Сценарии судьбы Тонечки Морозовой - Татьяна Витальевна Устинова
– Это я маленькую собаку хочу, – поделилась Тонечка. – Уже давно, несколько лет. Все присматриваюсь, но никак не выберу. У меня работа такая… специфическая. Я сижу и пишу. И мечтаю, чтобы со мной собака сидела и писала.
– Ну, мои – идеальные компаньоны! – Галина Сергеевна нагнулась и взяла кого-то из компаньонов на руки. – Главное, правильно реагировать. Если собака делает что-то не то, не обращайте внимания, как будто нет ее. И она перестанет! А ругать не поможет. Для них главное внимание привлечь.
– Надо же, – решила повернуть разговор Тонечка. – Я про Лениного отца ничего не слышала.
– Да ведь его не стало, она совсем девчонкой была, лет тринадцать или четырнадцать. Она тогда школу экстерном окончила и в Москву уехала. Вы в Москве с ней виделись?
Тонечка покосилась на Галину Сергеевну. Та невозмутимо гладила компаньона или компаньонку.
…Лена Пантелеева окончила школу экстерном? Поехала поступать в Москву?.. Тонечка ожидала чего угодно, любых историй о трудной судьбе провинциальной девочки, потерявшей отца – большого начальника, постановка на учет в детской комнате милиции, или, к примеру, беременность в шестнадцать, или уж секс, наркотики, рок-н-ролл!
…Или это все же не та Лена Пантелеева, которая зовется теперь Гелла Понтийская, ведет шоу «Любит – не любит» и называет подписчиков в своем блоге «дорогие мои»?
– Что вы так смотрите? – спросила Галина Сергеевна. – Она большая умница, училась всегда отлично, поступила с первого раза, и не куда-нибудь, а в институт военных переводчиков!..
…Час от часу не легче. Еще и военные переводчики, оказывается!.. И никакого рок-н-ролла!
– Она приезжала, ко мне забегала иногда, рассказывала. Гордилась, что поступила, на арабские языки только мальчиков берут, а она поступила! Но это раньше было, когда она училась.
– А… сейчас? – быстро спросила Тонечка.
– Сейчас не заходит, – отчеканила Галина Сергеевна. – Как год назад вернулась, так ни разу не заходила. Однажды на набережной встретились, я с собакой гуляла, так она на другую сторону перешла. Не узнала, должно быть! – заключила бывшая учительница.
– Ерунда какая-то, – недоумевала Тонечка.
– Я не поняла, – Галина Сергеевна спустила собаку на пол. – Вы пришли про Лену спросить или собаку посмотреть?
– А?..
– Ну, ясно.
– Нет, нет, – спохватилась Тонечка. – Конечно, собаку!
– Мы возьмем? – спросил Родион неожиданно. – Вот эту?..
Маленькое существо пригрелось у него на руках, уши перестали дрожать. Собака сидела совершенно спокойно, ждала.
– Она милая, – сказала Галина Сергеевна. – Молчаливая. Я других слышу, а ее почти нет. Характер хороший. Я ее себе оставлю, наверное, она уж подросток!.. Ей нужен дом, а я недоглядела… Только время упустила, может, хорошим людям бы отдала.
– Мы возьмем? – повторил Родион настойчиво и посмотрел Тонечке в лицо.
…Он как-то совершенно позабыл про свое положение, про дядьку в камере, про возвращение в детдом! Даже про боль в боку позабыл, словно волшебная собака р-раз! – и слизнула все эти тягостные мысли.
– Родион, – Тонечка положила руку ему на плечо. – Мы должны подумать. Это же серьезное дело!
– Ну, думайте, думайте, – разрешила Галина Сергеевна. – Если надумаете, звоните, мы всегда на месте.
Тонечка взяла собаку у Родиона из рук и пристально на нее посмотрела. Та тоже посмотрела, и Тонечке показалось, что они поняли друг друга.
