Кровавый круиз - Матс Страндберг
– Где они все? – спрашивает Марисоль, будто читая его мысли.
Разве эти люди не привлекают внимание монстров?
Филип и Марисоль выходят на прогулочную палубу по правому борту. Ночью температура сильно понизилась. Ветер развевает нейлоновую рубашку Филипа и охлаждает тело с ног до головы. Море удивительно спокойное, на него никак не повлияло все, что произошло сегодня ночью на пароме.
Они уже почти подошли к стальной лестнице на верхнюю палубу, когда услышали крики за спиной. Филип крепче сжимает палку от швабры и оборачивается.
– Ах ты гад! – ревет Дан Аппельгрен, расталкивая людей на пути.
Он уже не такой опухший и успел переодеться. Его красные, налитые кровью глаза сверлят лицо Филипа.
Дан подходит вплотную:
– Ты, чертов прилизанный гад, один дьявол знает, как же я тебя ненавижу!
Дан
Услышав объявление по громкой связи, он сразу понял, что это голос синьориты из «Старлайта». Дан сразу пошел на верхнюю палубу, чтобы ни одной живой душе не удалось пробраться к спасательным плотам. Он заметил, что на пароме как-то слишком мало новорожденных.
Что-то идет не так.
И теперь этот Филип стоит на пути и машет своим игрушечным копьем. Наставляет его на Дана.
– Беги, Марисоль, – говорит он.
Играет в рыцаря до последнего.
Но Марисоль не слушается. Как будто не понимает, что для нее так будет лучше. Вместо этого она идет на Дана с пожарным топором в руках. Видно, как бьется жилка на ее шее, заставляя тонкую цепочку и крестик поблескивать в свете утренней зари. Дан легко уворачивается от удара топором по голове. Марисоль поднимает его снова, но Дан ее опережает. Бьет ее наотмашь по лицу. Слышит хруст сломанного носа. Вырывает топор из руки девушки и отбрасывает в сторону. Слышит, как кричат люди за спиной.
– Можешь забыть свой план эвакуации с корабля, – объявляет Дан, втягивая запах крови, льющейся из носа Марисоль.
Он сразу понимает ее секрет и ухмыляется.
И вдруг Дан чувствует боль чуть выше талии. Он оборачивается и видит Филипа, держащего самодельное копье двумя руками. Лезвие на всю длину вонзилось в живот и достало примерно до нижних ребер.
Боль довольно сильная. Но его Дана не пугает. Наоборот, обостряет его чувства и реакцию, делает все контуры четкими. Эта рана никак ему не повредит, а заживет очень быстро.
Филип вытаскивает лезвие и снова пытается ударить Дана, целясь в грудную клетку. Наносит удар, но промахивается на несколько сантиметров. Филип не может сконцентрироваться от страха, и вдобавок он не выпускает из поля зрения Марисоль.
– Беги, черт возьми! – орет он ей и снова наносит удар ножом.
Дан поднимает руку, и лезвие проскакивает между пальцами. Он хватается за лезвие, и оно режет кожу. Пора уже с этим заканчивать. Дан берется за палку от швабры, вырывает самодельное копье из рук Филипа и выбрасывает его за борт.
Филип стоит между Даном и Марисоль. Девушка настолько глупа, что даже не пытается бежать.
Уложить Филипа на лопатки не составляет Дану никакого труда. Филип пытается вывернуться, но быстро понимает, что это бесполезно. Люди за спиной Дана продолжают кричать.
Страх Филипа пахнет все отчетливей. Наконец-то он узнал свое место.
– Я даже рад, что ты смог уйти из столовой. Тогда я очень устал и не мог тобой заняться. Зато сейчас силы хоть отбавляй, – ухмыляется Дан.
Филип кричит, когда Дан вырывает зубами большой кусок плоти из его шеи. Его кровь теплая. Она так манит. Но Дан ее выплевывает, чтобы не совершить прежнюю ошибку – не объесться до усталости.
– Беги! – вопит Филип, пытаясь поймать взглядом Марисоль. – Мне уже ничего не поможет, а ты должна помочь остальным, ты должна…
Когда Дан снова вонзает зубы в шею Филипа, слов уже не разобрать. Дану приходится преодолеть сопротивление твердого хряща адамова яблока, но он старательно рвет жилы зубами, и Филип полностью затихает. Кровь бьет теплым сладким фонтаном прямо в рот Дана. Он слышит, как плачет Марисоль, как кричат в панике собравшиеся люди. И смотрит в широко открытые глаза Филипа.
Филип понимает, что сейчас умрет.
Дан рвет на нем рубашку. Вырывает зубами кусок из груди. Пробирается к сердцу. Хочет убить Филипа окончательно и навсегда, стереть его с лица земли.
Калле
Что-то происходит на прогулочной палубе. Люди столпились у стеклянных дверей. Кто-то в панике плачет. Кто-то пытается пробраться обратно на паром.
Какой-то мужчина кричит:
– Нужно убираться обратно в каюту, пойдем скорее, Керстин.
Остальные стоят и, вытянув шеи, глазеют на то, что происходит.
Холодный воздух с палубы задувает в помещение. Калле вдруг становится не по себе, он боится больше, чем раньше. Все, о чем он старался не думать, теперь его настигло. Все, что произошло этой ночью, и то, что еще произойдет.
Что, если им удастся пробраться к спасательным плотам, а Винсента там не будет?
Две женщины бегут по лестнице навстречу Калле, почти сбивая его с ног. Одна из них говорит:
– Ты видела, это тот парень из бара, правильно?
Холодный ветер пробирает Калле до костей.
Глаза Альбина совсем безжизненные. Огонек, который появился в них на лестнице, погас. Но он на удивление крепко держит Калле за руку.
– Я только пойду гляну, что там произошло. Хорошо? И сразу вернусь, – говорит Калле детям.
Пальцы Альбина сильнее сжимают его руку.
Калле смотрит на Лу:
– Сможете подождать здесь? Всего несколько секунд.
Девочка кивает.
– Я быстро. – Калле освобождает руку из руки Альбина. – Будьте осторожны.
Он поднимается на последние несколько ступенек лестницы и выходит на прогулочную палубу. Узнает женщину – участницу финской конференции, которую видел вечером в «Посейдоне». Многие очень легко одеты. Лица пассажиров бледные, у многих уже посинели губы. Калле проходит мимо группы людей, которые обнимают друг друга.
Альбин так крепко держал Калле за руку, что тот все еще чувствует прикосновение мальчика, будто он идет рядом невидимым призраком.
Толпа уже начинает редеть. Калле видит, как Марисоль бежит по стальной лестнице наверх на верхнюю палубу.
Она одна.
И Калле все понимает.
Он проходит последние несколько шагов. Сначала видит Дана Аппельгрена. Он одет в свитер, который Винсент купил прошлой зимой.
Пожарный топор, который несла Марисоль, лежит прямо под ногами Калле.
Все пошло не так, как планировалось. Совсем
