Анна Данилова - Рождественский детектив (сборник рассказов)

– Кеша, давай теперь ты!

Люсин супруг вылил воск своей свечи в воду. Следом за ним то же самое проделали его братья. У всех троих вышло что-то невразумительное. Обладающая самой безудержной фантазией Сонечка увидела в трех одинаковых пятнах колесо, обручальное кольцо и глобус. Что означало: Иннокентий купит машину, Лев вновь женится, а Эдуард отправится в кругосветное путешествие. Все трое несказанно обрадовались Сониным предсказаниям, а Кеша особенно.

– Наконец-то сбудется моя мечта! – вскричал он. – Душенька, а вы, случайно, не видите, какой марки будет моя машина?

Сонечка присмотрелась к кусочку воска, в центре которого была круглая дырочка, и предположила:

– «Ауди». Похоже, это одно из четырех колец его эмблемы.

– Эх, жаль, – досадливо протянул Иннокентий. – Я так хотел «Бентли»…

– «Ауди» тоже неплохо, – успокоил его Лев. – Я б лично не возражал против «Q 7».

– А мне «А 6» нравится, – встрял Эдик. – Благородная классика.

– Мальчики, может, закроем автомобильную тему? – перебила братьев Люся. – Кроме вас, она никому не интересна. – И объявила торжественно: – А теперь пришла очередь Емельяна!

– Я пропущу вперед дам…

– Нет, пусть у девочек больше воска скопится… – И Люся постучала алым ногтем по краю тазика. – Выливай, Емеля, выливай!

Емельян послушно перевернул свечу.

– Ого! – восхитилась Люся, увидев, какую форму приобрел растопленный воск. – У Емельяна, кажется, тоже кольцо! Как и у Льва, только гораздо более отчетливое.

– Да, похоже, – согласилась с ней Тоня.

– Обручальное!

– Да нет, скорее перстень…

– Точно тебе говорю, обручальное! – И матушка незаметно ткнула дочь локтем в бок. – Сейчас же и с камушками допускаются…

– Совершенно верно, – поддакнула Марианна. Она подрабатывала в загсе старушкой-веселушкой и считалась экспертом в брачных церемониях и во всем, что с ними связано. – А теперь моя очередь!

И она проворно выплеснула воск.

– Я вижу рог, – хмыкнула Марианна. – А вы?

– То же самое, – прозвучало единогласное мнение всех присутствующих.

– Но мне рога наставлять некому – я вдова!

– А если это рог изобилия? – предположила Соня.

– Тогда он был бы искривленным, а этот прямой, как у молодой козочки. Вернее, у его макушки утолщение, но это все детали, на тот рог изобилия, который обычно рисуют, мой не похож совсем…

– Какая же ты придира, – возмутилась Люся. – Радовалась бы, что тебе такое выпало…

– Порадуюсь я тогда, когда мне от Андрюши Малахова письмо придет, – просипела Марианна. Из-за ларингита говорить ей было трудно, но смолчать она не могла. – Я уже давно ему написала, попросила к себе в передачу пригласить, а он пока молчит…

– Надоела со своим Малаховым, – поджала губы Люся. Ей больше Иван Ургант нравился. – Пусть теперь Тоня капнет. Дочка, давай.

Антонина «дала»!

Люся, сощурившись, уставилась на образовавшееся восковое пятно. Тоне было ясно, что матушка хочет увидеть в нем тоже обручальное кольцо, но у нее ничего не выходит! У пятна не было правильной формы, больше всего оно напоминало обычную чернильную кляксу.

– Отдаленно на мужской профиль похоже, – сказала Сонечка.

– Да? – с сомнением протянула Люся. – А я что-то не вижу этого…

– Да вы приглядитесь! Вот нос!

– Какой огромный, – ужаснулась матушка.

– Кавказец, наверное, – хохотнул Иннокентий.

– Точно кавказец! – всплеснула руками Соня. – Вон у него и кепка-аэродром!

– Ты чего болтаешь? – накинулась на нее Люся. – Чтоб моя дочка с рыночным торговцем… Да никогда! И вообще… – Она ткнула пальцем в «кавказца», развернув его на сто восемьдесят градусов. – Это не кепка, а борода! – И так красноречиво посмотрела на Емельяна, что Тоня залилась румянцем. – А теперь давайте горячее поедим!

– Постойте, а как же я? – вскричала Сонечка. – Мне-то еще не погадали!

– Ах, да, про тебя-то мы забыли… – проворчала Люся, которая на самом деле ничего не забыла, просто «отомстила» за кавказца в кепке-аэродроме. – Ну, давай, капай уже, а то всем кушать хочется!

Сонечка аккуратно вылила воск в воду.

– Ерунда какая-то получилась, – пробормотала она после того, как воск принял грушевидную форму.

– На кучу дерьма похоже, – радостно возвестила Люся.

– Мама, как тебе не стыдно? – упрекнула ее Тоня. – Что ты такое говоришь?

– Что вижу, то и говорю, – насупилась та. – Соньке, значит, можно про носатых торгашей, а мне про дерьмо нельзя?

– Да это же денежный мешок! – воскликнул Иннокентий. – Посмотрите сами!

