Сергей Майоров - Нажать крючок
- Какие?
- Честно, я не знаю! Видела раз, два парня приезжали на старом "форде". Даже как зовут - не знаю. Они не больше месяца, и при них никаких заморочек не случалось.
- Допустим.
Он достал портмоне, вытащил и бросил Свете на колени две фотографии отпечатанные с видеопленки кадры, на которых она подходила к компьютеру.
- Что это?
Голос дрогнул, и лицо снова залила краска.
- Это я у тебя хочу узнать, что это такое. Марголин закурил. Света продолжала рассматривать фотографии, и было понятно, что она не хочет поднимать голову и встречаться с ним взглядом.
- Я ведь все равно узнаю. - Марголин направил дым в ее сторону. - Мы же договорились, что обойдемся без всякой средневековщины. Итак?
- Но я же ничего не сделала!
- Меня интересует, что ты хотела сделать.
- Ничего. Посмотреть.
- Посмотреть? И поиграть?
- Нет, посмотреть. Интересно!
- Что тебе там было интересно?
Фотокарточки в тонких пальцах дрожали так, будто в помещении поднялся шквальный ветер. Марголин подошел к девушке и забрал снимки. Небрежно воткнув их в боковой карман пиджака, взял Свету левой рукой за подбородок и задрал голову. Глядя в глаза, указательным пальцем нащупал нужную точку на шее, слегка нажал.
- Я все равно добьюсь правды. Неужели ты этого не понимаешь? На помощь к тебе никто не придет, никто ведь не знает, где ты. Да и кому ты нужна, чтобы ради тебя уродоваться? Не делай глупостей и не тяни время.
Он разжал пальцы, отступил на шаг и встал, заложив руки за спину и дымя сигаретой.
- Вы меня убьете?
- Я? Зачем? - Марголин искренне удивился.- Я же не могу убивать всех подряд! Убийство, девочка, это необходимость, к которой разумные люди прибегают только в экстренном случае. Я не получаю удовольствия от того, что делаю кому-то плохо. Так что, когда разговор закончится, мы сможем мирно разойтись. Итак, что ты там хотела узнать?
- Ничего,- прошептала она, и на этот раз прямота ответа не вызвала у Марголина сомнений. - Коля просил присмотреть, что к чему. По-моему, он и сам толком не знал, что ему нужно. Наверное, кто-то попросил.
- Кто?
- Я не...
- Тогда почему ты так решила?
- Мне так кажется!
- Убедительный ответ. Итак, красавица, почему тебе так кажется?
- Артем и Кирилл...
- Это ваша новая крыша?
- Да.
- Которая ментовская?
- Да...
- Что ж ты сразу не сказала?
- Меня предупреждали.
- Дальше!
- Они с ним разговаривали, потом меня позвали. Выспрашивали, где там что находится, кто работает, ну и...
- Понятно.
- И у других девчонок тоже спрашивали. Я узнавала.
- Когда это было?
- Недели две назад.
- И потом Коля попросил тебя разнюхать?
- Ну да...
- Говорил, чтобы не нарывалась, вопросов прямолинейных не задавала. Да?
- Да. - Впервые за последние минуты Света посмотрела на Марголина, и во взгляде ее мелькнуло восхищение. - А откуда вы знаете?
- Я много чего знаю. И если я что-то спрашивала это не значит, что я этого не знаю. Ясно?
- Ясно.
- Где Коля живет?
- Я не знаю, он свой адрес никому не дает.
- Трубка?
- У него нет; Он на Придорожной каждый день бывает.
- А те двое? Киря с Темой?
- Я их больше не видела.
- Все, теперь помолчи.
Марголин уселся обратно в кресло, вытянул ноги и прикрыл глаза. Через минуту он посмотрел на Свету и спросил:
- Курить хочешь? Она кивнула.
- На. - Он бросил ей пачку сигарет и зажигалку и снова закрыл глаза, чуть подобрав ноги.
Света прикурила, стараясь не шуметь и пуская дым в сторону от Марголина. Она боялась сделать лишнее движение, чувствуя, что он контролирует ее поведение, и продолжала сидеть на краю табуретки, пугаясь собственных мыслей о возможном будущем.
Открыв глаза, Марголин успокаивающе улыбнулся и принялся расспрашивать ее, довольствуясь краткими ее ответами. Так продолжалось полчаса.
- Вы меня и правда отпустите? - наконец осмелилась спросить Света, и Марголин ответил:
- Конечно! Про знакомую твою только расскажи...
- Ее зовут Катя, фамилии не помню. От матери ушла, живет у какого-то парня, он ее на год младше, работает где-то шофером. Она обычно в кабаках трется: "Карат", "Максим", "Романс", в тех, что в центре. Она этим занимается от случая к случаю, а с местными смогла договориться, они ее не трогают. Кто-то говорил, пару месяцев назад она с клофелином баловалась, чуть не вляпалась, едва ноги унесла. С тех пор вроде бы завязала. Обула каких-то черных, а потом барыгу, у него ларьки на Троицком. Он заяву в милицию накатал, не знаю, как она вывернулась... Говорили, у нее дядя когда-то в милиции работал, может, он помог?
