Анна Сызранова - Шоколад для египетского парикмахера
— Но-но-но, — сразу завопила я, будучи настороже.
— А чего ты, Оль? — удивился свекр, — человек угощает!
— Что вы хотите? — строго спросила моя мама.
— Этот подарок от верблюд! — официант обернулся и с восторгом указал куда-то вдаль. Мы всмотрелись, и действительно — на краю пляжа, рядом с дорожкой, ведущей к корпусам отеля, стоял верблюд и надменно поглядывал по сторонам. Он совершенно не выглядел как существо, способное передать нашей семье пару коктейлей с ягодкой, но официант продолжал:
— Вы пить эта алькогольна подарок, становиться смелым и оп — идти фото с верблюд. Давать бакшиш, да!
Теперь логика стала вырисовываться: владелец животного от своего имени угощает постояльцев отеля и те, из чувства благодарности идут и фотографируются с верблюдом, всем хорошо. И напитки — включены, он просто попросил бармена смешать коктейли и сказал официанту, кому преподнести. А наша компания многолюдная, больше шансов, что кто-нибудь наклюкается и полезет на верблюда.
— Давай сюда, что ты там принес, — скомандовала баба Галя, и забрала поднос. — А то пить так хочется, не могу просто, дай мне с мороженым стакан, Вася.
Поднос пошел по рукам, все с удовольствием приложились к трубочкам. За секунду до того, как я опрокинула в себя содержимое, Зойка, паразитка такая, всыпала мне в стакан горсть песка, и я осталась без угощения.
— Да ты ж все — равно на диете, — утешила меня свекровь, — а здесь голимый сахар и сливки взбитые.
Пустые бокалы выбросили в мусорный бак, и вновь занялись своими делами. Минут через пятнадцать я оторвалась от книжки и увидела удивительную картину: спали все. То есть буквально все: моя мама, баба Галя, деда Вася, муж Рома. Дети строили замок на берегу. То ли так разморило всех на жарком солнышке, то ли…да нас тут всех из пистолета с глушителем перестрелять можно и до завтра никто не хватится. Я в панике оглянулась по сторонам и засунула руку под лежак, где хранила рюкзак с деньгами. «Вот и осталась я одна, очень легко организовать, оказывается. Хоп, и все спят».
Когда я посмотрела на детей, их уже не было видно — заслонял подошедший со стороны моря человек, которого я сразу окрестила как «опасный мужик». Левую руку дядька приложил к губам (наверное, он видел, что свой стакан я не выпила и не рассчитывал застать меня спящей). Правую руку вытянул вперед международным жестом раскрытой ладони: «Дай». И что-то мне подсказало, он пришел не за милостыней, десятью долларами я не отделаюсь. Мужик пришел за деньгами и алмазами, а все вокруг спят, если вообще живы, и я, конечно, все ему сейчас отдам, только бы не испугать детей.
Я открыла рот и как взрослый, разумный человек спокойно сказала:
— Аха-птха-бу-гдва-пуу-штаааа-хххххх…
Внезапно дремавший сидя Рома громоподобно всхрапнул, поднял голову и открыл совершенно ясные глаза. Увидев названного гостя, вопросительно посмотрел на меня и зевнул:
— Оля, кто это?
— Да вот, — голос ко мне вернулся, — экскурсии предлагают купить.
— А ну пошел вон! — неожиданно разозлился Рома и вскочил на ноги. Вокруг заволновались, на нас оглянулись люди из соседних загонов и я облегченно вздохнула. Опасный мужик начал отступать, а муж не унимался:
— Нас гид предупредила, что на пляже одни мошенники ходят. Не на дураков напал. Мы купили все уже! Иди отсюда, а то охрану позову. И верблюду передай, что кататься не поеду!
Я удивленно посмотрела на Рому. Нам всем что-то подсыпали в коктейли — зачем-то верблюда приплел. Судя по всему, подсыпанное снотворное не особо действовало на наши русские организмы, потому что от Роминых воплей пробудились все остальные родственники:
— Сынок, что ты раскричался, голова раскалывается, — проснулась свекровь.
— Спать на жаре не надо, Галина Антоновна, — съязвила моя мама.
— Пойдем окунемся в море, сразу полегчает, Екатерина, а? И на обед уж идти пора, — предложил свекр.
— Ходят тут всякие, а потом вещи пропадают, — сказал Рома, собирая в пакет Зойкины ведерки и формочки, не подозревая, как близок он был к истине.
Опасный мужик растворился вреди одинаковых соломенных зонтиков, а я распереживалась на тему, что мои таинственные враги теперь считают меня слабоумной.