…Ты подожди, мысленно сказала существу Тонечка. Совсем немножко. Мы сейчас уйдем, но вернемся за тобой. Ты понимаешь?..
…Понимаю, ответила ей собака. Я подожду, ничего. Конечно, подожду! Но я бы к вам… пошла. У вас мальчик хороший, добрый.
– Мы не возьмем? – спросил Родион.
Тонечка вздохнула и посадила собаку на пол.
– Пока нет.
Он хмуро посмотрел в сторону.
И сразу все вернулось: боль в боку, страх, что ищут и вот-вот найдут, страх, что не найдут, куда тогда деваться!.. Волшебная собака волшебным образом спасла бы его, а так – не будет никакой собаки, и спасаться придется самому.
Они пошли к выходу – через калитку посреди коридора, – и маленькое существо пошло за ними, не осталось с родственниками и друзьями, которые вовсю резвились, носились и играли.
Мальчишка оглянулся.
– Давай возьмем! – вырвалось у него.
– Мы сейчас не можем, – беспомощно ответила Тонечка.
– Но она же идет за нами, смотри!
Галина Сергеевна молча наблюдала.
– Мы не можем сейчас, – повторила Тонечка. – Нам нужно с родственниками посоветоваться! У нас куча родственников.
Тут она сообразила, что у Родиона нет вообще никаких родственников, и заторопилась.
– Давай обувайся, нам еще до четырех нужно много дел переделать.
Она подставила Родиону кроссовки, он молча сунул в них ноги. Тонечка не стала зашнуровывать, чтоб скорее уйти и от собаки, и от ее хозяйки.
– Ну что ты? – спросила она, когда они выбрались на улицу. – Мы же и ехали, только чтобы посмотреть! И ты больших собак любишь, а эти крошечные совсем!
– Но она же за нами пошла!..
– Мы за ней вернемся.
– Ничего мы не вернемся.
…Да уж, подумала Тонечка. Дала я маху, совсем как Галина Сергеевна!.. Потащила парня смотреть щенков, как ему объяснить, что сейчас брать собаку она и не собиралась? А он ведь тоже подросток и тоже… непристроенный!
Некоторое время они просто шли по улице, молчали и думали каждый о своем. Потом Тонечка спохватилась:
– Нам нужно вызвать такси, мы пешком не дойдем, тут далеко.
Родион покосился на нее – вот люди, а? На автобусе поехать ей даже в голову не приходит! И гостиница ихняя невозможная – кругом мрамор, сверкающие полы, мягкие кресла, официанты в формах, а в комнате тапочки лежат пушистые и халат мягкий!.. Небось за всю эту красоту деньги платят бешеные, лучше бы собаку купили!..
– Будет через пять минут, – сообщила Тонечка про такси и сунула телефон в карман. – Ждем. Смотри, Родион, это совершенно особенный район Нижнего, я про него читала. Его заложили в двадцатых годах прошлого века, когда стали строить автомобильный завод. Здесь полным-полно конструктивизма!
– Это что значит?
– Это такая архитектурная форма, вернее, направление. Вон видишь, такие прямоугольные балконы, а внизу арки квадратные? Это и есть конструктивизм! Здесь где-то кинотеатр со скульптурами на крыше, я видела фотографии, вот бы посмотреть.
– Ты архитектор, что ли?
– Я сценаристка, – ответила Тонечка беспечно. – Пишу сценарии для сериалов. Ну, и для фильмов.
– Да ладно, – сказал парень басом.
– Точно тебе говорю.
– Молодежные? Или для стариков?
– Это уж как пойдет, – усмехнулась Тонечка. – По-всякому бывает.
– А про общагу? Это ты?
– Нет, не я.
– А про необитаемый остров?
– Тоже не я.
– А про пацана с Рублевки, который как бы в полиции служит, а на самом деле он богатый?
– И это не я, – призналась Тонечка, чувствуя, что Родион разочаровывается все больше и больше.