Катя и дядя, раньше работавший в милиции... Этот дядя, если речь идет о нужном человеке, весьма интересовал Марголина в свете последнего задания. Может, тут совпадение? Нет, он верил, в руки ему свалилась удача. Так и должно быть везение и успех приходят к тем, кто в это верит и к этому готов.
- На, покури еще, - заметив просительный взгляд Светы, Марголин бросил пачку.
- Там одна осталась.
- Да? Не страшно, бери. Сейчас еще купим.
- Последнюю даже вор не берет, - неуверенно улыбнулась Света.
- Я же тебе разрешаю.
Она закурила, смяла кулачком пачку "Мальборо", оглянулась, ища куда бросить.
- Здесь не дворец, кидай под ноги, - заметил Марголин.
Ильяс и Макар, надо думать, пойманы милицией. Между их приятелями и конторой начнется разборка. Если крыша конторы крепкая - не важно, обеспечивают ее менты, бандиты или и те и другие, - результат будет нулевым, всех собак навешают на Свету и будут дружно ее искать. Думать, что она пошла на контакт с угрозыском и сдала Ильяса, выгодно всем.
Ищите.
Света докурила сигарету, осторожно раздавила окурок каблучком и с надеждой посмотрела на Марголина.
Он встал, заложил руки за спину и, глядя в пол, медленно подошел к ней. Света улыбнулась неуверенно. Марголин улыбнулся тоже и даже подмигнул, потом качнулся с пятки на носок, вальяжная неторопливость слетела с него, и все дальнейшее заняло доли секунды.
Она умерла, не успев ощутить боли. В застывших глазах читалась надежда. Марголин опустил невесомое тело на пол, отступил на шаг и передернул плечами.
Насвистывая, он прошелся по мастерской и снял висевший на гвозде старый плащ из болоньи. Нацепив плащ, посмотрелся в зеркало и направился в соседнее помещение. Там стояла бочка с остатками цемента на дне. Марголин шустро, будто всю жизнь этим занимался, изготовил новый раствор. Перетащил труп и опустил его вниз головой в грязную металлическую бочку. Заглянул в нее и поправил ноги так, чтобы тело занимало меньший объем. Кинул сумку и находившиеся в ней вещи, а записную книжку отложил. Осмотревшись, он взял лопату и, не замарав сверкающих ботинок, забросал бочку цементом.
4
Кафе "Карат" представляло собой сборную стекляшку, пока еще чистенькую, прилепившуюся к глухой боковой стене жилого дома недалеко от Центрального проспекта. Днем заведение пустовало, бармен дремал за стойкой, а за столиками торопливо обедали начинающие бизнесмены и прилично получающие служащие из соседних контор и магазинов. К вечеру зал наполняла публика агрессивно-разгульного вида, гремели колонки, над столиками стлался сигаретный дым, а тротуар перед подъездом загромождали сверкающие иномарки. Кухня "Карата" не поражала обилием и качеством блюд, тем не менее кафе по какой-то причине было популярным, исправно притягивая криминальную и стремящуюся стать таковой публику.
Марголин подъехал около одиннадцати и припарковался возле машин аналогичного класса. Правда, его БМВ чем-то неуловимо отличался от остальных, будто сверкающий кузов нес на себе отпечаток личности владельца.
Включив сигнализацию, он прошел в зал, в дверях столкнувшись с веселой школьницей, пьяной в дугу. Следом за ней озабоченно протопал квадратного вида парень, накручивая на пальце ключи от машины.
Марголин вдруг получил увесистый тычок в плечо и, выругавшись в свой адрес, обернулся. Перед ним стоял, покачиваясь, крепыш в залитом вином дорогом костюме и с золотой цепью на волосатой груди.
- Ты чё?
Марголин отвел его руку и попытался обойти. От ближнего столика за развитием событий наблюдала компания таких же пьяных идиотов. Крепыш перегородил дорогу и раскрыл рот для нового вопроса, но Марголин его опередил. Перехватив его кисть, он легко вывернул ее в нужное положение, выждал и пристально посмотрел в судорожно трезвеющие глаза.
- Вопросы?
Парень молчал, и Марголин повторил кратковременное нажатие.
- Нет...
- Жалобы, предложения?
- Пусти-и...
Толкая парня перед собой, Марголин прошел к стойке, достал сигареты и запрыгнул на высокий табурет. Пленник отреагировал на это движение коротким стоном.
- Так чего ты хотел узнать?
- Пусти...
- Сам-то ты кто? Чьих будешь, товарищ? Усмешка, которой Марголин сопроводил последние слова, действовала сильнее, чем физическая боль.
