Оксана Обухова - Фальшивая убийца
– Поздравляю тебя, Лидочка. Дай Бог здоровья тебе и внучке.
– Шмаргун, – тихонько шепнула Людмила, – Георгий Анатольевич. Шеф охраны.
– Злой? – одними губами спросила я.
– Нет. Справедливый. Лидочка в него по уши. И Ленка. И даже Ворона. Кажется.
Охранник Саша мгновенно – и виновато – испарился с кухни, дядя Миша наполнил новому гостю рюмку, Шмаргун положил себе на тарелочку дольку докторской колбасы.
Демонстрация с колбасой не прошла незамеченной. Народ быстро смел с тарелок подвявшую закуску и рассосался по недрам замка шкодливыми тенями.
…За окнами, выходящими на задний двор, вовсю гуляла метель. Следы от шин упрятались под снег, под двери гаража намело сугробы, Людмила глянула на улицу и зябко повела плечами:
– И охота тебе в такую пургу на улицу тащиться? Оставайся до утра, завтра Сашка тебя в город отвезет…
Я обогнула замершую у окна девушку, вошла в комнату и вынула из шкафа чужую сумку.
Села на диван, поставила баул у ног и, дождавшись Люды, произнесла:
– Ты слышала, что рассказывала Лена? Об аварии на автобусной остановке…
– Ну, – кивнула горничная.
– Помнишь, она говорила о погибшей девушке в серой шубке?
– Ну… – все еще не понимая, к чему я веду, снова кивнула та.
– Я думаю, погибшая – и есть ваша пропавшая девушка, – тихо, глядя снизу вверх, закончила я.
Людмила так и села на кровать.
– Точно, – протянула пораженно. – Она не вернулась… погибла… а тебя приняли за нее!
– Я почти в этом уверена. Иначе куда она делась? Давай посмотрим в сумке, может быть, там есть какие-нибудь документы?
– Давай! – тут же согласилась Людмила, я раскрыла плоское внутреннее отделение баула и сразу нашла паспорт. – Ну и дела! – причитала Мила, пересаживаясь на диван и заглядывая мне через плечо. – А я-то думаю, куда она подевалась?! Ни за что бы не догадалась! – И огрела меня по спине. – А ты молоток! Варишь!
Паспорт был выписан на имя Копыловой Алины Сергеевны. Девушка жила в Клину, мы были почти ровесницами.
– Понимаешь, почему нас перепутали? – глядя на Людмилу, спросила я. – Имена созвучны – Алина – Алиса. Фамилии тоже похожи – Ковалева – Копылова.
– Точно! Все в точку!
Занятой, загруженной работой Ирине Владимировне не запомнить в точности фамилию горничных. Чудо, что она вообще хоть что-то вспомнила об очередной претендентке на белый передник! Алиса – Алина, Ковалева – Копылова…
Хотя… ей кто-то звонил относительно новенькой девушки…
Рядом с паспортом в том же боковом отделении лежал обычный, туго набитый конверт. Отдав паспорт Людмиле, я вынула и его.
Конверт не был ни заклеен, ни надписан, я открыла его и достала два старых черно-белых снимка и сложенный листок письма. Одна из фотографий была общей: десятка полтора юнцов в нарядных рубашках и расклешенных брюках, девочки-подростки в парадной школьной форме и ленточках через плечо. «Последний школьный звонок», – догадалась я.
На второй фотографии из той же серии застыла пара улыбающихся подружек в белых фартуках. Высокая, коротко стриженная брюнетка с лисьей физиономией, приобнимая, склонилась к плечу худенькой девушки с пепельными кудряшками. Лисица улыбалась нагловато и скалилась прямо в объектив, худышка улыбалась несколько растерянно, смотрела в сторону, в ней я сразу узнала хозяйку этого дома.
Развернутый листок письма догадку подтвердил.
«Здравствуй, Ирочка! – начиналось послание. – Выполняю обещание и высылаю тебе наши школьные фотографии…»
Письмо, выписанное убористым бисерным почерком, почти сплошь состояло из воспоминаний о «славных школьных временах». В нем были приветы и поклоны, рассказы об одноклассниках: кто где работает, кто женился, кто развелся. В первый момент наличие письма в конверте меня несколько удивило – кто в век Интернета и сотовых телефонов обменивается письмами?! – но позже я поняла: вряд ли госпожа Вяземская стала бы выслушивать все эти новости по телефону. Она стала слишком далека и деловита. Так что ее одноклассница поступила разумно и просто: сочинила послание и дала Вяземской право поступать по своему усмотрению – читать письмо в свободную минуту или забыть о нем и выбросить. Второе было маловероятно. Ностальгия по прошлому всегда догонит.
