Б. Седов - Зэк
Лидер сидел и глядел Таранову в спину. Он думал: доложить Председателю о своих сомнениях или нет? Внезапно Иван резко обернулся и посмотрел Лидеру прямо в глаза. Лидер решил, что с докладом лучше повременить.
* * *Иван стоял на берегу пруда и смотрел на неподвижные листья на темной воде. Внезапно Иван ощутил взгляд… Он всегда ощущал чужой взгляд. Он обернулся и встретился глазами с Лидером… К черту! Ну вас всех к черту! Лучше я пойду сейчас в тир. Постреляю и успокоюсь. Таранов по-хамски выщелкнул окурок в пруд и пошел искать хозяйку.
Тир располагался в подвале и имел в длину всего пятнадцать метров. Но был оборудован системой движения мишеней. Движением управлял компьютер. Одновременно могли появляться до четырех мишеней в виде полноразмерной человеческой фигуры. Движение было хаотичным и совершенно непредсказуемым. Ивану приходилось стрелять на разных полигонах и в тирах. Однажды ему довелось побывать в спецбункере огневой подготовки группы антитеррора ФРГ – Bundergrenzschutz GSG-9. Бункер был колоссальным сооружением с полномасштабными макетами автомобилей, автобусов, железнодорожных вагонов и самолетов. Все это было насыщено массой умной механики и электроники и стоило больше 9 миллионов долларов… Маленький тир резиденции ни в какое сравнение не шел с немецким чудом, но все же производил впечатление.
– Выбирайте оружие, Олег, – сказала Ирина, распахнув дверцы стального шкафа. Таранов увидел на полках целую коллекцию оружия: «ПМ», «ТТ», «Стечкин» с примкнутой колодкой-прикладом, «Беретта М-92-F», незнакомый Ивану «ПП „Бизон“„, «АК“ в нескольких вариантах и даже арбалет. Внизу лежали магазины и коробки с патронами, метательные ножи.
Таранов выбрал «АПС».
– Одобряю, – сказала Ирина. Таранов отстегнул приклад, вставил двадцатизарядный магазин, опустил предохранитель и передернул затвор.
– В компьютере несколько программ, – произнесла хозяйка. – Разной степени сложности. От самой простой, когда вам «противостоит» всего один противник, к тому же неподвижный, до программы шестого уровня. Там четыре противника и очень динамичная ситуация… Что вам поставить?
– Давно не брал я в руки шашек, – ответил Таранов. – Мне бы чего попроще.
– Тогда – первый уровень, – произнесла Ирина. В ее голосе Иван уловил нотку разочарования. – Прошу на рубеж, мастер.
Ирина надела наушники. Другие протянула Ивану. Свет плавно погас, и в луче прожектора у дальней, исклеванной пулями стенки тира проявилась фигура человека с пистолетом и мишенью на груди.
Таранов вскинул «АПС». Обвально загрохотали выстрелы, посыпались гильзы.
– Ого, – сказала Ирина, разглядывая мишень с одной сплошной дырой в центре. – Красиво…Может, поставим сразу пятый?
Иван пожал плечами и стал заполнять магазин «АПС» патронами.
– Так я ставлю пятый уровень? – спросила Ирина снова.
– Я не знаю, что такое пятый, – ответил Иван, – но… ставьте.
В полумраке он не заметил, как Ирина хищно улыбнулась. Она-то отлично знала, что такое пятый уровень. На ее памяти ни один человек не смог осилить «пятерку» с первого раза. А шестой не смог пройти никто даже после длительных тренировок… Ну-ну, посмотрим, что ты за гусь, подумала Ирина. На «пятерке» нужно не только уметь стрелять, но еще и соображать.
– Готовы, Олег? – спросила она.
– Готов, – сказал он и потянулся за наушниками.
– Э-э, нет, «пятерку» работают без наушников, Олег.
Таранов взял пистолет… Свет погас мгновенно, без мягкого перехода через реостат. Несколько секунд ничего не происходило… Потом обрушился грохот и звук сирены. Желтым светом замигала мигалка. Свет резал глаза. Из-за «кулисы» слева выскочил «человек» с пистолетом. Голос за спиной Таранова закричал: Бросай оружие!
Иван выстрелил. Кажется, попал… Из-за правой кулисы выскочил другой человек… Выстрел. «Противник» двигался в полуприседе, и все тело было закрыто полицейским щитом – только голова торчала. Иван вкатил пулю в голову, но не успел «убить» четвертого – тот только на секунду показался из-за кулисы слева, «выстрелил» в Ивана и снова скрылся.
Вспыхнул свет, и голос Ирины произнес:
– Ну вот, Олег, – вы убиты. Прозевали четвертого.
Уши у Ивана заложило от выстрелов. Он скорее понял, нежели услышал слова Ирины.
– Бывает, – кивнул Таранов. – Давайте попробуем еще раз.
