Рыцарь справедливости - Николай Иванович Леонов
Шмыгнув носом и окинув оперов огорченным взглядом, Шишкинец сунул телефон в карман и, подкашливая, произнес:
– Борис Эмильевич скоро будет! Вам, может быть, чай, кофе? – осведомился он.
Усмехнувшись, Вольнов отрицательно покачал головой.
– Знаете, молодой человек, после всех этих увиденных у вас «красот» у меня пропал всякий аппетит на ближайшие несколько дней. Особенно при виде вон того «шедевра»! – Он указал на болтающийся под потолком человеческий скелет, сидящий верхом на метле.
К черепу этого скелета были пристроены (скорее всего, приклеены) длинные синтетические «волосы», заплетенные в двухметровую косу. В правой руке блестела казачья шашка (настоящая или бутафорская – определить было трудно). Глазницы черепа скрывались под черными солнечными очками. К косточкам ступней были прикреплены конские подковы. Табличка, висящая под этой «инсталляцией-сублимацией», извещала о том, что это «Черноглазая казачка».
– Видите ли, – суетливо жестикулируя, начал пояснять Шишкинец, – это у нас самый дорогой экспонат. Его автор – известный художник Мэтью Козломазов. Нам за «казачку» уже предлагали пятьдесят тысяч долларов. Но господин Козломазов меньше чем на сто не соглашается! – со значением в голосе пояснил «шнырек».
– Я бы за это уродство и ломаного пятака не дал бы! – Стас презрительно покривился. – Какое это искусство? Это просто дьявольщина какая-то!
– Да, кстати, а что это у вас тут, на что ни глянь, сплошная некрофилия? – Лев широким жестом указал на все ближайшие к ним «экспонаты». – Тут – чернейшая чернота в смысле энергетики! Вам, молодой человек, черти по ночам не снятся? Ну, после такого обилия некровпечатлений? У вас ночной порой в этом помещении полтергейсты не шастают? Мне кажется, на ночь здесь сторожа оставлять необязательно: никаких воров сюда и палкой не загонишь. Сторож-то у вас есть?
– Есть, но он дежурит, находясь на улице. Сидит в машине, следит за входом… – кисловато сообщил Шишкинец.
– Я его понима-а-а-ю! – сдержанно рассмеялся Александр. – Знаете, Роман, я не экстрасенс, но с Львом Ивановичем полностью согласен: чернота здесь царит невероятная. У меня такое ощущение, что некто невидимый постоянно на нас на всех таращится из пустоты. Вот, знаете, как будто в этом павильоне даже воздух сгустился и наэлектризовался. Ух! Даже дышать тяжело… Не хватает только того, чтобы что-то где-то рухнуло, грохнуло…
Едва он произнес «грохнуло», как в тот же миг шагах в пяти от них с громким стуком на пол рухнуло вытесанное из столба подобие древнего языческого идола, обозначенное этикеткой как «Я-рыло». Падая, истукан разбил вылепленного из глины Чебурашку с телом крокодила Гены.
Вмиг побледневший Роман трясущимися губами кое-как произнес:
– Ч-ч-то это б-б-было? Это в-вы? – Он со страхом взглянул на Вольнова.
– Нет, это не я! Это кто-то из ваших монтажников использовал для установки этого «Я-рыла» ненадежный кронштейн. И, вообще, очень небрежно выполнил работу по установке. Вот и все!
В этот момент к ним подбежали оба охранника, которые тоже были изрядно переполошены.
– Что случилось? Что тут произошло? – вразнобой затараторили они.
– Наверное, плохой кронштейн… – хлопая глазами, пояснил Шишкинец. – А может, полтергейст…
– Господа! – донесся со стороны чей-то голос. – Здравствуйте! Рад вас приветствовать. Прошу ко мне! Это… Парни, хватит кудахтать! Наведите-ка порядок…
Оглянувшись, опера увидели толстячка с большим, круглым животом. Проследовав за ним в кабинет, визитеры первым делом поинтересовались, не знаком ли ему такой человек – Вадим Ешмалов, на что получили категорично отрицательный ответ.
– Вадим Ешмалов? Нет-нет, впервые слышу! – заявил он.
На показанном ему фото он также не опознал человека, снятого фотокамерой.
– Господа! – Янычарин изобразил руками широкий жест. – Я допускаю, что вы можете мне не поверить. Это и понятно – если этот человек, фотографию которого вы продемонстрировали мне, совершил какое-то серьезное правонарушение, то всякий, кто даже его знает, скорее всего, сказал бы то же самое: не видел, не знаю. Но я его действительно не видел ни разу в жизни. А потому, хоть сейчас готов пройти проверку на полиграфе.
Незаметно переглянувшись меж собой, опера молчаливо согласились – не врет.
– Хорошо, поверим вам без полиграфа… – холодновато произнес Гуров. – Но тогда скажите вот о чем… Давали ли вы поручение своим сотрудникам, каким-либо поклонникам… Э-э-э… «Современного искусства», каким-то еще людям, как на платной, так и безвозмездной основе, оскорблять в интернете академика Семигорова, который, насколько нам известно, такой тип «искусства» не жаловал?
– А, простите, я могу спросить, в связи с чем возник столь пристальный интерес силовых структур, в том числе и ФСБ, к авторам деяний, которые больше чем на хулиганство не тянут и наказуемы штрафом, пусть даже и крупным?
– Все очень просто: три дня назад академик Семигоров скоропостижно скончался. У него обширный инфаркт миокарда не совсем понятной этиологии. Не исключено, определенную роль в усугублении тяжести этого события могла сыграть психологическая атака сторонников этого «творчества». – Лев широким жестом повел рукой и вновь изучающе посмотрел на Янычарина.
На этот раз директор салона замялся.
– Мне очень жаль… – наконец глухо выдавил он. – Клянусь! Мне и в самом деле очень жаль! Ну что я могу сказать? Да, в кругу своих сотрудников я, случалось, давал академику… М-м-м… Не вполне позитивные оценки. Ну так нас тоже поймите: у меня из-за его статей столько выгодных сделок сорвалось! Но призывать кого-либо к тому, чтобы ученого публично оскорбляли и тем более на него покушались – такого не было! – Янычарин помотал рукой из стороны в сторону.
В этот момент запиликал телефон Гурова. Звонил старший опергруппы стажеров Вербянин. Он сообщил, что усилиями информационщиков были установлены личности негодяев, хамивших и угрожавших Семигорову.
– …Мы выехали по их домашним адресам и установили, что эти хамы – их всего оказалось пять человек, меж собой никак не связанные обычные отморозки. Каждый из этих граждан скрывался сразу под несколькими «никами», что создавало ощущение их многочисленности – ну, это обычный прием интернет-троллей.
– А что они представляют сами по себе как биологические
