Адычанская трагедия - Виталий Михайлович Егоров
Владлен невольно поежился, представляя плохо одетого южанина в холодном бараке, за стеной которого пятидесятиградусные морозы.
Соприкоснувшись непосредственно с местами трагических судеб тысяч людей далеких времен, Владлен ощутимо и реально представил происходившее.
«Человек ко всему привыкает, но трудно представить, как тут выживали люди, – Владлена вдруг накрыла щемящая грусть, – многие ведь не выжили, сложили головы».
Из грустного раздумья Владлена вывел громкий шепот Климова.
– А вот и хвостик за нами.
– Владлен, привычный самому устраивать за преступниками слежку, не стал судорожно оглядываться, дабы не выдать себя.
– Ты точно уверен? На таком безлюдном месте следить– себе навредить, -получилось у него в рифму.
Улучив момент, он все-таки боковым зрением увидел на почтительном расстоянии человека, который следовал за ними. Чтобы провериться, они завернули в проулок, человек последовал за ними, вышли снова на улицу– он не отстает. Тогда они решили пойти на абордаж – резко повернулись и пошли навстречу следовавшему за ним человеку. Человек быстро юркнул в дворы и, когда они прошли довольно далеко и оглянулись, то увидели торчащую над забором голову. Далее он не рискнул следовать за ними, осознав, что спалился. Вдоволь насмеявшись над доморощенной наружкой, Владлен и Климов решили идти домой, вечерний ужин у Рогова отменили в целях конспирации.
После ужина Климов засобирался к своим одноклассникам.
– Семеныч, я схожу к своим одноклассникам, посидим, поговорим, заодно разведаю обстановку.
– Хорошо, только не пить, – строго предупредил Владлен. – Еще вот что, поздно, часикам к двенадцати заскочи к Рогову, приведи его сюда, только проверься, чтобы тот хвост за тобой не прицепился. Надо с ним обстоятельно потолковать.
– Ну что вы, Семеныч, пока не закончили дело – ни грамма. А насчет Рогова – все сделаю по первому сорту.
«Молодец Эдуард, повезло мне с ним, – думал про Климова Владлен, отмечая его качества сыщика, – многие вопросы снимает без указания и напоминания».
Ночью произошла долгожданная встреча Димова со своим другом.
– Я жду, жду от вас вестей, знаю, что днем приехали, – радостно начал говорить Рогов, – не хотел светиться в отделе, Сомов приказал сопровождать вас только Тарасюку. Когда пришел Эдик, я так обрадовался…
Владлен обнял и крепко прижал к себе друга.
– Сколько лет мы с тобой не виделись? Года три, четыре? Не думал, что встретимся по такому поводу. На Владлена нахлынули воспоминания былой, бесшабашной молодости, он чуть было не прослезился.
«Надо же, стареем что ли, в сентиментальность бросаемся», – подумал он, тайком вытирая глаза.
Они втроем прошли в комнату и начали обсуждать, с чего начать работу, на что обратить особое внимание, как нейтрализовать возможное противодействие со стороны Тарасюка, в общем, вели деловой разговор три опытных сыщика.
– Сегодня за нами следили, – начал Владлен, – нам не показалось, это действительно была слежка. Как думаешь, Валера, кто это мог сделать?
– Конечно Тарасюк с ведома Сомова. У Тарасюка в отделении семеро человек, все мутные, я с ними не общаюсь. Тарасюк может привлечь и со стороны человека.
– Фэйсы? – вставил вопрос Климов.
– Да нет, фэйсы на это не пойдут, у них и сил таких нету, они где прослушать, где задержать с провокацией, опять же по наводке Тарасюка, – Рогов немного подумав, добавил, – есть у него здесь люди, которых он использует для этих целей, для наружки, я имею в виду. Их же использует для провокации – подбрасывает золото, а затем хлопает.
– Расскажи поподробнее про провокации, как это происходит, – поинтересовался Владлен, чувствуя, что начинается самое главное, и, как опытный оперативник, он пытался увязать эти провокации с убийством старателей.
– Со светомаскировкой у нас хреновато, – Климов вскочил со стула и поплотнее задернул шторы, выключил лампы и включил торшер, – так будет лучше, эти охламоны могут торчать где-то под окном.
