Светлана Бестужева - Одинокая волчица
"Я умираю", - хотела она сказать, но тут же поняла всю бессмысленность этой затеи: губы даже не шевельнулись.
Потом она почувствовала, как к сгибу локтя ей приставили что-то холодное и острое, ощутила легкую боль от укола и несколько мгновений спустя сердце дернулось в последний раз и забилось почти ровно.
Императрица открыла глаза и на сей раз явственно увидела склоненное над ней лицо Музыканта. Безмятежно-спокойное лицо.
- Очнулась? - спросил он. - Ох, красавица, за тобой глаз да глаз нужен. Без присмотра ни на секунду оставить нельзя.
- Что ты мне вколол? - спросила она.
- Да то же, что и всегда, - небрежно ответил Музыкант. - Подобное лечим подобным. Прости, красавица, пока Лариска не вернется, с таблетками придется повременить. Кончились наши с тобой запасы, не рассчитал я. Да и ты их ела, прямо скажем, как леденцы.
- А без Лариски ты уже ничего не можешь? - ехидно поинтересовалась Императрица. - С каких это пор?
- А с тех самых, как Черномор навернулся. Новые каналы найти трудно. Точнее, опасно.
Императрица посмотрела на Музыканта с огромным изумлением: до сих пор ей такого от него слышать не приходилось.
- Ты - боишься? Это что-то новенькое. Сам когда-то говорил: тебя никто не тронет.
- Это когда было! А теперь меня твой же поклонничек сдаст. Чтобы я не мешал вашей дальнейшей счастливой жизни.
- Ты о ком?
- О Льве твоем, естественно. Царе... зверей.
Императрица резко села и сжала пальцами виски.
- Но он же... Он же умер! Не приснилось же мне все это... Да нет, я помню. Хотя... потом он разговаривал с Боссом... с моим мужем. И бассейн какой-то...
- Слушай, красавица, с тобой с ума сойдешь только так. Он умер или в бассейне с твоим мужем беседовал?
Императрица прикрыла глаза и перед ней отчетливо встала картина: Лев Валерианович сползает на пол, стягивая за собой скатерть и приборы. Опрокинутое, перекошенное от ужаса лицо официанта, злая, озабоченная физиономия начальника охраны...
- Он умер, - сказала она, не открывая глаз. - Он умер, все сработало. Я просто слишком много выпила вчера... на радостях. Теперь нас с тобой уже никто не тронет, можешь не волноваться.
- Но это же колоссально, красавица! Это же... Это - совсем новая жизнь! Это нужно отметить! Черт с ней, с Лариской, теперь я могу звонить Химику напрямую, нас действительно никто не заложит и не тронет... Прикажи кофе, красавица. Побольше и покрепче. Мне нужно вспомнить телефон Химика. Хотя... Хотя у нас, кажется, ещё одно важное дело есть.
- Какое?
- Пожениться. Ты ещё не раздумала? Нет? Значит, так: кофе - раз, ЗАГС - два, Химик - три. В такой вот последовательности. Вопросы есть?
- Есть, - усмехнулась Императрица. - Кого ты собираешься взять в свидетели? Без них, боюсь, нас ни за какие деньги не распишут.
Она встала с постели, потянулась и направилась в ванную, бросив через плечо:
- Кофе сам прикажи. Хочешь быть хозяином - привыкай.
И, не дожидаясь реакции, скользнула за дверь.
Пожалуй, это было единственное помещение в особняке, где Императрица чувствовала себя комфортно и уютно. Возможно, потому, что только ванную муж позволил ей отделать так, как ей хотелось, и потому же сам туда никогда не заходил, утверждая, что подобную пошлость можно встретить только в публичном доме. Сама Императрица публичные дома видела только в кинофильмах, лично побывать не пришлось, Босс очень вовремя на ней женился. Ей самой ванная казалась воплощением самых изысканных грез.
Пол и стены большой комнаты были выложены малахитом, чаша маленького бассейна, умывальник и прочие сантехнические прелести были из зеленого мрамора, краны и ручки сверкали золотом и все это великолепие буквально утопало во вьющихся растениях, пальмах и прочих экзотических цветах, то ли настоящих, то ли искусственных. Перед огромным, во всю стену зеркалом стоял столик с баночками и флаконами, кресло, обитое зеленой кожей, а сбоку такая же кушетка. Но "гвоздем" этого интерьера была стеклянная стена, одна сторона которой утопала в бассейне, а другая - в небольшом пруду, который находился уже вне дома. Возможно, именно это ощущение простора и привлекало Императрицу, большую часть времени проводившую фактически взаперти.
"Ну, и что ещё нужно для счастья? - подумала она, окунаясь в теплую воду бассейна. - Молодая, красивая, свободная... Не гневи Бога, подруга, ты же не хочешь променять все это на совмещенный санузел с цементным полом. Вот именно, и нечего устраивать глупые истерики. И с таблетками все наладится, все будет прекрасно".
