Марина Серова - Одна против секты
– Ему нужно поспать, – кивая на Никиту, говорила она, когда я вошла.
– Сначала, наверное, поесть. Давай-ка посмотри, что у нас тут осталось.
Расстегнув молнию на сумке, я извлекла оттуда остатки пищевого запаса, сделанного в Карасеве. Соорудив несколько бутербродов, я пригласила своих подопечных к ужину.
– Устроились? – послышался медовый голосок Стеллы. – А что же это вы всухомятку-то? Ай-ай-ай, нехорошо. А мы как раз собирались за продуктами, хотели узнать, что вам привезти.
– Ничего не нужно. Мы сейчас перекусим и на боковую, наверное. Сегодня был трудный день.
– О, конечно! Отдохнуть обязательно нужно, но как же без горячей пищи? Тем более ребенок?! Никита, хочешь супчика? Дядя Коля сейчас привезет. Ник! – крикнула она куда-то в пространство. – Ты собираешься?
Выйдя из комнаты, Стелла давала какие-то указания своему партнеру, а мы, сосредоточенно жуя, молча переглядывались друг с другом и наслаждались временным покоем и тем, что не нужно ни от кого убегать.
– Ты знаешь ее? – прожевав кусок, спросила я у Натальи, кивнув в сторону сеней, где давала последние консультации Стелла.
– Нет. Я, честно говоря, подумала, что это кто-то из твоих, знакомые или помощники.
– Забавно. А я, когда увидела ее там, в подъезде, подумала, что это как раз из твоих.
– Ты была ближе к истине.
– Возможно. Но у тебя это не вызывает подозрения?
– Что?
– То, что к тебе на выручку послали совсем незнакомую женщину. Мало ли. Ты могла испугаться, не поверить, натворить глупостей.
– Но я не могу знать всех, кто входит в братство. Наши ряды многочисленны. Думаю, отцы послали именно этих людей потому, что они лучше других подходили для такого задания. Это ведь тоже не так просто – охранять кого-то.
– Что верно, то верно.
Решив, что на сегодня психологического напряжения уже достаточно, я больше не стала мучить Наталью распросами, тем более что в комнату вернулась Стелла, а в ее присутствии я не хотела говорить.
– Сейчас он привезет, – бодро говорила она. – А то что же это – без нормальный пищи. На нас могут наложить взыскание, скажут, что мы не справились со своей задачей. Вы не представляете, Наталья, как вас любят, как заботятся о вас. Нам приказано буквально пылинки с вас сдувать. А выходит, что мы даже приличную трапезу организовать не можем. Вы уж не говорите отцам, не выдавайте нас, когда вернетесь.
Наталья рдела от удовольствия, как маков цвет, а Никита, дожевав бутерброд, вместо того чтобы завалиться спать, ободрился и отправился изучать дом. Я молча наблюдала за всем происходящим, стараясь не упустить ни одной мелочи.
В сенях стояла газовая плита с баллоном. Стелла как заботливая хозяйка гремела там какими-то кастрюлями и чайниками.
– Если хочешь, можешь включить телевизор, – по-свойски переходя на «ты», обратилась она к Наталье. – Он работает.
Присев на старенький ободранный диванчик, та нажала кнопку на пульте, и вскоре мы уже знали все последние новости.
– А вот и Ник, – услышав приближающийся звук мотора, как-то очень оживленно проговорила Стелла и, бросив свои чайники, выпорхнула на улицу.
Еще не отдавая себе отчета в том, что именно показалось мне во всем этом подозрительным, я вышла следом за ней и из небольшого предбанника, окна которого выходили на улицу, незаметно стала наблюдать за радостной встречей.
О чем говорили Стелла и Ник, мне не было слышно. Я видела только, как она взяла у него пакеты с продуктами и, инстинктивно оглянувшись, как делают, если хотят что-то украсть, быстрым жестом из ладони в ладонь приняла что-то маленькое и незаметное, но, по всей видимости, весьма важное для нее.
Эта небольшая мизансцена снова насторожила меня и заставила дать себе обещание, что до того момента, когда все разойдутся по своим комнатам на ночлег, я не спущу с этой Стеллы глаз.
Приняв это решение, я села на диван рядом с Натальей и через пару минут уже улыбалась в ответ Стелле, появившейся в комнате с полными руками провизии.
– Теперь мы сможем пережить любую блокаду, – весело приговаривала она. – Никита, ну-ка помогай мне! Ты ведь мужчина.
Пройдя в сени, Стелла вместе с мальчиком стали доставать из пакетов упаковки с продуктами, а я, еще не забыв пронзительные взгляды, которыми Стелла буравила Никиту в машине, встала с дивана и разместилась так, чтобы вместе с экраном телевизора видеть и то, что происходит в сенях.
