Керен Певзнер - Ее последний круиз
И эта туда же!
- Скажи мне, Яэль, - я схватила девушку за руку, - ты не помнишь, в каких босоножках Линда выходила на подиум? В бежевых?
- Не помню, - Яэль удивленно посмотрела на меня. - А что?
- Она не говорила, что на ее босоножках сломался каблук?
- Нет, я ничего такого не слышала. И она была на высоких каблуках, когда выходила на подиум. Хотя. Постойте... Точно! На ней были босоножки бордового цвета. Я еще подумала, что они не сочетаются с красным лаком на ногтях. Оттенки разные.
- Спасибо, дорогая! Мне действительно что-то не по себе. Пойду прилягу.
На пороге своей каюты я простилась с Яэль.
Есть над чем подумать. Причем фактов у меня было совсем немного.
Что мы имеем? Убита девушка, которая, во-первых, находилась в интимной связи с хозяином фирмы. Он обещал на ней жениться и бросить жену, но потом раздумал. Значит первый вероятный кандидат на убийство - господин Шуман. Во-вторых, Шуману понравилась другая девушка - Шарон. Мири не могла этого стерпеть и в сердцах крикнула, что убьет Шарон. Значит, осуществляя это намерение, она могла просто напасть на Шарон, а та придушила ее, превысив необходимую самооборону.
В-третьих, Глинский явно неравнодушен к Шарон. Он мог бы прикончить Мири, чтобы Шарон достались все лавры. Ну, это вообще за уши притянуто. Зачем ему убивать девушку, если Шарон ему ничего не обещала?
А кто знает? Она такая скрытная, что вполне могла бы вертеть Глинским, а на людях изображать неприступную крепость. Надо будет проверить, были ли они знакомы до круиза.
Кто у нас дальше? Линда! Вот мерзкая тварь! Если она так отрицает факт того, что взяла у меня босоножки, значит, убийца - она! Она пришла к Мири, они повздорили, стали драться, и при драке пряжка оторвалась! И пришла Линда к ней с заранее обдуманными намерениями, в моих босоножках, чтобы в случае чего свалить всю вину на меня. Поэтому и не признается. Точно! Линда - самый подходящий кандидат на роль убийцы!
А зачем ей это надо было? Чтобы убрать наиболее подходящую кандидатуру? Так уже весы склонялись в пользу Шарон... Значит, если убийца - Линда, надо опасаться за жизнь Шарон! А если все-таки убила Шарон?...
Голова шла кругом. Я залпом выпила полный стакан воды и прилегла на свою кровать.
Да, я еще забыла о том, что у меня пропали документы и кто-то устроил обыск в каюте. Кто это мог сделать? Узнаю кто - выйду на убийцу.
Глаза слипались от такой непосильной игры ума, и я заснула, даже не раздевшись.
x x x
Разбудил меня стук в дверь.
- Валерия, подъем! Мы стоим у причала. Скоро выход! Одевайся и собирай своих птенчиков, - Все это Глинский выпалил на одном дыхании, ворвавшись ко мне в каюту. И пока я собиралась, он непрерывно тарахтел:
- Ты не представляешь, какая у причала охрана! Все обязаны надеть визитки, взять с собой паспорта. Охрана с двух сторон. И шмонает по-черному! Ищут непонятно что: то ли бомбы, то ли наркотики!
Мои девочки уже находились там. Одетые в пестрые сарафанчики и соломенные шляпки, они толпились в предвкушении выхода на волю и весело переговаривались. Но веселость эта была наигранной. Время от времени какая-нибудь из них оборачивалась и испуганно смотрела назад, точно ждала, что вот-вот из глубины коридора выйдет Мири и присоединится к ним.
- Посторонись, дайте дорогу! - раздались позади нас голоса.
Все расступились и пропустили нескольких матросов, волочащих, с помощью судового такелажа, два больших морозильных контейнера. Холодильники были украшены рекламой фирмы "Шуман и сыновья", а суетящийся Элиэзер Гарвиц не оставлял никакого сомнения, что в них находится сладкая продукция, которую девушкам и предстоит рекламировать на пленере.
- Интересно, сколько нам придется слопать этого мороженого, пока они удовлетворятся? - шепнула стоящая возле меня Кэт своей подружке и обе прыснули.
- А сколько калорий! - Линда закатила глаза.
- И липнет...
- И мухи летают.
Девицы изощрялись как могли, скрывая за шутками свое нетерпение и нервозность. Я стояла в стороне, внимательно слушала и не вмешивалась в разговор. Надеялась, что, может быть, кто-то из них выдаст себя и расскажет больше, чем известно до сих пор.
Груз подцепили на крюк, контейнеры зависли между небом и землей. Все восторженно заорали. Фотографы снимали и девушек, и подъемный кран, и броское лого фирмы на боках холодильников.
Пришлось взять инициативу в свои руки.
- Внимание! Сейчас мы организованно спустимся с корабля и выйдем на берег. Попрошу приготовить загранпаспорта и сумки, чтобы пройти таможенный досмотр.
Атмосфера тут же изменилась. Все принялись лихорадочно рыться в сумках. Перспектива остаться на корабле, где, может быть, бродит убийца, никого не прельщала.
Ко мне подошел Соломон Барнеа.
- Как дела, Валерия? Удалось что-нибудь узнать?
Мне не хотелось рассказывать ему об этой пакостной Линде, поэтому я натянуто улыбнулась и пробормотала что-то невнятное. Барнеа отошел.
Внизу уже стояли таможенники, матросы и сам Шуман, собственной персоной. Он наблюдал за процедурой проверки пассажиров.
- Давай, шевелись! - закричал один из матросов, стоявший в общей очереди отпускников. - А то паримся тут, на волю охота.
Таможенник даже бровью не повел. Он монотонно копался в сумках у каждого, кто подходил к его столику, задавал по-английски стандартные вопросы и ставил отметку в большом журнале. Было жарко. Всем жутко хотелось пройти досмотр и вырваться на волю. Но не следовало забывать, что среди выходящих с корабля должен был быть и убийца. Об этом знали все, но не всем хотелось об этом думать.
А вот мне эта мысль не давала покоя. Поэтому, пройдя досмотр, я не подошла к девочкам, находившимся под защитой Соломона Барнеа, а осталась стоять неподалеку от столика таможенника, пристально всматриваясь в лица людей, томящихся в очереди.
На мне была широкополая шляпа с шарфом. Нос украшали большие солнцезащитные очки, поэтому я надеялась, что никто не поймет, куда именно я смотрю. И я продолжала беззастенчиво пялиться на очередь.
Люди были большей частью незнакомые. Уже прошли девушки, парикмахер Адольф и визажист, все корреспонденты и фоторепортеры. За корреспондентами пошли матросы, горничные, официанты, в общем, все, кто получил отпуск на этот день. И сколько я не всматривалась в лица, ничего особенного найти не смогла. Никто не прятал взгляд, все оживленно переговаривались, а пройдя досмотр, торопились кто куда. Я узнала официанта, обслуживавшего нас за обедом и тощенькую горничную. Больше никто из знакомых не попался.
Несолоно хлебавши я отвернулась от почти рассосавшейся очереди и стала смотреть, как в грузовой фургон пихают контейнеры с мороженым. Шуман и Гарвиц стояли рядом и обменивались впечатлениями. Иногда кто-то из них делал рабочим указание, которое выполнялось с нарочитой поспешностью.
- Валерия, мы ждем тебя! - закричал мне из маленького микроавтобуса Костя Блюм. - Мы едем на водопады!
Два автобуса - мерседес с Шуманом и Гарвицем и грузовой фургон в арьегарде - двинулись в путь. Мы ехали по удивительной красоте серпантину, круто забиравшему в гору. С одной стороны вдоль дороги росли могучие сосны, с другой, простирался вид на Средиземное море с рваными облаками на горизонте.
Словно в сказке перед нами вдруг открылось чудесное горное озеро, с заросшими густым орешником берегами. Скалы уходили вверх, а по ним струилась кристально чистая вода, холодная даже на вид. Зрелище было необыкновенным, и мои подопечные как одна завизжали от восхищения, тыкая пальцами в сторону удивительного пейзажа.
Наш кортеж остановился недалеко от берега. Двое рабочих споро начали вытаскивать контейнеры, девицы высыпали гурьбой и побежали к воде. Адольф и визажист принялись раскладывать свои баночки и ножнички, а из мерседеса степенно вышли Шуман и Гарвиц.
Вскоре подъехал джип с фотографами. Вихрастый Блюм, выставив наизготовку свое фоторужье, так быстро нащелкал целую пленку видов, что я только диву давалась.
Ширли и Галья, сняв туфли и закатав легкие брюки полезли в воду, но тут же с криком "Ой, мамочки!" выскочили на берег.
Ко мне подошла Шарон.
- Валерия, мы действительно должны сниматься под этими ледяными струями?
Вздохнув, я пожала плечами.
- Ради красоты снимков...
- А если я себе придатки застужу? Этот, что ли меня лечить будет?
- Трудно сказать, дорогая.
- Вы можете прочитать, что написано в контракте по поводу болезни из-за этой работы?
Сделав вид, что мучительно вспоминаю соответствующие параграфы, я наморщила лоб, и произнесла:
- Контракт у меня в каюте. Когда мы вернемся, я обязательно посмотрю соответствующий раздел.
- Поздно будет, - уныло констатировала Шарон и отошла.
Раздался приказ Гарвица:
- Девушки, быстренько переодеваемся в купальники и заканчиваем макияж! Время не ждет, скоро стемнеет!
