Ольга Баскова - Раб всех моих желаний
– Вам хотелось бы побывать там? – спросила Диана.
– Конечно. Но это невозможно.
Она усмехнулась:
– Нет ничего невозможного. Вчера утром я выезжала в город и договорилась с владельцем моторной лодки. Через три дня он будет готов отвезти меня туда. Поедете?
– Спрашиваете! Будет здорово! – Рядом с этой женщиной Владимиру начинало казаться: депрессия отступает, и скоро он приступит к созданию романа. – Знаете, я ведь давно живу в этих краях, облазал все побережье, но ни разу не видел этой чудесной бухты. Как вы ее нашли?
Диана с готовностью пояснила:
– Так всегда и бывает. Местные никогда не исследуют все окрестности, потому что считают: у них еще будет на это время. А приезжие только этим и занимаются. – Она вдруг стала серьезной и добавила: – Вы когда-нибудь задумывались о том, как и где вы хотели бы умереть?
Гоголева покоробил этот неуместный вопрос:
– Вы же сами говорили: я еще слишком молод.
Она махнула рукой:
– Я тоже еще не старая. И все-таки, мне хотелось бы, чтобы после моей смерти меня кремировали, а прах развеяли над бухтой. Правда, чудесно?
Владимир так не считал.
– Подумаете об этом лет в девяносто.
Она почувствовала его настроение.
– Договорились! Давайте пойдем на Алексеевский пляж? Очень жарко, и хочется искупаться.
Он не стал возражать:
– Пойдемте. Огромное вам спасибо за то, что открыли мне этот дивный уголок.
– Пожалуйста. – Новая знакомая посмотрела на него своими медовыми глазами. – Я все рассказала о себе. А вы чем занимаетесь?
Гоголев собирался ответить, но его ослепила вспышка аппарата. Он чертыхнулся и осмотрелся по сторонам:
– Кто это нас снимает?
В зарослях серебристого лоха что-то зашуршало. Невидимый фотограф явно желал остаться непойманным. Владимиру это не понравилось:
– Не прячьтесь! Попросите нас как следует, и мы с удовольствием попозируем вам.
Диана потянула его за локоть.
– Вы не ответили…
– Подождите, – отмахнулся он. – Мне совсем не нравится, что кто-то фотографирует нас из-за кустов! Зачем это ему понадобилось?
Лицо Дианы выражало полную беззаботность.
– Да какая нам разница? Я не замужем, и поэтому ни один, даже самый отвратительный снимок, меня не скомпрометирует. Может, вы женаты? Тогда нам не следует вдвоем бродить по окрестностям.
– Я не женат.
Она подмигнула ему:
– Тогда чего же вы боитесь? Мы просто гуляли по краю обрыва. Если кому-то понравился пейзаж – с нами обоими в виде дополнения, – это его право – снимать.
Гоголев задумался. Он не мог не признать: в ее словах есть логика, однако тревога почему-то не оставляла его.
– Давайте прибавим шагу, – посоветовал он.
Спутница не возражала.
– Так вы ответите на мой вопрос? Чем занимаетесь вы?
– Охотно. Я заместитель главного редактора издательства. – Заметив удивление в ее медовых глазах, он поспешил добавить: – Это не то, что вы думаете, издательство принадлежит моему другу, а он далеко не миллионер, и поэтому мы занимаемся заказами вузов на публикацию научной литературы и выполняем различные полиграфические услуги. – Он помолчал и добавил: – Правда, у моего друга давно родилась идея – раскрутить какого-нибудь местного автора, но пока что из этого ничего не получается.
Диана пристально посмотрела на своего спутника.
– А вы сами не пробовали писать?
Гоголев вздрогнул. Она попала в самую точку, нащупала его больное место.
– Да, – неохотно признался заместитель главного редактора. – Я ужасно хочу стать первым автором, чье произведение опубликует мой приятель!
– И вы уже что-нибудь написали?
Владимир хотел солгать, но не смог.
– Да, но получилось не слишком хорошо. Арсен (так зовут моего шефа) сказал, что мне надо еще много работать.
Женщина хлопнула в ладоши.
– Представляете, а я ведь тоже писательница и тоже – не слишком удачливая, потому что моих произведений еще никто не видел!
Настал черед Гоголева удивляться.
– Вы тоже пишете?!
– У меня есть несколько романов, – призналась женщина, – но я их никому не показывала.
– Почему?
– Да потому, что еще не встретила профессионала, – призналась она. – Вы – первый. Станете моим критиком? Одно свое произведение я распечатала и собиралась перечитать, прежде чем послать его в издательство. Посмотрите?
Он выругался про себя. Ему до смерти не хотелось именно сейчас читать работу какого-нибудь зеленого автора, особенно – женщины. Гоголев терпеть не мог дамских романов. Однако отказать своей новой знакомой он не решился.