3
– Короче, слушайте внимательно, разговор будет долгий, – начал Рогов. —Все началось еще в начале девяностых. Здесь у нас фэйсами руководил полковник Бахарев. Раньше же организация называлась ФСК, по-моему, потом же переименовали в ФСБ. Человек чрезвычайно умный и хитрый, держал район в ежовых рукавицах. Все золотари ему кланялись, боялись его как огня, не было человека, связанного с золотом, которого он не смог бы посадить. Кого-то миловал, кого-то казнил – все было в его власти.
В это время в отделе милиции валютным подразделением руководил капитан Разумовский – человек чести, принципиальный милиционер. На почве разногласий в подходе к борьбе с валютными преступлениями, между Бахаревым и Разумовским произошел конфликт, который с каждым разом разрастался все сильней.
В это время у Разумовского в подчинении были я и Тарасюк, причем он был заместителем отделения. И вот однажды мы узнаем, что у Разумовского в квартире фэйсы проводят обыск. Потом его задержали, он просидел в изоляторе трое суток, вышел и написал рапорт на пенсию. Перед отъездом с Северного, я сидел с ним за бутылкой водки. Он плакал и рассказывал, что золото ему подбросили в форточку, подозревает в этом Тарасюка. Когда его задержали, Бахарев прямо говорил, что Тарасюк его человек. Он предложил Разумовскому два варианта– привлечение к уголовной ответственности и зону, или написать рапорт на пенсию. Разумовский вынужден был уйти с работы.
Через несколько дней отделением стал руководить Тарасюк. Я сразу же перевелся в уголовный розыск, так как с Тарасюком работать не хотел.
С этого времени Бахарев с Тарасюком сплелись в едином умысле извлекать прибыль с каждого грамма изъятого золота.
Схема не такая уж и сложная. У Тарасюка постоянно имеются излишки золота, которые ни по каким учетам не проходят. Намыв за сезон золотишко, хищники за бесценок продают его Тарасюку. Справедливости ради можно сказать, что агентура у Тарасюка, действительно, очень сильная. Он знает абсолютно все, где, кто добывает, продает, поэтому хищники, которые заключили с ним сделку, боялись на стороне продавать золото. Иногда Тарасюк просто-напросто отбирал золото у неподконтрольных ему хищников, не оформляя изъятие. Вот так у Тарасюка накапливается незаконное золото в несколько килограммов, причем, по мере расходования, оно постоянно пополняется за счет тех же операций, о которых я говорил выше. – Рогов прихлебнул горячий чай, налитый Климовым, потянулся, сел удобнее на диван и продолжил рассказ.
– Когда у Тарасюка накапливается достаточное количество золота, он через свою агентуру начинает подыскивать денежных клиентов, готовых купить металл. Подыскав такого клиента, Тарасюк, под прикрытием фэйсов, засылает своего человека с золотом к покупателю. Клиент покупает золото, отдав деньги засланному Тарасюком человеку. Радостный покупатель в голове подсчитывает прибыль от сделки, в это время к нему заходят валютчики Тарасюка и фэйсы, ложат его на пол и оформляют протокол изъятия.
– А деньги куда делись?! – воскликнул нетерпеливо Климов. – Кому они достались?
– Погоди, до денег дойдем, – перебил его Рогов.
– Затем несчастного везут в милицию, там Тарасюк обрисовывает все ужасы, которые предстоят человеку в будущем – следствие, суд, тюрьма, конфискация всего нажитого непосильным трудом. Но, поскольку Тарасюк «очень добрый человек», он предлагает подозреваемому свою помощь. А помощь заключается в том, что подозреваемый должен дать показания, что золото случайно нашел на улице и хранил у себя. Незаконное хранение – не такое тяжкое преступление, суд реальный срок не дает, человеку обещают подписку о невыезде и условное наказание. А о продавце строго-настрого запрещено говорить, в противном случае – незаконное приобретение и сбыт – это точно тюрьма. Несостоявшийся покупатель золота радостно соглашается на такую сделку.
Милиция и ФСБ отчитываются об удачной операции и записывают в свой актив еще одно выявленное преступление в сфере незаконного оборота драгоценных металлов.
– История на этом не заканчивается, – интригующим голосом, выпивая чай, выговаривал Рогов, – самое интересное начинается сейчас.
– Давай, не томи, время уже позднее, завтра тяжелый день – поторопил рассказчика Владлен.
– Осталось немного, потерпите и дослушайте, – Рогов назидательным тоном успокоил Владлена, – здесь пахнет такой коррупцией, размахи