– Да ради бога, – улыбнулась Ирина. Если этот чувачок думает, что компьютер механически повторяет спектакль, то он сильно заблуждается. Умная машина каждый раз выдает новый вариант. Да и сюрпризов в запасе у него немало.
– Готов? Поехали.
Снова закрутилась карусель – мелькали «противники», выли сирены, звучали голоса. Маленькое помещение тира озарялось сполохами, «взрывались гранаты»… Он поразил уже шесть «противников». Из-за кулисы выдвинулся седьмой. Иван стремительно вкатил в него две пули – и тут понял, что мишенью оказалась безоружная «женщина с ребенком на груди». Вспыхнул свет, раздался пронзительный женский крик. Ирина сказала полуоглохшему Таранову:
– Поздравляю, Олег. Вы прострелили голову младенцу.
Таранов ничего не ответил. Он молча разрядил пистолет и попросил принадлежности для чистки.
Ирина включила вытяжку, и вентилятор потянул из тира наполненный пороховой кислятиной воздух. Таранов сел чистить пистолет. Ну что, успокоился?
* * *В девятнадцать ноль две в резиденцию приехал Председатель. Прежде чем встретиться с Тарановым, он накоротке побеседовал с Лидером. Потом, по отдельности, – с Ириной и Александром. И крепко задумался…
Таким образом, встреча Африканца с Председателем сдвинулась почти на полчаса против назначенного времени.
В девятнадцать двадцать семь они наконец пожали друг другу руки.
– Меня зовут Евгений Дмитриевич, но вы можете называть меня Председатель, – сказал Председатель. После предварительных выводов психолога о личностных особенностях Африканца Председатель решил, что гораздо важнее расположить Таранова к себе, нежели проводить стандартное собеседование. Председателю было пятьдесят три. Больше половины своей жизни он отдал службе в структурах государственной безопасности страны. – Впрочем, вы, Иван Сергеич, сами вольны выбрать форму общения… Знаете, почему я захотел с вами встретиться?
– Провести собеседование, – ответил Таранов.
– Не скрою, – сказал Председатель, – мне интересно с вами познакомиться. Но! Но основная цель все же иная… Я хотел поговорить с вами и рассказать о своих заблуждениях. Я, в отличие от Игоря Палыча, не опер, не сыскарь… Я – аналитик. Всю жизнь просидел в кабинете. И как аналитик я считал, что примитивный отстрел наркоторговцев не дает удовлетворительного результата, что необходимо найти несиловые средства борьбы с наркомафией: через прессу и негласное влияние на политиков, депутатов, финансистов. Мне представлялось, что это совершенно очевидно… Но!… все оказалось значительно сложнее. По крайней мере, в российских условиях.
– Почему? – спросил Таранов.
– Потому что чиновничество коррумпировано практически поголовно. Пресса ангажирована, а политики боятся только одного – гнева вышестоящего руководства… О депутатском корпусе я вообще молчу. Короче, мои попытки действовать несиловыми способами показали свою полную несостоятельность. Понимания среди российской «элиты» я не находил. Денег на подкуп депутатов у меня нет. А компромат им не страшен. Любой компрометирующий материал объявляется происками врагов… Так я пришел к мысли, что в реальных условиях возможны только жесткие – нелегальные! – способы воздействия на наркодельцов. Собственно, наш Лидер, наш дорогой Игорь Палыч, говорил мне это и раньше. Но я, будучи кабинетной крысой, долгое время заблуждался… Разумеется, мы не отказываемся от сбора компромата на влиятельных лиц. Мы не отказываемся от любых способов, которые дают результат. Но в основу мы положили метод провокации и стравливания наркодельцов. Для этого, к сожалению, приходится идти иногда на самые крайние меры, в том числе на физическую ликвидацию… Согласны?
– Несиловые методы совсем неэффективны?
– К сожалению. Лишь иногда нам удается что-то реализовать без стрельбы – путем передачи информации в милицию. Но милицейский аппарат довольно неуклюж, это во-первых, и в нем осталось довольно мало профессионалов – во-вторых. И, наконец, в нем есть предатели… Относительно чиновничества все еще хуже. Впрочем, это проще проиллюстрировать на примере. Вы знаете, что такое «Трамал»?
– Нет.
– «Трамал» – это легальный медицинский препарат, сильное обезболивающее средство. Он же – прямой аналог героина. Но продается в аптеках без рецепта! По доступной цене. Мы подключили прессу. Мы били во все колокола! Но Минздрав почему-то не может решить этот вопрос. А ведь речь-то идет не о запрете «Трамала» – всего лишь о том, чтобы прекратить безрецептурный отпуск. Кстати, в аннотации фирмы-производителя черным по белому написано: «Может применяться у детей с одного года». – Председатель умолк, потом, после паузы, продолжил: – Теперь вы понимаете, насколько глубоко проникли метастазы… Без хирургических методов не обойтись. Согласны?