– Согласен. Принесите мне его после обеда.
– С удовольствием.
Они уже подходили к первой ступеньке пляжного спуска. Какой-то мужчина в джинсовых шортах, с голым мускулистым торсом, без кепки, попытался обогнать их и нечаянно толкнул Диану.
– Осторожно! – Женщина пошатнулась и чуть не упала, но Владимир вовремя схватил ее за локоть.
Незнакомец и не подумал извиниться. Он бросил сердитый взгляд на Диану, и Гоголева поразили его холодные серые глаза.
– Сумасшедший! – Он все еще поддерживал свою спутницу. – Можно подумать, он на поезд опаздывает… – Гоголев вдруг осекся.
Лицо Дианы менялось на глазах. Под розовым загаром проступила бледность, губы ее дрожали, на лбу выступила испарина.
– Что с вами? Вам плохо? – участливо спросил он.
Диана оттолкнула его руку и присела на ступеньку, не заботясь о чистоте своих белоснежных шорт. Ее сотрясала крупная дрожь. Она явно испугалась, но кого или чего?
– Вы знаете этого человека? – поинтересовался Гоголев.
Несколько секунд прошло в полном молчании, прежде чем Диана выговорила:
– Нет, я никого не знаю. Мне просто вдруг стало плохо. Наверное, я перегрелась на солнце. – Она встала и повернулась лицом к гостинице. – Вы идите вперед, а я пойду к себе и прилягу. После обеда я занесу роман в ваш номер.
Он не стал ей перечить:
– Хорошо, хорошо…
Пошатываясь, она побрела к корпусам, а Владимир продолжил спуск.
В тот день он недолго пробыл на пляже. Купаться в одиночестве ему не хотелось, хотя еще вчера он мечтал об этом. Гоголев осмотрел пляж в поисках мужчины, чье появление явно испугало его новую знакомую, однако его нигде не было видно. Либо он сбросил одежду и поплыл к скале, либо зашел в один из нескольких баров, прилепившихся к скале вдоль знаменитой лестницы.
«Но почему она кого-то боится? – рассуждал про себя Гоголев. – Сама ведь говорила, что не замужем. Может, у нее неприятности в бизнесе?»
Он решил не дожидаться обеда, а зайти к Диане и справиться о ее здоровье. Быстро поднявшись наверх (ноги его уже начали привыкать к такой нагрузке), он прошел через холл, поднялся на второй этаж и постучал в дверь ее номера. Испуганный, дрожащий голос Дианы поразил его:
– Кто там?
– Это Гоголев, – откликнулся мужчина. – Открывайте без страха. Я пришел за романом.
– Минутку. – Она еще немного помедлила, как бы раздумывая, но все же распахнула дверь. – Вы никого не видели в коридоре?
– Нет, а почему вы спрашиваете?
– Просто интересуюсь.
Что-то подсказывало ему: это не обычный интерес. Его предположения оказались верными. Диана боялась мужчину в джинсовых шортах.
– И все-таки в вашем поведении чувствуется беспокойство. – Он попытался вывести ее на откровенность, однако ничего из этого не получилось. Она оставалась незыблемой, как скалы Тигрового мыса.
– Вам показалось. Просто я перегрелась на солнце. – Она взяла со столика ярко-красную папку. – Вот мое творение. Не судите строго. Я ведь только начинаю, и все же, – Диана выдавила улыбку, – прошу вас быть откровенным. Все свои замечания напишите на бумаге или выскажите их мне прямо в лицо. Никаких обид с моей стороны не будет, ничего, кроме благодарности.
Он кивнул:
– Разумеется.
Диана сжала его запястье.
– Я действительно очень вам благодарна! Хочется же узнать – есть ли в тебе хоть искорка таланта, или это обычное бумагомарание? А теперь идите, я прилягу. Есть мне не хочется, скорее всего, я не появлюсь и на ужине. Но за завтраком мы встретимся, потом отправимся на пляж, и вы мне все расскажете, – и его новая знакомая усмехнулась: – Если будет, что сказать. Не верю, что вы горите желанием скорее начать читать всякую чушь, да к тому же, написанную женщиной, и все-таки надеюсь: а вдруг?
Как ясновидящая, она читала его мысли. Владимиру стало неловко. Он решил обязательно прочесть хотя бы треть содержания ее толстой папки:
– Вы обо мне плохо думаете. Я умею отказывать.
– Правда? – губы женщины улыбались, однако в глазах ее застыла тревога. – Вы меня радуете.
И причиной ее тревоги был не роман, который Владимир держал под мышкой.
– До свидания, – попрощался он. – Больше вам ничего не нужно? Если требуется моя помощь, не стесняйтесь…
