Олег Путилин - Алкаш в борделе
Путилин втащил пожилого армянина за рукав в квартиру и захлопнул дверь. Несколько секунд они смотрели друг на друга. Первым перешел к делу армянин. Он положил цветы на коридорную тумбочку, поставил пакет на пол, вынул оттуда коньяк и сказал:
— Пойдем на кухню. Там поговорим.
Путилин без слов отправился на кухню. Шагян засеменил следом. Я посмотрел на Марину и сказал:
— Ну а нам, видимо, лучше посидеть в комнате.
Я расположился в кресле. Марина, устроившись на диване, закурила. Я тоже вставил сигарету в рот и стал прислушиваться к разговору на кухне. Тон беседы был вполне спокойный. До меня донеслись слова Шагяна:
— Ваня, я тебе сейчас все объясню. Ты только не нервничай.
Я посмотрел на девушку, которая, несмотря на жару, закуталась в теплый халат, и сказал:
— Вы тоже не нервничайте. Ничего страшного. Просто Иван Алексеевич беспокоится о вас.
— Тоже мне, отец родной, беспокоится, — ухмыльнулась Марина. — До смерти напугал меня, ворвался сюда, как ястреб.
— Но вы же пропали, не сказав никому ни слова.
— Ну и что? Может быть у меня своя личная жизнь или нет?! Я ему ничего не должна.
— Нет, вы не понимаете. На самом деле это нормально, когда руководитель предприятия, пусть даже такого необычного, как клуб «Помпей», заботится о своих сотрудниках.
— Не нужна мне его забота. Я взрослый человек и сама решаю свою судьбу! А он только вредит. Алик на мне жениться собирается, а он скандалы ходит устраивает.
«На его месте логичнее было бы тебя удочерить», — подумал я, но вслух произнес:
— Вы не первая девушка, пропавшая бесследно из клуба «Помпей». В отличие от вас, судьбы остальных покрыты мраком. Где они, никто не знает. Родители подали запросы. Два месяца назад исчезла ваша коллега, Наталья Костенко. Вы не были с ней знакомы?
— Как же не были! Мы же обе актрисы… Правда, она закончила ВГИК, а я всего лишь театральное отделение училища культуры. Так что нам было о чем поговорить…
Я заинтересовался ее последними словами и спросил:
— Вы отмечали в ее поведении в последние дни перед исчезновением какие-нибудь странности? Может быть, она рассказывала вам, с кем она общается, помимо работы…
— Все мы встречаемся с кем-то после работы, — заметила Марина.
В этот момент с кухни раздался возмущенный голос Путилина:
— А мне на х… не нужны такие клиенты, которые меня разоряют! Тебе что, сложно было меня попросить?
— Вай, какое разорение?! — недоумевал голос Шагяна.
— А я тебе расскажу, какое! — проорал Путилин и более тихим голосом стал что-то настойчиво доказывать Шагяну.
Я несколько секунд помолчал и спросил:
— Так с кем же встречалась Наталья и как она вообще себя вела?
— Как себя вела? — задумалась Марина. — Как обычно. Тихая была, спокойная. Я бы даже сказала, спокойнее, чем обычно. А кто у нее был, я не знаю. Какой-то молодой человек, я его ни разу не видела. Она часто их меняла, иногда даже казалось, что она делает это специально…
— Почему?
— Не хочет ни к кому привыкать. Она тяжело пережила развод с мужем. Может быть, она до сих пор его любит. Они периодически встречались, даже проводили вместе время, но договориться никак не могли. Она не собиралась бросать работу, а он вообще не мог простить того, что она пошла в проститутки.
— Значит, отношения с мужем Наташа поддерживала?
— Да. Только не афишировала. Мне говорила об этом, но особо не распространялась на эту тему.
По приближающимся голосам я понял, что Путилин и Шагян выходят из кухни.
— Слушай, Иван, прости, пожалуйста… Правда, не знал… Честно, не знал…
— Ладно! — отмахнулся Путилин. — Если бы ты попросил, я бы тебе любую подарил. Да еще и свадебный обед оплатил. Но когда за моей спиной начинают что-то маркитанить, этого я не люблю больше всего.
— Иван, еще раз прошу, прости Христа ради.
— Ладно, ладно, — Путилин заглянул в комнату и сказал мне: — Владимир Александрович, пойдемте, мы решили все вопросы.
Потом бросил взгляд на Мамонтову, тяжело вздохнул и вышел из комнаты. Я поднялся и прошел мимо стоящего на пороге и натужно улыбающегося Шагяна.
Уже много позже, когда мы с Путилиным ехали в «Вольво» обратно в клуб, я осмелился спросить:
— Надеюсь, конфликт разрешен?
