Вся твоя ложь - Гарриет Тайс
45
Всю дорогу домой я снова и снова прокручиваю это в голове. В общем-то, это, конечно, не доказательство его вины как таковое. Но это неопровержимая улика по делу, о которой я не имею права умалчивать. Я не знаю, как подойти к Зоре, чтобы сказать ей, что она была настолько сильно введена в заблуждение мисс Карлайл.
Я должна обсудить это с Советом адвокатов, спросить их мнения относительно надлежащего курса моих дальнейших действий. Мое сердце замирает при этой мысли. Я так устала. Я даже не в силах больше заглядывать в свой телефон, чтобы проверить сообщения и пропущенные звонки, пока я не доберусь до дома и не сварю себе кофе.
Наконец я дома. У меня уже куча пропущенных вызовов. Четыре из них от Джереми, он, должно быть, пытался дозвониться мне, пока я была в метро. Я немедленно блокирую его номер. Я не собираюсь больше с ним ни о чем разговаривать. Также есть пропущенный вызов от какого-то неизвестного американского номера. Пока я с удивлением смотрю на него, соображая, кто бы это мог быть, он звонит снова, и я отвечаю. Это Эндрю.
– Сэди, – говорит он. – Мне нужно кое-что тебе сказать.
Теперь я чувствую, что просто изнемогаю от усталости.
– Знаешь что, Эндрю? Не нужно сейчас начинать никаких разборок. Я сейчас не в том состоянии – я очень устала. Я просто чертовски сильно устала. У меня серьезные проблемы на работе, а еще одна из подруг Робин находится в коме. У меня и так забот полон рот.
– Хорошо. Я понял. Я все понял. Я просто хотел сказать тебе кое-что, – продолжает говорить он. – Я знаю, что мне нужно многое объяснить тебе. Я знаю, что вся наша ситуация очень непростая. Но это не то, чем оно изначально кажется. Я хочу, чтобы ты верила мне и верила в меня. Что бы там ни говорили. А я все объясню тебе позже. Сейчас пока что не могу.
– Нет, – выдыхаю я. – Нет. Не сейчас… Я слишком устала.
И я кладу трубку. В задумчивости я верчу свой телефон в руке и тут вспоминаю про сообщения от Зоры, которые она присылала мне раньше, еще когда я только шла домой к Джереми. Я перехожу по ссылке из ее сообщения.
Это статья на сайте новостного агентства «Рейтер», броский заголовок гласит: «Министерство юстиции США обвиняет основателя крупнейшей компании в сфере недвижимости, а также ее бывших руководителей высшего звена в соучастии в коррупционной схеме „Понци“». И далее следует текст самой статьи:
«В этот четверг Федеральная прокуратура США возбудила уголовное дело против владельца и руководящего состава компании „Сиклифф Сектюритис“ в организации коррупционной схемы под кодовым названием „Понци“. Предварительная оценочная стоимость мошеннических операций компании составляет свыше двухсот пятидесяти миллионов долларов с участием более чем двух тысяч жертв…»
«Сиклифф Секьюритис» – это же фирма Эндрю. Я просматриваю остальную часть статьи, но там не названы имена руководителей, против которых ведется расследование. Я пытаюсь перезвонить ему, желая узнать подробности и получить объяснения, но по тому номеру никто не отвечает. А когда я набираю номер его мобильного телефона, то автоответчик говорит, что он не в сети. Я снова набираю тот первый номер, с которого он мне только что звонил. Но в этот момент раздается громкий стук в дверь. Положив телефон, я подхожу к двери и машинально открываю ее. Я двигаюсь на автопилоте, мои мысли где-то очень далеко.
Входит Джулия, она вся дрожит и плачет. При любых других обстоятельствах мне было бы неловко за то убогое состояние, в котором находится мой дом, особенно по сравнению с ее роскошным особняком. Но сейчас она сама находится в таком расстроенном состоянии, что вряд ли замечает что-либо вокруг себя.
– Я не знала, куда еще пойти, – говорит она. – Они выгнали меня, чтобы Дейзи смог навестить ее отец. Я не в состоянии выносить одиночество.
Я провожу ее на кухню. И пытаюсь придумать, что бы такое сказать, чтобы она поскорее ушла. Хотя в глубине души я знаю, что это неправильно и мне следует быть более сострадательной.
– А почему вы не можете навещать ее вместе?
– Это невозможно, – отвечает Джулия. – Мы не можем находиться рядом в одном пространстве. После развода это стало совершенно невозможным. Ты же знаешь, что дело дошло до судебной тяжбы?
Я киваю. Глядя на Джулию при ярком свете кухонной лампы, я понимаю, что ей сейчас очень плохо, и чувствую к ней еще большее сострадание. Мысли об Эндрю полностью исчезают из моей головы при виде ее скорби. Волосы у нее сальные и нечесаные, лицо желтоватое, под глазами темные круги. Все ее обычное самообладание и чувство собственного достоинства полностью улетучились. Она еще больше похудела и осунулась в лице. Ее кольца свободно болтаются на пальцах, и когда она снова и снова скручивает свои руки, одно из колец падает и катится по полу. Но она этого даже не замечает.
Я поднимаю ее кольцо. Это тяжелое, блестящее золотое кольцо, без камней, с двумя боковыми зубцами посередине, обращенными друг к другу. Я кручу его в руке.
– Я не могу объяснить, что происходит, – говорит Джулия, – но они пытаются меня подставить. Я это знаю.
Она говорит заговорщическим шепотом, наклоняясь ко мне через стол. Ее дыхание кислое и зловонное от паров выпитого алкоголя и долгих