Она посмотрела сквозь стеклянную стену: в идеально чистой воде пруда медленно плавали какие-то экзотические рыбки. Ну вот и готовый аквариум для Музыканта, будет ему хороший свадебный подарок. Пока тепло, пусть поиграет, а там видно будет, может, он павлинов захочет завести или обезьян. Почему бы и нет, в конце концов? Чем бы дитя ни тешилось... Главное, чтобы её любил, а он, кажется, любит.
Императрица вышла из бассейна и села перед зеркалом. Бывают разные зеркала - это может подтвердить любая женщина, - в одном отражается настоящая красавица, а в другое, как говорится, без слез не взглянешь. Это было правильное зеркало, и свое отражение в нем Императрица всегда любила. Но сегодня... Сегодня в этом зеркале она увидела незнакомку. Бледное лицо с темными кругами вокруг глаз, тусклые, спутанные волосы, две жесткие морщинки возле губ и ещё одна - резкая, вертикальная, между бровей. Императрица ахнула и закрыла лицо руками: перед ней была Юлия, о которой она уже почти забыла.
- Ты что, красавица? - услышала она веселый голос Музыканта. - Мышки испугалась?
- Там... эта женщина, - прошептала Императрица. - Которую ты увез...
- Ну, думаю, началось, - присвистнул Музыкант. - В потолке открылся люк, ты не бойся, это глюк. Тихо шифером шурша, крыша едет, не спеша. Выпей кофе и успокойся. Ты перенервничала и не выспалась.
Императрица отвела руки от лица и с опаской взглянула на свое отражение. Действительно, глюк. Ее собственное лицо, чуть-чуть помятое, но чего бы она хотела после таких стрессов?
- Как хорошо, что ты здесь, - искренне сказала она. - Одна я бы с ума сошла, честное слово!
- Кажется, ты начинаешь ценить меня по достоинству, - усмехнулся Музыкант. - И это ещё только начало. Вот поженимся...
- Поженимся, поженимся, - рассмеялась в ответ Императрица. - Я и подарок тебе уже придумала. Видишь вон тот пруд за стенкой? Можно туда запустить твоих рыбок, будет лучше всякого аквариума.
- А что, идея! - оживился Музыкант. - Ну, об этом чуть позже. Значится так. Распишут нас прямо здесь, дома, я уже договорился, пока ты тут плескалась. Свидетелями могут быть горничная и кто-нибудь из охраны, не проблема.
- Лихо, - присвистнула Императрица. - Мне бы в голову не пришло...
- А потом поедем за рыбками. Вечером устроим ужин на природе возле пруда. Эта стенка как-нибудь открывается?
Вместо ответа Императрица взяла со стоявшей рядом вычурной этажерки пульт и нажала на кнопку. Стена плавно скользнула в сторону, превратив бассейн и пруд в единое целое.
- Очень мило! - хмыкнул Музыкант. - А как потом этих рыбок обратно загонять? Или так вместе с ними и купаться?
- Темнота! - рассмеялась Императрица. - Все предусмотрено.
Она нажала ещё одну кнопку, дно бассейна поднялось вверх и вся вода оказалась в пруду. Еще одно нажатие кнопки - и стеклянная стена встала на место, а бассейн начал постепенно наполняться заново.
- Вот так, - с гордостью сказала она. - Только если в бассейн добавляешь что-нибудь, пену там или соль ароматическую, то нужно потом эту воду сливать. А то рыбки передохнут. Я пока привыкла... Зимой, конечно, этим пользоваться нельзя.
- Гениально! Ну, ладно, красавица, быстренько приводи себя в порядок и готовься к бракосочетанию. С бассейном разобраться у нас ещё время будет.
В это время в дверь ванной раздался чуть слышный стук.
- Это ещё что такое? - нахмурилась Императрица. - Даже здесь покоя не дают. Да, кто там еще?
Дверь приоткрылась и появилась горничная.
- Там начальник охраны... Я говорила, что вы заняты, но он настаивает...
- Какой ещё начальник? - растерялась Императрица.
- Охраны Льва Валериановича. Говорит, что в ваших же интересах...
Глава пятнадцатая.
Так, между прочим, обычно и бывает: одним все, другим - ничего. Живут же люди! Берут интервью у магнатов кинобизнеса только так, пьют с ними кофе в непринужденной обстановке и производят неизгладимое впечатление. Уж этот мне неприлично загнивающий Запад! Причем готова поспорить на что угодно: именно этот приятный, улыбающийся мужчина окажется серийным маньяком-убийцей, а очаровательная журналистка выскользнет из его кровожадных лап только чудом... Один бы день так пожить!
Но вообще-то и мне грех жаловаться. Утро - прекрасное, лето, похоже, полностью вступило в свои права, никто не морочит мне голову ни лично, ни по телефону. Можно спокойно заниматься переводом. Или написать пару страниц оригинального текста. Или просто посидеть, покурить, подумать о вечном. Догадайтесь с трех раз, какой вариант я выбрала.
