Евгений Кукаркин - Смерть всегда движется рядом
- Дорри, не дури. Люди смотрят.
- Господи, негде даже к тебе поприставать.
Мы садимся в газик и я везу ее к штабу.
- Как ты думаешь, что в чемоданчике?
- Сейчас в штабе и посмотрим.
- Можно, я с тобой посмотрю?
- Нельзя. Вдруг это какие-нибудь секретные документы.
Она надулась.
- Когда мы с тобой увидимся? - спросила она через некоторое время.
- Не знаю.
- Где ты сам-то остановился?
- В Судре. Там мне в военном городке выделили штабную машину-фургон.
У штаба я ее высадил и она попращавшись ушла. Я сунул чемоданчик под сиденье и попросив часового присмотреть за машиной, вошел в штаб. В своем кабинете еще раз внимательно исследовал карты.
Пришел Мансур, грязный и потный. Докладывает о выполнении задания.
- Ну и жарища, - говорит он под конец, - у меня двое солдат получили тепловой удар, а в одном танке заклинило двигатель.
- Его вытащили с минных полей?
- Нет. Я уже доложил по рации в штаб, там сказали что бы оставил на месте, завтра из резерва новый пришлют.
- Хорошо. Мансур, я хочу тебя спросить. Что ты плел женщинам о Дорри?
- Когда? - он краснеет.
- О том как она раздевалась в танке.
- Да это... Просто вырвалось. Я потом понял, что сморозил глупость.
- А мне так хочется влепить тебе по морде. До сих пор руки чешуться.
Мансур опасливо отшатывается и молчит.
- Иди, проиведи себя в порядок. Завтра опять тяжелый день.
Мансур вылетает как пуля. Я звоню полковнику Али.
- Господин полковник, можно зайти.
Полковник устало смотрит на меня и ворчит.
- Уже конец рабочего дня. Что еще у тебя?
Я докладываю о находке самолета. Умалчиваю только о чемоданчике.
- Где это, где? - оживляется полковник-покажи по карте.
Я карандашом отмечаю точку.
- Что там в самолете? Ты видел?
- Ящики. А так же четыре человека, включая пилота, которые мертвы. По состоянию трупов, авария произошла более года назад.
- Ты кому-нибудь о находке говорил?
- Нет, но там со мной была корреспондентка "Дели Ньюс" Дорри.
- Она что, все сфотографировала?
- Да.
- Вот засранка. Теперь разнесет по всему свету. Ладно, я позвоню кой-кому, может попридержат ее материал, пока наши не обследуют самолет. Только ни кому ни слова.
- Есть.
Я свернул с шоссе на Судру к только-что восстанавливаемому поселку феллахов. Грязные разрушенные улочки, голопузые дети, копающиеся в пыли и несколько стариков степенно сидящих на ящиках из под снарядов в тени. Я подъехал к ним.
- У вас есть мастерская по ремонту машин? - спросил я по английски.
Молчание.
- Ну какая-нибудь мастерская есть?
- Да они не знают вашего языка, - слышу голос с зади.
Передо мной стоит неряшливо одетая женщина.
- Вы мне не можите помочь?
- В поселке нет мастерских.
- Но есть какие-нибудь механники, ремонтирующие трактора, ну наконец какой-нибудь инструмент у кого-либо для ремонта есть?
Она задумалась.
- Только если у Фарди.
- Садись, поехали к нему.
- Да он вон в том доме.
Я подъехал к указанному дому. Ко мне в грязном замызганном халате с черо-белой бородой вышел феллах.
- Ты Фарди?
Он закивал головой. Я вытащил чемоданчик из-под сиденья.
- Мне нужно его вскрыть.
Он смотрит на меня с недоумением. Я показываю жестами, что надо сделать. Наконец до него дошло и он пригласил меня в свой дворик. Мы вошли маленькую глинобитную пристройку. На большом столе валялись детали, гайки, болты, ржавое железо и всякий металли ческий хлам. Инструменты были свалены в беспорядке в ящике из-под снарядов. Я смахнул со стола часть хлама и положил чемоданчик, после чего жестом пригласил Фарди. Он важно подошел, повертел чемоданчик в руках, пощелкал барабанчиками шифра и ..., вытащив из инструмента настоящую воровскую клешню и фомку, начал взламывать его со стороны петель. Петли были буквально вырваны из чемоданчика. Феллах приподнял верхнюю крышку и... мы увидели еще один блестящий металлический чемоданчик. Фарди поцокал языком, осторожно вытащил его и вопросительно поглядел на меня. Я кивнул головой. Опять защелкал барабанчик шифра под пальцами египтянина, на этот раз он выудил из ящика зубило и молоток. Повернув чемоданчик к себе, старик стал вырубать металические заклепки петель. Трах... вылетела первая шляпка, потом другая и все шесть заклепок, по три на каждой петле, смешались с металлической массой на столе. Фарди поддел зубилом верхнюю крышку чемоданчика и приоткрыл его. Я сунул в щель руку. Н а свет появилась коробочка с надписью большими буквами "М-801" и толстая папка. Я сунул коробочку в карман брюк, папку под мышку и вынув из кармана несколько долларов передал феллаху. Он с удовольствием их взял и закачал головой в знак благодарности. Положив металлический чемоданчик в разодранный черный, я собрался уходить, но Фарди стал жестами просить, что бы я отдал чемоданчики ему.
