Марина Серова - Три чудовища и красавица
— Ничего я не придумала, — обиженно отвернулась в сторону Мария Константиновна.
— А почему ж тогда от милиции такую важную деталь утаила? И частному детективу не хочешь рассказать все, что видела, чего боишься-то? Будешь молчать, так я сама обо всем расскажу!
— Нюра, я не сразу поняла, что это может относиться к делу, — Мария Константиновна, которая сидела рядом со мной, положила свою руку на мою и сказала, оправдываясь: — Дочка, у меня и в мыслях нет того, чтобы что-то утаивать. Я, Танечка, видела, что кто-то был вон на том балконе, на седьмом этаже.
— Это двадцать пятая квартира, там никто не живет, — снова вмешалась со своими комментариями Лунько. — Хозяин здесь наездами бывает — вроде бы работает в Москве. Хотя это еще вилами на воде писано.
— Мария Константиновна, значит, вы видели на балконе хозяина двадцать пятой квартиры, одной из тех трех, которые милиция не осматривала?
— Не совсем, его самого я не видела, врать не буду, но там определенно кто-то был. Я случайно посмотрела в ту сторону и обратила внимание, что балконная дверь открыта. А через какое-то время снова посмотрела туда, она уже закрыта была.
— Может, это от ветра? — уточнила я.
— Танечка, неужели человек уедет на несколько месяцев из дома и оставит незапертой балконную дверь? Либо хозяин вернулся, либо туда проник преступник, который и убил Ксюшеньку, — сделала вывод Мария Константиновна.
— А что собой представляет хозяин двадцать пятой квартиры?
— Бочаров его фамилия, а имени не знаю. Подозрительный он до жути, — принялась охарактеризовывать его Анна Александровна. — Квартиру купил года два назад, мебели у него почти нет, ни с кем не здоровается. Поздравствуешься с ним, так он буркнет что-то, смотря себе под ноги… и повторяю — бывает здесь наездами.
— А откуда вы знаете, что он именно в Москве живет?
— А я у него спрашивала. Хотя теперь думаю, что он мог и соврать. Не верю я теперь ни одному его слову. Он это Ксюшеньку порешил, больше некому! — подвела итог Лунько.
— Нюра, я вот смотрю на тебя и удивляюсь — как ты быстро мнение обо всех меняешь! — подала голос третья бабуля, которая до сих пор предпочитала отмалчиваться. — Ничего подозрительного в Бочарове нет. Я слышала, что он врач, да и ты об этом знать должна, сама же мне и рассказывала. Здесь у нас зарплаты маленькие, вот он в Москве и работает, а еще у него там взрослая дочь в институте учится, а жена умерла.
— Врач, точно врач! Запамятовала я, — призналась Лунько. — Врач! Вот как раз врачи — еще те мясники! Кому, как не врачу, точно знать, где сердце находится!
— Нюра, побойся бога! Ты давеча многодетную семью с девятого этажа подозревала, — пристыдила приятельницу Мария Петровна. — Ну, разве это не абсурдно? И вообще мне кажется, что никого в двадцать пятой квартире не было, и тебе, Маша, это все показалось. Помнишь, как зимой ты утверждала, что видела Таньку Баранову, а оказалось, что это вовсе не зимой было, а осенью.
— При чем здесь Танька Баранова? Речь о Бочарове. Интересно, кто ж тогда убил Демидову, если не он? — спросила ее Мария Константиновна.
— Интересно тебе, — всплеснула руками ее тезка. — В том-то все и дело, что вам обеим просто интересно, вы сыщицами решили заделаться и придумываете от нечего делать всякие небылицы. Утверждать можно только то, в чем есть твердая уверенность, а зря балаболить нечего. И вообще, что вы человека задерживаете! Наверное, она знает, как надо расследовать, вот пусть и занимается делом, может быть, выйдет на след убийцы. Татьяна, все, что вы сейчас слышали, всерьез не принимайте!
— Да, Маруся, не ожидала я от тебя такого! Балаболкой меня назвала, подумать только! Я тебе этого вовек не забуду! — бросила в сердцах Мария Константиновна, встала со скамейки и направилась к своему подъезду.
— И я от тебя такого не ожидала, — сказала Лунько. — Постой, а может быть, ты сама что-то знаешь, но молчишь? Ну-ка признавайся, что у тебя на уме!
Я не вмешивалась в разговор пенсионерок, но внимательно наблюдала за ними, и мне показалось, что Мария Петровна, действительно, располагает какой-то важной информацией. Она слушала своих приятельниц, скептически поджав губы, будто знала, что на самом деле все происходило иначе. Когда же Анна Александровна попыталась ее расколоть, то даже в полусумраке было заметно, что старчески-бледное лицо Марии Петровны прошиб легкий румянец.