– На мешок похоже, – откликнулась его супруга. – Но с чего ты взял, что в нем деньги? Может, там картошка?

– Люсенька, это же гадание на будущее. Какая картошка? – И, похлопав Соню по спинке, муж сказал: – Поздравляю, душенька! Похоже, вы скоро разбогатеете! Так что советую вам начать играть в «Русское лото».

На этой оптимистической ноте гадание было закончено. Все расселись по местам в ожидании Люсиного мяса.

Поев, гости разбрелись по квартире. За столом остались только мама с дочкой. Антонина хотела присоединиться к остальным, но Люся усадила ее на место и принялась чирикать:

– Емельян такой душка! Я в полном восторге от него. И умница, и галантный, и внешне очень даже…

– Да, он симпатичный, – согласилась с ней Тоня.

– А где вы познакомились?

– Около института.

– Он работает в твоем НИИ? – немного напряглась мать. Она знала, что научные сотрудники этого учреждения получали очень и очень скромную зарплату.

– Работал когда-то.

– А сейчас где?

– На вольных хлебах, – нисколько не погрешила против истины Тоня. А так как тема разговора была дольно щекотливой, она решила ее сменить: – Мама, а чем ты мясо приправляла? У него был такой пикантный вкус…

– Ты мне зубы не заговаривай, – не дала увести разговор в сторону Люся. – Про мясо я тебе все расскажу, когда замуж выйдешь. Надо же будет Емельяна чем-то кормить…

– Мама, перестань!

– И не подумаю, – отрезала та. – Он тебе еще не сделал предложения?

– Нет.

– Почему?

– Но между нами ничего нет… Мы просто приятели.

– Только моя непутевая дочь может приятельствовать с приятным мужчиной в полном расцвете сил! Я бы на твоем месте давно его в постель затащила.

Антонина порывисто встала, чтобы уйти, но Люся рванула ее за руку:

– А ну, сядь! – приказала она. – Что за привычка убегать, когда мать с тобой разговаривает?

– Да ты не разговариваешь, а болтаешь глупости! И пошлости…

– В занятиях любовью никакой пошлости нет и быть не может!

– Хорошо, мама, как скажешь! – Тоня посчитала за лучшее согласиться. – А теперь можно, я пойду? Руки помыть хочется…

Люся пропустила ее просьбу мимо ушей.

– А замуж не хочешь? – спросила она веско.

– Ты же знаешь, что я мечтаю о семье.

– Тогда иди не в ванную, а к Емельяну, бери его под руку и тащи…

– Сразу под венец? – усмехнулась Тоня.

– Сначала в постель, а то под венец он может сразу не согласиться.

– Мам, Емельян совсем не тот, кто мне нужен.

– Вот еще глупости! Это совершенно точно твой мужчина! С бородой, как и было предсказано. А не какой-то там рыночный торговец!

– Да уж лучше торговец, чем бомж.

– А бомжи-то тут при чем?

– Емельян – бомж. Он живет в траншее теплотрассы возле нашего НИИ, – выпалила Тоня и тут же пожалела об этом.

– Ты привела ко мне в дом бомжа? – вскипела Люся. – Да как ты посмела? А что, если у него чесотка или лишай?

– Нет у него ни того, ни другого.

– А вши?

– И вшей нет… Уже нет.

– Какой кошмар! Как тебе в голову взбрело с ним связаться?

– Он хороший человек. И очень интересный. Между прочим, он действительно кандидат наук.

– Да хоть доктор! Он бомж, отброс общества!

– Мама, нельзя быть такой категоричной. Мало ли какие обстоятельства привели его к подобной жизни. Сейчас такое время, что любой из нас может оказаться на обочине…

– Только не я.

– Хорошо, ты исключение, – согласилась Тоня. Она действительно не представляла себе, что может сломить Люсю. – Но не все такие сильные и, уж извини за откровенность, ушлые, как ты. Некоторых обманом выселяют из квартир. И что остается этим людям? Только бродяжничать…

– Это он тебе про квартиру напел?

– Нет, он ничего не говорил о том, что привело его к той жизни, которую он сейчас ведет. Наверное, ему неприятно об этом вспоминать…

Антонина замолчала. Но не потому, что ей нечего было добавить, просто мать перестала ее слушать. Она сидела с задумчивым видом и беззвучно шевелила губами. Наконец ее диалог с самой собой был закончен, и Тоня услышала:

– Знаешь, что я подумала, доча? А может, иметь мужа-торговца не так уж плохо?

И, похлопав Антонину по плечу, покинула комнату.

Когда матушка скрылась, плотно прикрыв за собой дверь, Тоня схватила бутылку шампанского, нацедила себе в фужер граммов двести и залпом их выпила. Это был неслыханный поступок, поскольку она практически никогда не пила. По праздникам только, да и то все торжество сидела с одним фужером, а тут, как заправский алкаш, хлопнула убойную для нее дозу. И мало того, хлопнула, так и еще налила и приготовилась отправить вслед за первым, но тут по квартире разнесся громкий крик, и Тоне пришлось отставить хрустальный бокал и выбежать в прихожую, чтобы узнать, кто кричал…