Фридрих Незнанский - Мертвый сезон в агентстве Глория
— И не думаю. Двадцать, но какое это имеет отношение?..
— Я подумал, меньше. Оказывается, вы совсем взрослый человек. Теперь мне понятно, почему вы так быстро акклиматизировались в Америке и усвоили их нравы.
— Вы забываете, что я изучаю юриспруденцию!
— Тогда вопрос будущему юристу, — улыбнулся Грязнов. — Что, неладно было в королевстве под вывеской «Голден»? Нечисто?
— Да уж какая чистота, если убивают директора?!
— Не только. Еще и одного из основателей королевства — Левона Аракеляна. А Жорж Вартанович так и не появился в Москве? Я имею в виду — на похоронах вашей бабушки Софьи Ираклиевны?
— Он остался в Штатах.
— Странно, не правда ли? Не прилетел, чтобы отдать свой последний сыновний долг… Скрывается, не так ли?
— От вас, что ли?
Грязнов помолчал, поигрывая бровями, словно прикидывая ответ.
— Если не прилетел в такой час, значит, опасается российских властей. В том числе и меня. Мы с ним, кстати, давно знакомы, Нелли. Это просто так, к вашему сведению.
Но девушка вспыхнула, будто Грязнов в чем-то хотел уличить ее.
— Не знаю… В конце концов, у дяди Жоржа своя жизнь, а у меня своя… Но ведь дядя Левон прилетел же! — Она с вызовом посмотрела на генерала.
— Верно. Но с чужим паспортом.
Нелли опустила голову, избегая прямого взгляда Грязнова.
— Впрочем, лично к вам какое это может иметь отношение?
— Где его убили, Вячеслав Иванович? — ушла от ответа девушка.
— В гостинице «Метрополь». Теперь это крупнейший международный отель со многими звездочками. Безумно дорогой… А кстати, почему вы сами не могли туда ему позвонить? Сидели и ждали его звонка? Зачем же такая конспирация?
— Я только что от вас узнала, где он жил…
Грязнов взглянул ей в глаза и понял, что она говорит правду. И тогда он поднялся.
— Ну спасибо вам, милая моя, за хороший кофе и разговор.
— А мне-то теперь что делать, Вячеслав Иванович? — с тревогой спросила она.
— Снова, я так понимаю, думать о похоронах. Искренне сочувствую. Бабушка… дядя…
— Я думаю, дядя Жорж может выслать самолет…
— Он так богат?
— Ну… не беден. Даже по тем масштабам.
— Наверно, он и должен сам решить, где лежать его брату. Посоветуйтесь.
— Я могу позвонить ему.
— Прекрасная мысль! И у меня тогда будет маленькая просьба: если он сам возьмет трубку, включите, пожалуйста, громкую связь. Может быть, и я смогу дать вам полезный совет. Не затруднит?
— О чем речь!
После нескольких неудачных наборов наконец удалось соединиться. Трубку поднял Жорж Вартанович. Нелли нажала соответствующую кнопку на аппарате, и в комнате зазвучал густой мужской голос с явным уже иностранным акцентом.
— Здравствуй, моя дорогая девочка! Ты хочешь сообщить мне о смерти Левона?
— Да. Но вижу, что опоздала.
— Слушай меня очень внимательно, Нелли! Сразу, как положишь трубку, немедленно бери такси и мчись в аэропорт. Билет бери на самый ближайший рейс! Ты меня внимательно слушаешь? Тебя встретят. В самолете вызовешь стюарда и дашь ему мой телефон. А дальше он будет знать, что делать, поняла?
— А как зовут стюарда?
— Какая разница! Любого вызовешь. Я всех предупрежу! Мне тут же сообщат номер твоего рейса. Все тебе ясно?
— Да ясно, только… — Нелли посмотрела на Грязнова. — А если меня не отпустят?
— Откуда звонишь?
— Из дома.
— Ты не одна? — догадался Жорж.
— Дайте, пожалуйста, мне трубочку, Нелли, — сказал Грязнов, протягивая руку. — Здравствуй, Жоржик!
Возникла пауза. Наконец Америка прорезалась:
— Что-то голосок больно знакомый!
— А ты пошевели мозгами, подумай, вспомни пятидесятые… шестидесятые… ну? Никак?
— Батюшки мои!.. Неужели Вячеслав Иванович самолично?!
— Ну!
— Тогда здравия желаю, господин генерал! — словно обрадовался Жорж.
— Смотри-ка, и это тебе известно? — засмеялся Грязнов.
— Ну все! — выдохнул бархатный голос. — Теперь я за Нелли абсолютно спокоен.
— Слышь, Жоржик, она мне сказала, что ты за Левоном можешь самолет выслать?
— Да зачем теперь самолет? Пусть Левона похоронят в Москве, на Армянском, рядом с папой и мамой. И ни о чем не надо беспокоиться, я тут распоряжусь. А к тебе, Вячеслав Иванович, по старой памяти просьба: отвези Нелли в аэропорт, а? Сам, прошу! Прямо сейчас, немедленно! Вечно благодарить буду!
— А если Нелли захочет попрощаться с родным дядей?