— Я не видела, кто убил Демидову, поэтому ни на кого пальцем указывать не собираюсь. Чего выдумывать зря? — С этими словами старушка поднялась со скамьи и зашла в подъезд, даже не попрощавшись.
— Не узнаю я Марусю. По-моему, она темнит. Тебе так не показалось?
— Не знаю, — уклончиво сказала я.
— А я вот их обеих хорошо знаю. Петровна точно темнит. А Константиновна не станет придумывать, что видела открытую балконную дверь, и перепутать она не могла. Тогда с Танькой Барановой совсем другой случай вышел. Ты лучше посмотри наверх — на шестом и восьмом этажах балконы застеклены, там ничего не разглядишь. А между ними, на седьмом, нет остекления. Разве тут перепутаешь?
— Нет.
— Вот и я про то же. Постой, Маша ведь самое главное забыла сказать — в прошлый приезд, месяца два назад, Бочаров о чем-то долго с Ксенией разговаривал. Мы вот также на скамейке сидели, а они вон там стояли и разговаривали. До того интересно знать было, о чем речь! Я даже прошлась мимо, но ничего толком не поняла. Вот загадка-то — молчун и вдруг около часа лясы точил с замужней женщиной на виду у всех! И по всему видно было, что Ксюше этот разговор неприятен. Дочка, ты сама делай выводы из всего того, что мы тебе рассказали, а мне пора. Пойдем вместе в лифт. Признаюсь, после всего произошедшего боязно мне. Многие пешком ходят.
— Пойдемте.
ГЛАВА 8
Лунько вышла на шестом этаже, дверцы лифта закрылись, а я, отягощенная новой информацией, не могла сразу сообразить, куда мне двигаться дальше. Прежде я собиралась поговорить с Тучновым, а теперь, когда подозрения пали на Бочарова, беспокоить страхового менеджера мне расхотелось. Его присутствие в момент убийства дома, а не на рабочем месте, да и, наверное, его поведение не вызвали у милиции никаких подозрений. В общем, я нажала на кнопку с цифрой «семь», а не «пять» и поехала наверх, а не вниз.
Дверь двадцать пятой квартиры была металлической, но мой наметанный глаз определил, что замки типовые, без всяких сверхсложных секретов. Я уже хотела достать из сумки отмычки, но обратила внимание на то, что лучик света в «глазке» соседней двери померк. Значит, кто-то услышал, что лифт остановился на этом этаже, и из любопытства прильнул к «глазку». В свете последних событий такая любознательность не удивляла. Я для порядка нажала на серебристую кнопку звонка, но мой настойчивый звонок в двадцать пятую квартиру остался без ответа. Собственно, ничего другого я и не ожидала, поэтому, подождав немного, позвонила к соседям.
— Кто там? — спросил испуганный женский голос.
— Частный детектив.
До меня донеслись какие-то голоса, потом дверь приоткрылась на ширину цепочки, и я увидела сразу два женских лица.
— Я вас узнала. Вы утром приходили, — сказала девушка, которая испугалась ехать со мной в лифте. — Мама, да открой ты дверь! Дядя Леша действительно частного детектива нанял. Мне тетя Нюра сказала.
— А документ у вас есть? — все еще с опаской глядя на меня, поинтересовалась женщина постарше.
— Конечно, — я сунула руку в сумку и по ошибке достала не лицензию на сыскную деятельность, а просроченное удостоверение сотрудницы прокуратуры.
Впрочем, женщины не стали к нему пристально приглядываться, красные «корочки» возымели свое действие, и меня впустили в квартиру.
— Значит, вы по поводу убийства Ксении Антоновны? — спросила хозяйка. — Дело в том, что нас тогда дома не было, и мы ничего не знаем. Уж не знаю, чем мы сможем вам помочь.
— Я в курсе, что вас не было дома, но у меня все равно есть к вам несколько вопросов.
— Проходите в гостиную, — сказала хозяйка мне, а потом прикрикнула на дочь: — Лера, да выключи же ты телевизор!
— Хорошо, мама.
— Меня зовут Татьяна, — представилась я, усаживаясь за стол. — А вас?
— Я — Ольга Альбертовна, а это моя дочь — Валерия. Так о чем вы хотели нас спросить?
— Меня интересует ваш сосед, Бочаров. Когда вы его видели в последний раз?
— Бочарова? Александра Васильевича? Давно, месяца два назад. Он в Москве работает в частной стоматологической клинике. У меня даже где-то его визитка есть, — сказала Ольга Альбертовна. — А почему он вас интересует? Вы его подозреваете, да?
— Меня интересуют жильцы всех квартир, где не была милиция, — ответила я.
Хозяйка квартиры встала с кресла, подошла к старенькому полированному секретеру и выдвинула ящик, а Валерия сказала, покосившись на мать:
