Яна Розова - Моя жена, ее любовники и жертвы
А студентка Леночка Киселева, подрабатывавшая в регистратуре вендиспасера и заполнившая карточку настоящим «докторским» почерком, получила от Маришки всю ее зарплату за апрель.
Саму Подругу Маринка увидела через две недели, и это была последняя их встреча. Буквально через три часа после нее Оксана напишет прощальное письмо маме, выпьет полбутылки отвратительного коньяка местного разлива и вскроет себе вены в горячей ванне.
В момент встречи с Оксанкой предвидеть такой исход Маринка не могла, потому что будущее чужих людей ей всегда было неинтересно. Ее интуиция работала только для самой Маринки, зацикленной на собственных мыслях и чувствах. Да и знай она, что ждет Подругу в ближайшем будущем, Маринка бы и пальцем не пошевелила, чтобы ее спасти. После той встречи и слов Подруги ей захотелось скорее не спасти, а – убить ее!
Но как могла Оксана сохранять дипломатичность, если вчера Миша сказал ей, что больше он не может с ней встречаться? И как иначе мог поступить Миша, которому его мама уже несколько раз закатывала жуткие скандалы, требуя, чтобы он выбирал между ней и «этой проституткой», а вчера, наконец, она рассказала и о карточке из вендиспансера? Все случившееся было звеньями, которые начала собирать в не слишком изящную цепь Маринка, а добрая тетя Наташа, вредная тетя Римма, болтливый Андрей и до одури порядочный Мишка успешно завершили ее работу. Продолжая метафоры, можно было бы добавить, что цепь эта прочно затянулась на шее классной девочки Оксаны. И та, уже практически в пред-агонии, вдруг почувствовала, кто был настоящим кукловодом всего представления.
– Понятия не имею, как ты это сделала, но это сделала ты! – сказала Оксанка.
Она дождалась Маринку в той же самой арке, где они встретились впервые.
– Что тебе надо? – отпрянула от нее Маринка.
– Стерва злобная! – выкрикнула на весь двор Подруга. – Что ты наплела Мишкиной матери? Что ты ему про меня наплела? Ты ревнуешь и поэтому меня оболгала? Это же низко, подло, жестоко!.. Почему он не хочет меня видеть? Почему не хочет со мной говорить? Почему?..
Маринка даже не испугалась, а остекленела. Пусть бы ее приперли к стенке – она бы не признала ничего! Тут было другое: ощущение ужаса, осознание того, что сделанного ею назад не вернешь, не исправишь и не сошьешь, и плюс острое предчувствие еще большего несчастья. А ведь предчувствия Маринку редко подводили!
– Ты должна пойти к Мишке и во всем признаться! – крикнула Подруга, вновь разрыдавшись.
Маришка огляделась. К счастью, людей во дворе было не так много, да и стояли они возле детской площадки, в двадцати метрах от вопящей Оксанки. К счастью, по улице прошла груженая фура. К счастью, у жильцов квартиры, чьи окна располагались над головами девушек, разорался младенец. К счастью для Маринки, а Оксане уже ничто не могло помочь.
– Ты с ума сошла, Оксана, – спокойно проговорила Маринка и отвернулась от девушки с заплаканным лицом.
Ни разу не обернувшись, Маринка направилась прочь. Она не знала этого, но почувствовала спиной, что Оксана смотрит ей вслед со всей возможной ненавистью.
Не знала Маринка и того, что после их встречи Оксана сделает последнюю попытку увидеть Мишку. Она придет прямо к его двери и нажмет на звонок. Дверь ей откроет Мишина мама. Она скажет заплаканной девочке с распухшим красным носом:
– Уходи отсюда навсегда, проститутка!
И именно поэтому Тот, Кто считает наши грехи, разделит грех за смерть Оксаны Измайловой между двумя этими женщинами – Мариной и ее будущей свекровью. И обе они начнут искупать свой грех, когда Мишка женится на Марине и обе женщины возненавидят друг друга с огромной силой.
Солнце село за тополя, Мишка, Боб и Андрей опорожнили половину кеги пива и развели рядом с верандой костер.
От пива Андрей пришел в романтическое расположение духа, Мишка стал мрачноват, а Боб еще ничего не почувствовал. Он медленно пьянел, особенно если пил не на голодный желудок, а Борька хорошо угостился свежей ветчиной, отличным адыгейским сыром и холодными креветками.
– Гадкое местечко эта твоя дача, – брякнул он просто для того, чтобы позлить Андрюху и слегка поразвлечься. – Домишко паршивый, прудишко мелкий.
– Да ты в курсе, сколько земля здесь стоит? – презрительно ответил Андрей. Сейчас он ненавидел эту черту Боба – неуважение к уровню дохода других людей. – Ты таких денег не видел никогда, да и не увидишь. Хоть твой папа и директор биофабрики.
Мишка тоже встрял:
– Дорогое – не значит хорошее.
– Да что ты! – язвительно воскликнул Андрей. – Ты свой кондиционер помнишь? Дерьмо китайское! Хотел сэкономить – получай. Мои парни его переустановили, но имей в виду, если он перегреется – не выдержит, сгорит. Вот тебе и недорогое.
– Сгорит?
– Не сомневайся.
Мишка встал и пошел к озеру.
– Куда ты?
– Надо.
– Если надо, то в озеро этого не делай.
Мишка ушел в полумрак, не оборачиваясь.
Бешеный Боб допил свое пиво и налил еще.
Андрей обернулся в сторону Мишки, стоявшего у пруда.
– Мишка! – позвал его Андрей. – Хочешь, я тебя к себе на работу возьму? Хорошую зарплату обещаю.
– И что я делать буду?
– Руководить сервисным отделом. У нас там полный завал, а ты сможешь разобраться.
– Я ничего в кондиционерах не понимаю. Возьми лучше Борьку, он теперь безработный.
– Если я Борьку возьму на работу, вся отрасль вентиляционных приборов и систем развалится, не то что мое скромное предприятие. – Андрей рассмеялся. – К тому же Борьке деньги не нужны. Если ему надо будет – папа поддержит.
Тут Борька проворчал:
– Не нужны мне его деньги, – но Андрей этого не пожелал услышать.
– А ты Маринке такую жизнь обеспечил, что сбежит она от тебя скоро. Попомни мое слово!
По-видимому, пришел черед поучений, которые Мишка ожидал.
А ведь он был самым умным из троих друзей и в школе, и в институте, где учился на одном факультете с Андреем, на машиностроительном. И если Андрей был крепеньким середнячком, то Миша Ложкин все пять лет получал повышенную стипендию за отличную учебу. Но это был единственный период в их общей биографии, когда Мишка мог похвастаться финансовым превосходством, чего ему и в голову не пришло.
Во взрослой жизни Мишка сразу же потерялся. Работать по профессии не представлялось возможным – гродинские заводы и фабрики, от переплетной мастерской и до гигантского химического завода-монстра, увольняли сотрудников, полностью разоряясь или замораживаясь до лучших времен.
По совету знакомых Мишка освоил компьютер, программное обеспечение для бухгалтеров, устроился на работу в супермаркет «КУБ». Через несколько лет его пригласили в фирму, продающую программное обеспечение для предприятий, и Мишка принял предложение.
Андрей считал, что друг его не умеет приспосабливаться к окружающей среде потому, что не умеет себя продавать. Удел таких людей – быть продаваемыми другими. Те, другие, законно оказывались в выигрыше, а Мишка получал за свою работу лишь зарплату среднего размера.
Не жалуясь на свою судьбу, Мишка лишь сетовал, что в клиентах у него трудновоспитуемые, зачастую просто бестолковые тетки, притом весьма обидчивые. В качестве мести (или развлечения ради) бухгалтерши любили жаловаться на Мишку его шефу. Работать с ними было нельзя, и убить – нельзя, поэтому Мишке приходилось терпеть их глупость, заносчивость и обидчивость, да еще и оправдываться перед шефом за то, что не верблюд, и каждый месяц удивляться, почему его зарплата не растет уже десять лет.
Никак не способствовала заработкам и пресловутая Мишкина доброта. Он не умел отказывать, если его просили починить ноутбук, установить программу на домашний компьютер, подключить какое-нибудь компьютерное устройство, «полечить» машину от вирусов. Те же самые вредные бухгалтерши, мотавшие ему нервы с утра и до самого вечера, обращались к нему с этими просьбами, отлично зная: «Мишенька сделает хорошо». За помощь денег он не брал, даже если клиент настаивал.
Мишка понимал, что деньги – не его стихия. Можно было бы сменить профессию, вот только он не был уверен, что в итоге новая работа будет лучше прежней. От себя не уйдешь на другую работу, от зла – зла не ищут.
И с годами его опасения и страхи росли, превращаясь из маленьких кучек беспокойства в скалы до небес. Как такие обойдешь?!
– Неужели же, – продолжал свои речи Андрей, – Маринка тебе никогда не говорила, что живете вы, как голытьба? У вас даже машины нет!
– Не говорила, – сказал Мишка. Он подошел к веранде и оперся руками о перила. – Ты, Андрюха, полный идиот, раз думаешь, будто Маринка вышла за меня замуж ради денег.
– А ради чего? – издевался Андрей. – Ради секса?