Обедать мы вернулись в отель. Моя паранойя крепчала — я даже отказалась сесть за столик, предложенный официантом, а выбрала самостоятельно — уж больно лицо у него нехорошее, вдруг опять отравят? Еще я научилась есть без помощи посторонних, в смысле, одновременно с дочкой, не прибегая к помощи бабушек и мужа. К слову сказать, помощь мне не навязывают. Поэтому питаюсь следующим образом: сажаю крошку в детский стульчик, ставлю перед ней миску мелкой еды (вареный горох, или хлопья), и быстро ем, пока она колупается и роняет это все вокруг себя. В это время можно успеть закинуть внутрь порцию еды, необходимую для дальнейшего функционирования организма и внимательно обшаривать глазами окрестности — не покушается ли кто на жизнь и здоровье моих близких, а также на рюкзак?
Наталью я уже люто ненавидела. Мой отдых с самого начала был с отягченным анамнезом (маленькие дети), не хватало подсунуть мне сто тысяч долларов и алмазы, чтобы я не вздумала расслабляться!
После обеда муж предложил отвести Петьку в гости к бабе Кате, а Зойку — к бабе Гале, мотивируя этот процесс раздачи слонов тем, что он, наконец-то отдохнул и выспался. После чего Рома закрылся со мной в номере, повесив табличку «Не беспокоить». И это были единственные полчаса за весь день, когда я сняла со спины рюкзак и, честно говоря, забыла про него. Про камни в купальнике — тоже. И вообще про все — мы с Ромой женаты уже почти десять лет, но мне до сих пор не надоело оставаться с ним наедине.
Некоторое время спустя я осознала, что у меня болит нога, которую я разрезала кораллом. Задумалась, есть ли у меня прививка от столбняка и болеют ли им в Египте? Не захворала ли чем Наталья, которой давно пора позвонить? Прочитала ли мое послание Сашка и не изменила ли она свое мнение обо мне, как о выдумщице?
С этими мыслями я задремала. Спала также Зойка, убаюканная песенками бабы Гали. Мама с Петькой отгадывали кроссворды.
Больше за весь отдых нам с мужем так удачно и надолго раздать детей бабушкам не удавалось, поэтому приходилось либо дожидаться, пока они уснут, либо Рома будил меня рано утром.
Вечером мы с мужем, снова собрав всех детей под крыло, пошли на прогулку в соседние отели «Аладдин» и «Жасмин». Там очень живописно, особенно с наступлением темноты — деревья украшены гирляндами огней, бассейны с подсветкой. Есть маленький зоопарк, где живут кролики, обезьянки и собаки. Кормили макак попкорном. На клетке висит объявление: «Будьте осторожны, обезьянки воруют очки». Подошли поближе — действительно, украли. Прокатились на паровозике «Паф-Паф» (или «Чаф-чаф»). Общались с продрогшими от вечерней прохлады людьми из других отелей, выяснили, что только мы — счастливые обладатели бассейна с подогревом. Преисполнившись чувства превосходства, отбыли восвояси, на ужин. На будущее — конец ноября в Египте не самое удачное время для отдыха.
Когда мы вернулись в номер после прогулки, я заметила:
— Смотри, а у нас прибрались. Вон, даже детские игрушки разложили.
— Ну а что ты хочешь, ежедневно должны мыть.
Не знаю, кто и зачем у нас побывал, только наведением порядка это назвать нельзя. Больше всего то, что произошло с моими вещами, было похоже на обыск. Чужая рука была видна во всем — в том, как лежит одежда на полках, как расставлены безделушки на столешнице. Даже залежи шоколада в чемодане разобрали по размерам. Из Зойкиного «Лего» построили замысловатую конструкцию.
Я не первый раз за границей, и знаю толк в уборках — никому никогда не было дела до шкафов или сумок. В вещах рылись, понятно зачем. Мой сон про злодея обретал реальность. Ясно, что никто ничего не нашел. Суток не прошло со смерти Марио, а нас уже усыпили и обыскали. Какие шаги эти люди предпримут дальше?
Более того: даже если предположить, что в номере орудовали не мафиози, а обычные уборщики отеля, то обнаружилось, что они забрали все мои чайные ложки и даже пластмассовую тарелку «Несквик». В ней я разводила Зойке кашу утром и вечером.
Вот это было зря. Никаким убийцам не позволю стоять между моими детьми и правильным питанием. Где я теперь буду запаривать злаки? Поэтому не поленилась и устроила скандал руководству отеля и нашему гиду Оксане, отомстив ей, заодно, и за сорванную экскурсию. В результате мне принесли в номер две большие ложки и совершенно плоскую тарелку. Прямо, как в сказке, про лисицу и журавля: сначала он пригласил к себе в гости лису и угощал ее окрошкой из узкого кувшина, а потом кумушка позвала журавля и кормила его кашей, размазанной по плоскому блюду. Разводить кашу в полученной тарелке было невозможно, впрочем, голодная Зоя успела уснуть, пока я ругалась с администрацией. Я решила ничего важного больше в номере не оставлять, носить с собой, смесь разводить в стакане, миску свою отвоевать. Рюкзак пополнился посудой, став совершенно неподъемным. В критический момент я смогу воспользоваться им, как оружием.
