, – заметил сержант.
– Будэт выдэржанный. Будэт самый лучший! Принэси! – бросил он второму.
Тот мгновенно скрылся в подсобке и вернулся с двумя бутылками. Первый взял их у него из рук и одну вручил мне («Падарак каррэспандэнтке»), вторую – одному из сержантов («Падарак защитникам»). Я сделала попытку заплатить, но все трое кавказцев замахали руками – им, как выяснилось, так приятно со мной познакомиться, что они просто не могут не сделать мне подарок, всем своим родственникам и друзьям расскажут, как я заезжала в их магазин («А мраморную доску случайно не установят?» – подумала я, но вслух ничего не сказала), и вообще они всегда будут рады принять меня – если вдруг захочу сделать об их магазине какой-нибудь репортаж.
Я поблагодарила от души (есть все-таки плюсы в известности), и мы вместе с сержантами помещение магазина покинули. Их бутылка скрылась где-то в куртке.
– Спасибо, – сказала я ребятам уже на улице.
– За что? – удивились они, потом поняли: – Мы как раз вовремя, да? А что же вы одна да в такое время?
– Так выпить хочется, – честно сказала я, – а дома ничего нет.
– Вы с работы, что ли?
Я кивнула.
– Так вы чего, с утра и до утра?
– Нет. Я – когда есть сюжет, и ждать до утра сюжет не станет. Или срываешься и несешься на место, или мое место – под солнцем – займет кто-то другой.
Сержанты с водителем, появившимся из милицейской машины, обдумали мои слова, потом кивнули, потом предложили проводить меня до дома, что и сделали. Родная милиция уберегла меня от каких-либо новых приключений в эту ночь. И даже вручила свои визитки с предложением звонить. У них, как и у меня, рабочий день ненормированный.
Ольга Петровна, лишь на меня взглянув, отправилась спать.
– Жива – и слава богу, – сказала она. – Все остальное завтра. То есть сегодня, но днем. Я уже еле на ногах держусь. Вечно с этим Сергеем проблемы.
Татьяна же направилась ко мне. Пока я отмокала в ванне, подруга приготовила закуску.
– Коньяк-то не паленый? – Она внимательно посмотрела на бутылку.
Я поведала, как он мне достался.
– В таком случае не должен быть. Ладно, давай. За свободу.
Татьяне я выдала все по полной программе. Со своими ощущениями и мыслями. Поревела в соседкино плечико, которое она мне всегда готова подставить. Опьянела я очень быстро – видимо, сказались усталость, переживания, голодный желудок: я ведь перед встречей с Серегой нормально поесть не смогла, кусок в горло не лез.