Впрочем, само послание меня интересовало мало. Меня интересовали только подпись – «Всегда твоя Жанна» – и постскриптум с благодарностью за участие в судьбе Алины Копыловой: «Сироты и чудной девушки».
Я положила письмо обратно в конверт, отведя от него недрогнувшей рукой руку любопытной Людмилы, туда же спрятала фотографии и снова взялась за паспорт.
– Возможно, девушку начнут искать не скоро, – сказала я задумчиво.
– Почему? – Людмила слегка надулась из-за того, что я не дала ей сунуть нос в письмо.
– Алина сирота. Ни мама, ни папа не ждут от нее звонка с подтверждением – все в порядке, я на месте.
– А может быть, у нее куча бабушек и тетушек? – резонно заметила Мила.
– Дедушек и дядей, – медленно вторила я. – И сообщить им все же надо.
– Как?
– Не знаю. Но кажется, придется ехать в Клин.
– Скажи завтра хозяйке, узнай у нее телефон Жанны, пусть сама звонит, – фыркнула Люда. – Неужели тебе охота в Клин тащиться?
– А если мы ошиблись? – прищурилась я. – Если пропавшая Алина не погибла на остановке и я просто напугаю до полусмерти какую-нибудь старушку? Представь, заявляется некая девица к твоей бабушке и заявляет: «Ваша внучка погибла под колесами грузовика»…
– Да не обязательно пугать. Сообщим – Алина пропала, не появилась на работе, а рядом с домом кого-то сбили.
– Мы поступим проще, – заявила я. – Ты можешь у кого-нибудь узнать, как выглядела и была одета девушка, приехавшая наниматься на работу?
– Могу, – с готовностью кивнула Люда. – Позвоню Игорю, он в той смене работал, и спрошу.
– А ты знаешь точно, когда приехала и пропала Алина?
Мила подняла глаза к потолку.
– Так. Она приехала до того, как сменилась охрана у ворот. Значит, где-то в половине одиннадцатого, не позже.
«Теперь понятно, почему Саша, принесший в комнату сумку, не обнаружил подмены. Алина появилась у ворот при одной смене, меня привезли уже при другой…»
– Давай звони, – сказала я, и девушка, порывшись в памяти сотового телефона, вызвонила приятеля-охранника:
– Привет, Игорек. Как дела?.. Хоккей смотришь? Ну, я быстренько. Ты видел сегодня новую горничную? Можешь ее описать?.. Да, да, эта. В серой шубке, говоришь? – уточнила Люда и, закусив губу, какое-то время слушала. – А что Шмаргун? Искал?.. А что сказал?.. Что?!.. Ах, гол забили… Поздравляю. Не с чем? Ну ладно, чао…
Люда сложила пополам мобильник, села поудобнее, подогнула под себя одну ногу и пустилась делиться добытыми сведениями:
– Пока все похоже. Алина была одета в серую шубку, Игорь в мехах не разбирается, но сказал – что-то кудрявенькое, вероятно, козлик. Она подошла к воротам, объяснила, что приехала устраиваться на работу, но ребята ее на территорию не пропустили. Вороны тогда на месте не было, она куда-то вместе со Шмаргуном моталась и никаких распоряжений насчет новой горничной не оставила. Ребята попросили девочку обождать, та спросила, где можно купить сигарет, оставила в каптерке сумку и потопала к ларьку на остановке…
– Где ее сбил грузовик, – закончила я. – Так получается?
– Так, – заинтересованно кивнула Люда. – Теперь все точно – девушка погибла, ты попала на ее место. Завтра обо всем расскажешь хозяйке.
«Нет в журналистике большей ошибки, чем использование непроверенных фактов, – учили меня в институте. – Хороший профессионал проверяет и перепроверяет любую информацию и никогда не торопится с выводами».
– Мы поступим по-другому, – не согласилась я. – Ты можешь принести сюда трубку городского телефона?
– Могу. А зачем?
– Хочу позвонить в справочную ГИБДД и узнать подробности об аварии в поселке. Вдруг у погибшей девушки были документы, имя ее уже установили и никакая она не Алина?
– Ее паспорт в сумке, – напомнила Людмила.
– Документы бывают разными. А имя могли узнать по сотовому телефону. Вдруг в нем была строчка с пометкой «Бабушка» или «Тетя Лиза»? Так что тащи телефон, узнаем в милиции, сообщили они родственникам погибшей о происшествии или нет.
– Ой, ну ты прямо детектив! – в который раз похвалила меня Люда и, бодро шевеля крепенькими ножками в удобных серых тапочках, умчалась на хозяйскую половину за телефоном.
…Беседа с информационно-экстренными службами заняла довольно много времени. Я чуть мозоль на языке не заработала, пытаясь узнать конкретный телефон, по которому могли хоть что-то сообщить о погибшей девушке.
Приходилось изворачиваться:
– Моя сестра не вернулась утром с работы.