— Да, — отрывисто сказал Путилин. — И я больше ничего не хочу об этом слышать.
Вечером я поужинал в клубе и после этого отправился к себе домой, прихватив из бара бутылку текилы. Дынин позвонил в девять часов и поинтересовался, как дела. Я сказал, что все нормально: девчонка найдена, конфликт разрешен, есть указание работать дальше.
— Что собираешься делать? — спросил Дынин.
— Пока не знаю. Завтра попробую навестить мужа еще одной пропавшей.
— Моя помощь нужна?
— Нет. Думаю, что справлюсь.
Я положил трубку, раскрыл досье, нашел нужную мне информацию, снова поднял трубку и набрал номер. Мне ответили почти сразу.
— Это Анатолий Костенко?
— Да, я вас слушаю.
Я представился и спросил:
— Я могу с вами встретиться? У меня к вам есть одно дело, которое я не хотел бы излагать по телефону.
— Да, пожалуйста. А что за дело?
— Это касается вашей бывшей супруги.
— Да? — заинтересовался мой собеседник. — В таком случае приезжайте.
— Сегодня уже поздно. Если вы смогли бы найти время утром завтра, было бы очень кстати.
— Хорошо. Приезжайте утром. Я работаю дома. Нам никто не помешает поговорить.
— Значит, завтра в девять, — сказал я и положил трубку.
Поскольку предстоял ранний для меня подъем, сразу же после этого телефонного разговора я улегся спать. Без пятнадцати девять следующим утром я вылез из машины недалеко от дома, где жил Анатолий Костенко. Допив остатки джина с тоником, я бросил банку в направлении урны. Банка упала точно в урну. Я посчитал это добрым знаком и вошел в подъезд.
Анатолий Костенко оказался высоким сухощавым парнем с короткими вьющимися волосами и внимательным умным взглядом черных глаз. Он был несколько угрюм, сдержан в выражениях и проводил меня в небогато обставленную комнату, где самыми дорогими предметами являлись компьютер и принтер.
Он подал мне единственный в комнате старинный стул, сам же, откатив от компьютера стульчик на колесиках, уселся напротив меня.
— Я вас слушаю, — выжидательно поглядев на меня, сказал Костенко.
— Не буду с вами лукавить. Я являюсь частным детективом и в данный момент расследую дело о пропаже нескольких девушек, занимавшихся проституцией в одном из публичных заведений нашего города. Одна из этих девушек — Наталья Костенко, ваша бывшая супруга.
Я понял по лицу Анатолия, что он сразу потерял интерес, и в голосе у него появились иронические нотки.
— Ну слава тебе, Господи, хоть кто-то заинтересовался! Кто же вас нанял?
— Вообще-то это секрет. Но вам, думаю, можно сказать. Меня нанял хозяин заведения, который хочет знать правду о ее судьбе.
— Откуда такое внимание?
— Дело в том, что из заведения пропало несколько девушек. Как хороший бизнесмен, он обязан заботиться о своих сотрудниках, тем более если речь идет о таких странных исчезновениях.
— Тогда вы пришли не по адресу. Скорее, я мог бы сам быть заказчиком подобного расследования. Но у меня нет средств, чтобы оплатить вашу работу. Как, впрочем, и не было средств в свое время, чтобы удовлетворить потребности моей бывшей супруги. Что и привело к нашему разводу и ее уходу в этот, мягко говоря, не самый престижный бизнес.
— Но, по моей информации, вы и после развода общались друг с другом.
— Да, иногда она заходила, и мы даже проводили вместе время, продолжая свою дискуссию о целях в жизни и путях их достижения.
— Скажите, вы знали, с кем она общалась вне работы? Я имею в виду, были ли у нее поклонники?
— Наверное, — пожал плечами Костенко. — Она симпатичная. И пока еще молодая. Умеет вести себя в обществе. Но я никого из них не знал. И знать, откровенно говоря, не хотел. Правда, она заговаривала о каких-то немцах, молодых бизнесменах, готовых озолотить ее в том случае, если она бросит проституцию и выйдет за них замуж… Но я прекращал эти ее откровения моментально.
— А жаль, — вырвалось у меня. — Сейчас, возможно, это могло бы помочь мне в расследовании. Любая мелочь в этом деле может быть полезной. Вы не заметили никаких изменений в ее поведении перед исчезновением?
— Нет, не заметил. Разве что… Когда мы последний раз виделись, она была рассеянной и какой-то умиротворенной. Была очень задумчива, пыталась осознать что-то, неожиданно на нее нахлынувшее. Она даже забыла у меня свою сумочку. Я думал, что она зайдет через день-два, но, увы, этого не случилось.
— Сумочка? — заинтересовался я. — Она у вас?
— Да.
— Я могу взглянуть?
