Татьяна Эльдарова - Год охотника
Не осознавая, что вся площадка его слышит, Франц по привычке говорил громко, почти кричал:
- Волка ноги кормят, но я-то не волк, меня кормит моя задница!..
Егор Сергеевич приник к образованной щели между дверью и косяком. Дохнул перегаром:
- Фима, мы с Михеичем... Он внизу... Он там не остался, он не смог... Господи, что делать, что происходит?.. Что я Зуевичу скажу?.. - Он чуть ли не на коленях стал умолять Фиму поехать к фермеру в усадьбу, но так и не мог объяснить, для чего...
Игорю Максимильяновичу надоело слушать весь этот бред.
- Опять к Степновым?! Ещё чего?! Пока не расскажешь, в чём дело, мы с Фомкой не двинемся с места!
Франц впервые воочию увидел, как дерут на себе волосы...
Глава четвёртая
Возвращение Александры
Ложе было чисто прибранным, ничто не напоминало вчерашнюю картину. Даже въедливый запах улетучился: теперь почему-то пахло зимней фиалковой свежестью.
Хозяйка усадьбы вернулась, как и обещала в телеграмме...
Много лет провисело в шкафу свадебное платье - полупрозрачное летнее облако на бирюзовом чехле. Теперь оно оттеняло устойчивую бронзу ног в белых лодочках, золотистую спелость рук... Лицо Александры Степновой - в ореоле разметавшихся на подушке тонких спутанных волос - было торжественно-бледным и казалось очень молодым.
Маленький Бурханкин тихо ронял крупные слёзы.
Михеич, сдернув шляпу, яростно жевал гильзу "беломорканала".
Франц склонил голову.
Смерть - явление величественное...
Повидавший виды на своём веку Игорь Максимильянович бережно коснулся ледяных пальцев, сложенных на груди, мраморного виска.
- Уже давно, - задумчиво проговорил он, - и явно не здесь... Пойдёмте во двор.
Откуда-то сверху грохнул "Свадебный марш" Мендельсона.
Охотник сорвался с места, побежал на чердак. Блуждая в душной полутьме и спотыкаясь о разный хлам, нашёл источник звука: электронный будильник на подставке в виде лиры. Где-то Франц такой уже видел...
"Где? И ведь буквально только что!.." - ломал он голову.
- Музыкальный привет очень точно был настроен на время нашего прихода. - рассуждал Франц, когда они с Бурханкиным уселись под тентом в глубине усадьбы. - А может, кто-то хотел доставить "особое удовольствие" самому фермеру? В любом случае, этот "кто-то" контролирует и усадьбу, и всех, кто здесь появляется. Неприятная ситуация. Давненько я в такой не находился... Что твой Волчок-то говорит? - спросил он Бурханкина.
- А ты прав, он ведь, это... ведь бегал тут, будто никого и не было. Никак нас не предупредил! Когда мы с Михеичем приехали и собрались, это... перекусить, меня будто что потянуло в ту комнату...
- А музыка не играла?
- Не-а... Как думаешь, Михеич скоро милицию привезёт?
Франц плечами пожал:
- Если судить по тому, как они реагировали на пропажу Степновой... Могут вообще не приехать.
Франц не угадал: Дмитрий Михеич оставил машину в гараже, но сам вернулся. Да не один, а в сопровождении дежурного капитана Хорошенького, кстати сказать - своего доброго приятеля. За ними следовала перевозка из больничного морга.
Михеич так и не вышел из милицейской машины. Невмоготу ему было опять смотреть на мёртвую Александру. Рука сразу вспоминала плотность ягодиц, за которые он однажды невзначай ухватился, а щека загоралась пощёчиной, которую получил тогда в награду. И становилось всё горше и горше.
Капитан наступал на юркого Бурханкина тыквой-животом, тряс кудрявым чубом и мучил вопросами. Егерю было нетрудно уворачиваться. Гораздо труднее было объяснять, когда и как он обнаружил труп, зачем оказался в доме Степновых, но главное: почему это он не обратился в райотдел, а сначала бросился к "постороннему лицу".
Опытный блюститель порядка имел на чужака-Франца зуб:
"Мало того, что приехал неизвестно откуда и никак (ну никак, ёж твою двадцать!) не удается навести хоть какие-нибудь справки; мало того, что нигде не работает, прикрываясь пенсией, хотя по возрасту - мог бы; так ведь им с дочерью ещё и квартиру дали! (Почему не избу? Пусть бы помыкался с наше без удобств...) Эта свистушка, не прожив и года, умотала к мужу в Германию, а этого ... - Хорошенький ругнулся от сердца, непечатно, - даже не уплотнили. А тут, пашешь, пашешь..."
Едва удостоив вниманием "постороннего" Франца, капитан Хорошенький скоренько накарябал протокол, протянул свидетелям на подпись, кивнул Михеичу (у них по дороге было обговорено своё мероприятие - помянуть) и гордо удалился, сильно напылив при развороте газика.
Вслед за ним уехала и бригада санитаров из морга, увозя Александру Степнову в предпоследний путь...
Свидетели, Франц и Бурханкин, уходить не спешили.
Игорь Максимильянович ещё раз всё внимательно осматривал в Доме фермера.
- Я так и думал: удостоверится, что явных признаков насильственной смерти нет, и спихнёт тело медикам.
Бурханкину не понравилось, как спокойно произнёс это Франц, - о чём он заметил вслух. Тот горько усмехнулся:
- Живым - живое, Вилли! Давай лучше подумаем, как уберечь фермера... Похоже, на семью кто-то всерьёз охотится. Что нам известно о Степнове?
- Да всё! - горячо забормотал егерь. Он вдруг задумался. - А правда, что же я о нём знаю?..
- Ну вот например, ты знаешь, что он имеет два высших образования?
- Подумаешь! У моей Ленки тоже образование. Правда, это... средне специальное!
- Ну? - Франц озадаченно поднял брови. - А чего ж она тогда на почте прозябает?
Бурханкин глубокомысленно изрёк:
- Интриги!.. Она раньше в нашей школе преподавала. Характер у неё слишком тонкий. Не все могут понять!..
Франц спрятал усмешку и поддакнул:
- Ну, а ты, стало быть, сразу разгадал.
Бурханкин вдруг расцвёл.
- Да, - объяснил он. - Сразу. Может, она бы дела со мной и не стала иметь, я ведь моложе её... но я ей вначале сказал, что меня зовут... Ага, это... Селен! - Бурханкин до сих пор радовался своей тогдашней уловке. Иначе она бы меня ни за что не выбрала. У неё, знаешь, какие ухажёры до меня были!.. Ни на кого и не взглянула!.. Засиделась в девках... Хихикнул: - Меня, видать, дожидалась.
- Она тебя не прибила, когда узнала?
- Не-а! Потом, правда, это... всё же шумнула. Ладно, - махнул он рукой, - дело прошлое...
- Ну и молодец! - одобрил Франц. - Ты - лишь имя сменил, да и то на время! А вот твой Степнов фамилию жены носит...
Сказать, что Бурханкин удивился, - значит не сказать ничего.
- А мне и невдомёк!
Игорь Максимильянович насладился произведённым эффектом в полной мере. Он напомнил егерю "девичью" фамилию фермера: Рывный.
Бурханкин мелко зашевелил губами.
- Что ты говоришь? - не понял Франц.
- Взрывный! - громко объяснил тот. - Виктор Зуевич, значит - В.З. Приставь фамилию - вот и выходит ВЗРывный.
- Что ж, если судить по его досье, так у него во время службы и было... - усмехнувшись, качнул головой Франц. - Но если следовать твоей логике, то кто ты у нас?..
- Ага, ага! - обрадовался Бурханкин Егор Сергеевич. - Недаром же я, это... Лешак!
Франц не стал углубляться в тему созвучия инициалов и заговорил о другом:
- Я вот что думаю, Вилли! Вчера своими глазами видел это платье в шкафу. Тогда вопрос: как оно оказалось на ней сегодня?.. В связи с чем тебе поручается важное дело. Слушай внимательно. - Франц, нахмурился, подчеркнул: - Это важно! Как Александра уезжала и что её муж провожал, видели многие. Ты должен выяснить на автобусной станции: видел ли кто-нибудь, когда она вернулась.
Бурханкин часто кивал. Он понимал, чего опасается законник. Он и сам боялся произнести вслух это слово...
Егерь раздумчиво глядел, как чётко двигаются губы Франца.
"Убийство... Не может этого быть!.. Шурка, да она слова дурного никому не сказала пока жили тут, у нас, - не то что причинить зло или навредить как-нибудь!.. Недолго, правда, и пожили: чуть больше Фимы. Сына-то в городе растили... Да за что же её..."
- ...Буду надеяться, Марк Анатольич поможет выяснить, от чего скончалась Александра, - различил Бурханкин последние слова, когда Франц уже поднялся. - И вот ещё что... Попробуй всё-таки выяснить у своей лунной супруги Селены, откуда пришли эти бандероль и телеграмма. - Он снова надавил голосом на егеря: - Поверь, это очень важно!
Бурханкин виновато забурчал.
- Что ты сказал?
- Я говорю, что я ей уже говорил, но она не хочет... Говорит, что не имеет права, и что не моё это дело!
Игорь Максимильянович снова озабоченно нахмурился:
- Нет никакой другой возможности узнать?..
Егор Сергеевич уронил голову на плечо и прищурился на Франца снизу вверх. Кажется, озарило:
- А что, если попытаться через подружку её? Ту, что в больнице?.. Только она меня терпеть не может. У нас с ней, Фима, это... анта-го-низьм!
Франц сочувственно кивнул:
- Прискорбно, но бывает!.. Ладно, - решил он, - придётся мне пожертвовать одним днём. За Фомкой завтра приглядишь?
Бурханкин с радостью кивнул:
- Я его в лес возьму. Мне всё одно - завтра гнезда проверять. И в сторожку я хотел... Мы с ним и с Волчком, и с Орликом хорошо побегаем. А после - в сторожку собирался... Отдохнуть после всего этого... А, Фомка?!.. Пойдёшь со мной и Волчком?.. А сегодня я так и так обещался к Диане Яковлевне заглянуть: ей там помочь кой в чём надо.