— Никаких прощаний! Я умоляю, Вячеслав Иванович!
Грязнов взглянул на девушку, и та решительно забрала у него трубку.
— Я прилечу после похорон, дядя, — безапелляционным тоном заявила она.
Вероятно, Жорж Вартанович уже знал характер племянницы. Он лишь тяжко вздохнул и сказал:
— Хорошо, пусть сразу после похорон. Я жду звонка.
Нелли положила трубку и задумчиво уставилась в окно.
— Ну что зажурылась, дивчина? Как сказала бы моя бывшая начальница… — улыбнулся Грязнов.
— Мне страшно, — созналась Нелли.
— Я тоже думаю, что оставаться тебе одной в этой квартире не следует. Что ж, поехали!
— Куда?
— А что я могу предложить? Самое безопасное место у меня дома. Не стеснишь. Комнат много, живу один.
Грязнов ожидал любой реакции, но девушка поднялась и просто сказала:
— Поехали.
— Только… я не уверен, что у меня в холодильнике что-нибудь для тебя найдется.
— Это не проблема, — устало ответила Нелли и пошла на кухню. Открыла битком забитый провизией и бутылками холодильник, сказала, словно оправдываясь: — После поминок бабушки осталось.
— Ты много не набирай, — заметил Грязнов, увидев, что девушка собирается наполнять содержимым холодильника большой картонный ящик. Возьми, чтоб самой пообедать, поужинать. Я-то на работе…
— Все равно никому не нужно, — вяло возразила она.
— Ну почему же! Поминать-то дядю наверняка придут!
— Вы думаете? — удивилась она.
— Обязательно придут. И уверяю — народу будет немало.
— Друзья?
— И друзья тоже… — отводя взгляд, сказал Грязнов.
— Вот уж не думала…
Вернувшись на Петровку, Грязнов обнаружил на своем столе протоколы осмотра места происшествия и осмотра трупа, а также рапорт майора Самохина.
Убийство, по мнению, судмедэксперта, произошло примерно в час тридцать ночи. В том, что убит именно Левон Вартанович Аракелян, уже никаких сомнений не было. Об этом свидетельствовали отсутствие мизинца на левой ноге, наколки на теле и заключение криминалиста.
А из рапорта Самохина Грязнов узнал, что из двадцати восьми восточных граждан, проживавших в «Метрополе», четверо — из Арабских Эмиратов, утренним рейсом вылетели в Париж.
Грязнов позвонил Самохину и спросил, где Золушка.
— Ищем, — ответил Николай.
— Ну-ну, — буркнул недовольно Грязнов, — ищите поскорее!
И положил трубку, но тут же снял, потому что услышал зуммер.
— Привет! — раздался бодрый голос Турецкого.
— Здорово, — без всякого оптимизма ответил Грязнов.
— Где пропадал целый день?
— Дела-делишки…
— Начальник должен сидеть в кабинете и руководить, а не бегать, высунув язык.
— Еще что скажешь?
— Надеюсь на встречу в восемь у Меркулова.
— Ах вон оно что! Значит, нагрузили?
— А то!.. Но твои лавры мне не нужны, мой генерал! Таков приказ.
— Ну раз приказ, значит, буду в восемь…
Затем Вячеслав Иванович занялся текучкой и без четверти восемь выехал на Большую Дмитровку.
В кабинете заместителя генерального прокурора собрались кроме самого хозяина Грязнов, Турецкий, Денис и Алексей Петрович Кротов.
С объяснения причины присутствия двух последних на ответственном совещании и начал свое сообщение Константин Дмитриевич.
Он напомнил, что дело об исчезновении ценностей Гохрана, вывезенных за границу в качестве залога для валютных поступлений в Россию, уже имеет свою историю. Еще, что называется, по горячим следам оно было возбуждено Московской городской прокуратурой. Занималось им следственное управление ГУВД Москвы. Затем дело по указанию свыше было передано в ФСБ, где, как и следовало ожидать, благополучно заглохло. Впрочем, какие-то оперативно-следственные мероприятия, по утверждению руководства федеральной службы, проводились, а к расследованию были привлечены некоторые бывшие сотрудники службы, в том числе и Алексей Петрович Кротов, хорошо знавший в прошлом Аракелянов, дело, словно по чьей-то злой воле, с места не сдвигалось. Становилось ясно, что в раскрытии преступления совсем не заинтересованы некоторые лица из верхнего эшелона власти, а спецслужбы собственной активности проявлять не собираются. И больше того, могут всеми силами, которых немало, препятствовать установлению истины.
Вот это последнее соображение Меркулова и подвигло его начать, по сути, новое расследование, которое должен был возглавить Александр Борисович Турецкий. Верный человек из ФСБ, с которым удалось предварительно переговорить Меркулову, обещал ему по крайней мере не чинить препятствия в этом вопросе. А для оперативной работы Константин Дмитриевич предложил привлечь «Глорию» — в помощь Турецкому. Проблема оплаты работы сыщиков была важной, но в настоящий момент не главной: и у Меркулова и у Грязнова-старшего имелись на этот счет свои соображения.