Искатель, 1995 №3 - Джон Данн Макдональд
— А ты ведь меня не хочешь, правда? Я это почувствовала. Твои руки… Ты обнимал меня так нежно… прямо по-отечески и как-то отстраненно. Господи, да конечно же, я не вправе винить тебя за то, что ты не хочешь такую потаскуху!
— Не в этом дело.
— Да ну? Милый мой, ты совсем не такой, как все.
— Не в этом дело. Что ж, если хочешь начистоту, пожалуй, фотографии здесь тоже сыграли свою роль. Мужчине нужна иллюзия безраздельного обладания, хотя бы и временного. Так мне кажется. Но… как бы там ни было, с фотографиями или без них, скажем так — я не охотник за призами.
— Какого дьявола ты хочешь сказать?
— Каждый лихой американский мальчишка гоняет на велосипеде, выпустив руль из рук, получает какие-нибудь значки за свои достижения и ложится спать с мечтами о какой-либо знаменитости. И некоторые так и не взрослеют, вот и все. Мое время увлечения знаменитостями прошло. Из своего велосипеда я тоже вырос, Ли. А здесь — большая сцена. Богато обставленный тихий дом, закрытая дверь, твои брючки в обтяжку и эта кровать — все равно что постамент. И еще — взаимное влечение. Но идти у него на поводу не стоит. Это будет все равно что учиться танцевать у своей старшей сестры. Она все время руководит, раздраженно бросая мелкие замечания, вслух считает и портит этим музыку. А потом покровительственно шлепнет и скажет, что ты вел себя хорошо.
Мгновение она напоминала разъяренного демона. Затем на смену злобному выражению лица явилась обезоруживающая улыбка, столь хорошо знакомая мне по кинофильмам:
— Господи ты Боже мой, Макги, а вы и правда странный тип! Значит, не хотите меня в качестве награды, да?
— Нет, если и пока это не станет для нас чем-то большим, Ли.
— Имеете в виду настоящую большую любовь?
— Я имею в виду привязанность, взаимопонимание, уважение и потребность друг в друге. Можете над этим тоже поиронизировать, если вам угодно. Но отправиться в постель — это самое примитивное, что могут сделать двое. Если к постели добавляется множество других вещей, тогда это может стать важным, а если, кроме влечения, ничего нет — тогда это не стоит и потраченного времени.
Пройдясь по комнате, она подошла к большому креслу, свернулась в нем клубком и задумчиво оглядела меня, приложив пальчик к своему маленькому носику.
— Мистер Макги, не могли бы мы с вами в следующий раз встретиться в Дэйтоне лет этак пятнадцать назад?
— Сейчас, только запишу, мисс Дин.
— А то за это время жизнь меня слишком уж потрепала.
— Это не столь важно.
— Сами же говорили об уважении.
— Знаете, порой вы вдруг перестаете разыгрывать передо мной роль и вспоминать реплики из старых фильмов, и вот тогда я уважаю личность, которая проглядывает из-за снятой на миг маски.
— Забавно было бы иметь друга вроде вас. У меня совсем нет подруг и всего два друга — хорошие ребята, им обоим слегка за шестьдесят. И я нежно их люблю. А мужчины вашего возраста, дорогой мой, — это либо дамские угодники, либо боевые петухи, либо же они просто ищут способ поживиться за мой счет.
— Возможно, в итоге мы станем друзьями, Ли, а сейчас лучше я займусь делом. Эти снимки я заберу с собой. — Но только я взял их со стола, как она тут же выпрыгнула из кресла, метнулась ко мне и схватила конверт. Я позволил ей вырвать его у меня из рук и просто заметил: — Или вы во всем будете доверять мне, Ли, или я прямо сейчас брошу это дело. Снимки помогут мне получить нужную информацию и добиться поставленной цели.
Она долго смотрела на меня, напряженно и испытующе, потом выпустила конверт из рук.
— Никогда бы не подумала, что позволю кому-либо смотреть на них. Трэв, вы будете предельно осторожны?
— Да.
— Завтра я пришлю с Дэной деньги на расходы, хорошо?
— Прекрасно.
— Прошу вас, будьте осторожны! Если снимки попадут кому-либо в руки, моей карьере конец. А вы же знаете, это единственное, что у меня осталось.
На ее глазах заблестели слезы; одна слезинка медленно скатилась по щеке. Какая-то она была ненатуральная, словно гример подскочил на съемочную площадку и закапал ей пипеткой глицерин в глаза. Может, они вправду ненастоящие? Она ведь научилась вызывать у себя слезы, чуть только пожелает, и плакать так, чтобы не портить свою милую мордашку.
— Будьте и вы, Ли, осторожны. Не нравится мне тон этой записки. Сексуально озабоченный тип решил стать мечом господним и покарать грешницу. Позаботьтесь о надежной защите на этой неделе в Майами.
Подойдя со мной к двери, она вцепилась в мою руку и быстро поцеловала меня, нежно и доверчиво, словно дитя, потом прошла со мной по коридору, отыскала Дэну Хольтцер, которая печатала на машинке в маленькой комнатке, и перепоручила меня ее заботам. Дэна поднялась из-за стола, мы вместе с ней спустились по лестнице и вышли на улицу к ожидавшему там лимузину. Я заметил, что она бросила быстрый и настороженный взгляд на конверт в моих руках, и уловил выражение осуждения на ее лице.
Шофера звали Мартин. Она велела ему отвезти меня назад или туда, куда я пожелаю. Было начало шестого. Попросив шофера остановиться у ближайшего телефона, я позвонил Гейбу Марчману в Лодердейл и сказал, что у меня проблема. Он живо ответил, что я вполне могу приезжать со своей проблемой прямо сейчас.
Повинуясь одному из тех предчувствий, которые порой спасают вам жизнь, хотя доказать это никак нельзя, я попросил Мартина высадить меня в деловой части города, вошел в большую аптеку с одного входа, вышел из другого и взял такси.
Гейб Марчман был великим военным фотографом. Вы встречали его имя на мастерских снимках, сделанных в Корее. Разорвавшейся миной ему начисто оторвало обе ноги. Поправляясь на Гавайях, он познакомился с очень богатой и очень красивой девушкой китайско-гавайского происхождения по имени Дорис и женился на ней. Гейб похож на подпиленного Авраама Линкольна. Ходит на костылях. У них шестеро детей. Лишенный прежней подвижности, он занялся другим аспектом фотографии. У него одна из наиболее полно оснащенных частных лабораторий на Юге, занимающая флигель, по размерам почти не уступающий его жилому дому. Он экспериментирует, а также выполняет разные сложные заказы за крупные вознаграждения. Угрюмый человечек, которого обожают все, кто с ним знаком.
Дорис, округлившаяся в ожидании очередного ребенка, отправила меня в лабораторию. При моем появлении Гейб что-то проворчал в знак приветствия. Я сказал, что хочу как