Хлопоча у плиты, Стелла вполголоса перебрасывалась со своим помощником какими-то короткими фразами, все время улыбаясь, демонстрируя полную доброжелательность и, кажется, совершенно позабыв о своей способности стрелять глазами.
Видя, что не происходит ничего опасного, я несколько расслабилась, больше посматривала на телеэкран, чем в сени, и как-то пропустила начало, по-видимому, весьма интересной беседы.
Когда я в очередной раз бросила взгляд в дверной проем, ведущий в сени, Стелла уже не стояла у плиты. Присев на корточки, она слегка приобняла мальчика, доверительно шепча ему что-то в самое ухо и снова буравила пространство тем самым плотоядным взглядом, который так напугал меня в машине.
Настало время действовать. Поднявшись с места, я направилась прямиком к сладкой парочке.
– …А что ты там говорил, на празднике, помнишь? Рассказывал что-то папе, – подойдя ближе, расслышала я кусок какой-то фразы.
Увидев меня, Стелла резко прервалась и, застигнутая врасплох, не смогла скрыть раздражения и даже, как мне показалось, ненависти, яснее ясного читавшейся сейчас на ее лице.
– Ах, Женя, вы напугали меня. Так незаметно подкрались…
В отличие от Натальи со мной она не переходила на «ты», по-видимому, чувствуя мое недоверие, и сама вела себя сдержанно и настороженно.
– Хотела узнать, не готов ли чай, – демонстрируя самую простодушную из своих улыбок, говорила я.
– Да-да, конечно, – уже оправившись, снова ворковала медовым голоском Стелла. – Но зачем же чай? Вот я тут разогрела, правда, полуфабрикаты, но все равно более-менее нормальная пища. Мясо со специями.
Услышав про эти специи, я почувствовала необъяснимое беспокойство. Шестое чувство явно стремилось меня о чем-то предупредить, но вот о чем именно, мне пока не было понятно.
– Что-то не хочется, – осторожно ответила я, – мы перекусили немного. Может, попозже.
– Что ж, как хотите. Я тогда покормлю Ника, а вам оставлю тут, в кастрюльке, захотите – разогреете. Никита, ты будешь есть?
Мальчик, у которого к этому времени уже слипались глаза, от еды тоже отказался, и Наталья увела его в комнату укладывать. А наши новые друзья, уединившись за небольшим столиком в сенях, предавались своей поздней трапезе и изредка переговаривались, но за бормотанием телевизора я не могла их слышать.
Время от времени они стреляли глазами в мою сторону, и во взглядах этих только слепой не заметил бы презрительного пренебрежения и чувства собственного недостижимого превосходства.
Помня, как чуть было не пропустила важный момент доверительного общения Стеллы и Никиты, я старалась теперь почаще полядывать в сторону сеней.
«Что бы это такое он мог говорить там, на этом их празднике? – рассеянно посматривая то в сени, то на экран телевизора, думала я. – «Рассказывал папе…» Не за это ли папу порешили так оперативно?»
Так, перебрасываясь молчаливыми взорами, довольно долго сидели мы, одни за едой, другая за телевизором, пока каким-то боковым зрением я не уловила мимолетное движение, которым Стелла бросила в одну из кастрюль какую-то щепотку то ли соли, то ли чего-то еще и тут же торопливо начала перемешивать содержимое.
– Женечка, так вы так и не хотите поесть? – медово улыбаясь, обратилась она ко мне. – А то, может быть…
– Нет, попозже, – снова насторожившись и вспомнив про недавно упомянутые в разговоре специи, ответила я. – Пока не хочется.
– Тогда идите, я вам расскажу, где что. Вот здесь специально для Никиты я сварила кашку, – заботливо объясняла она, когда я подошла. – Все-таки ребенку не нужны эти полуфабрикаты. А уж нам, взрослым, – вот тут я разогрела. Это что-то вроде рагу – мясо, овощи. Взяли что было, – как бы прося прощения, говорила она. – Если захотите с Натальей, пожалуйста. Мы с Ником уже сняли пробу – вполне съедобно.
Из открытой кастрюльки, куда Стелла только что сыпанула загадочную смесь, повалил довольно ароматный и не вызывающий никаких опасений пар, и на минуту я даже усомнилась, права ли я, так упорно подозревая в чем-то эту женщину и ее друга, которые, что ни говори, все-таки оказали нам сегодня неоценимую помощь.
Но помрачение быстро прошло, и я снова вспомнила об осторожности. Если это действительно друзья, то моя бдительность ничему не помешает. А если под сахарной личиной скрываются тайные враги, повышенное внимание к происходящему – мой главный козырь сейчас.
Поэтому, поблагодарив Стеллу за заботу, я не спешила дегустировать содержимое кастрюльки, с которого наши новые друзья сняли пробу все-таки еще до того, как там оказалась дополнительная порция «специй».