- Нет, нет, - помотал рукой я, - нельзя.
Он разочаровано развел руками.
В моей машине бало полно детей. Я их шуганул и бросив все на сиденье поехал из поселка.
Дождавшись, когда на шоссе не будет машин, я остановился и раскрыл папку. В ней находилось несколько документов на английском под грифом "СС": доклад одного закрытого английского медицинского учереждения, с предлагаемыми разработками психологической войны на ближайшие десять лет; заключение комиссии по поводу препарата М-718 и рекомендации по его применению, а так же письмо в израильский аналитический центр, где англичане просили оказать содействие доктору Ламбергу, в организации лаборатории для о кончательной доработке препарата "М-801". Я раскрыл коробочку. В ней лежали, завернутые в вату десять ампул, в которыж болтались красноватые пилюли. Что же мне со всем этим добром делать? Ладно, вытряхиваю из коробочки ампулы и кладу их в карман, раздираю папку и вместе с коробочкой поджигаю на песке обочины дороги. Документы складываю и запихиваю под брюки. Теперь чемоданчик. Недалеко лежит камень. Я подхожу к нему, с трудом перекатываю и положив чемоданчик в образовавшееся углубление, накатываю камень обратно, чуть-чуть подсыпаю щебнем и вроде ничего не заметно. Недогаревший картон, раскидываю по местности. Вроде пора уезжать.
У моей припаркованной штабной машины, дверца фургона чуть-чуть приоткрыта. Я поднимаюсь по ступенькам и вижу Дорри, спящую на диване. Она лежит на боку, согнув ноги. Цветастый купальник плотно охватил выпуклости тела. Глухо воет кондиционер, разряжая аккамуляторы машины. Внутри все же прохладней чем на улице. Я вхожу и сажусь за столик.
- Александр, это я.
Дорри распахнула свои глаза и смотрит на меня.
- Вижу.
- Я так устала, что решила добраться до твоего уютного уголка и выспаться.
- Как тебя пропустил часовой?
- Просто. Он ничего не понимал по английски, а когда я ему показала подпись генерала на письме, он просто махнул рукой и я здесь.
- Ты чего-нибудь ела?
- Там на полке, консервы, хлеб и кола.
- А это ты кого ограбила?
- Тыловик молоденький попался, прямо из армейской лавки все и выдал.
- С тобой не соскучаешься.
- Естественно.
Я достаю консервы, хлеб, колу и, вскрыв банки, ножем начинаю есть. Поднимается Дорри, потягивается и тоже подходит к столику.
- Дай чего-нибудь мне.
Отрезаю ей кусок хлеба и накладываю ломоть колбасы. Вскрываю бутылку колы, передаю тоже. Дорри садиться рядом. Мы с жадностью голодных людей едим пищу. - Как твоя спина?
- Болит. Залей мне еще раз иодом.
- Потом. Я сейчас пойду в бараки помоюсь. Весь липкий от пота.
- А я уже, помылась. Как примчалась сюда, сразу же пошла искать воду.
- Убери все. Я сейчас приду.
Беру из шкафчика полотенце и выхожу из машины.
Дорри скинула купальник и лежит голышом на диванчике на животе. Вокруг некоторых царапин и разодранных ран появилась непрятная краснота. Я протираю ваткой с иодом все ее ранки. Наконец, все кончилось, но я невыдерживаю и опускаю обе руки вниз. Дорри сей час же отжимается на локтях и ее грудь влилась в мои ладони.
- Только по-осторожней, пожалуйста. У меня спина.
- Тогда вставай.
Мы меняемся местами. Дорри умеет из мужчины выжимать все. Пять часов она мучала меня...
Мы лежим в полудреме и пытамся еще что-то рассказать друг другу.
- Дорри, - встрепенулся я, - ты еще статью не отправила?
- Когда же. Я ее даже не писала. Завтра напишу.
- Полковник Али просил про чемоданчик ни чего не писать.
- А что там?
- Там переписка между двумя государствами.
Сразу оживляется Дорри.
- Кто с кем?
- Вот этого я тебе сказать не могу.
- Александр, сначала подразнишь, а потом в кусты.
- Тебя подразнишь. Сама кому хочешь голову оторвешь.
Разговор опять теряет нить и мы засыпаем.
Проснулся я от жары. Дорри лихо распласталась на половине моего тела. Кондиционер не выл, вышли из строя аккомуляторы. Я выбрался из под Дорри и открыл дверь. Ночной прохладный воздух и обильный свет луны ворвался внутрь фургона. Вдруг я похолодел, на полу небрежно валялись смятые документы из чемоданчика. Куда бы их спрятать? Раздумывать не приходиться и запихиваю их в щель кондиционера. Благо, что он теперь не работает.
