Гремучая смесь с колокольчиком - Луганцева Татьяна Игоревна

Татьяна Луганцева

Гремучая смесь с колокольчиком

© Т. И. Луганцева

© ООО «Издательство АСТ»

Глава 1

– Таечка, знаешь, что я думаю? – обратилась Рада к молодой светловолосой женщине с огромными голубыми глазами.

– Я не умею читать мысли, – несколько вяловато ответила блондинка.

– Думаю, что Господь любит всех людей одинаково, каждый человек для него одинаково ценен и каждого он испытывает.

– Да ты просто философ, – улыбнулась Таисия.

– Философ – сугубо мужская специализация, – не согласилась Рада и сверкнула карими глазами. Ее прапрабабушка была цыганкой, так гласила семейная легенда. – У этого слова даже нет женского рода. Только мужчины любят философствовать, особенно лежа на диване.

– Ага! Пока женщины моют, стирают, воспитывают детей, – согласилась Тая. – Выходит, что у философов самые терпеливые жены. Другие не выдерживают и выгоняют своих дармоедов или пинками гонят их на работу, обрывая полет гениальных мыслей. А эти молчат и продолжают обслуживать своего «философа»… А ты что сказать-то хотела? – уточнила Таисия.

– Я думаю, что счастье всем людям дается в равной мере, только по-разному. Например, кому-то счастье дается сразу, человек должен это понять, ценить и беречь. А если не убережешь, то начинаются страдания и приходит осознание того, что не оценила свое счастье. А кто-то, наоборот, всю жизнь «набивает шишки», мучается, и когда уже совсем отчаивается, судьба раз – и подбрасывает шанс стать счастливой! – Для убедительности свою высокопарную речь Рада сопровождала активными жестами.

Тая с интересом смотрела на лучшую подругу и воспринимала ее слова на свой счет.

– Ты это к чему говоришь? Хочешь сказать, что я упустила свое счастье?

– Нет, я о том, что ты еще будешь счастливой! – заверила ее Рада.

– Да ты не волнуйся, все хорошо. – Тая тронула подругу за руку. – Подлечу нервишки, вернусь на работу…

– Как-то все нескладно получается, – вздохнула Рада, и Таисия поняла, что это о ее горемычной личной жизни.

Замуж Таисия выскочила очень рано, едва ей исполнилось восемнадцать лет, и если не за первого встречного, то за второго уж точно. Владислав был старше ее на двенадцать лет и казался худенькой молодой девчонке с тонкой душевной организацией просто осью земли, оплотом вселенной и самой надежной стеной.

А дальше началась долгая супружеская жизнь. Детей им бог не дал. Первые шесть лет было еще ничего, а потом становилось все хуже и хуже. Но Тая продержалась еще десять лет. Муж все время ворчал, был недоволен, безумно ревновал. При этом постоянно унижал Таисию, внушая ей, что она плохая хозяйка, как бы Тая ни старалась, да и как женщина не ахти… Он позволял себе даже в открытую говорить, что Тая растеряла былую красоту и быстро состарилась. Стоит заметить, что сам Влад с годами тоже не становился моложе и красивее, а только скандальнее и ворчливее. Со временем Тая все чаще и чаще стала задумываться над тем, что судьба не может поступить с ней так несправедливо. Вот жизнь пройдет, а она так и не узнает других мужчин и не поймет, правильно ли поступила, когда согласилась выйти за Влада замуж. Таисия, как могла, гнала эти крамольные мысли из головы, но они словно настырные черви проникали с новой силой. «Как же раньше было? – вела Тая внутренний диалог. – Люди женились девственниками и жили всю жизнь без всяких экспериментов. Чего же меня тянет на адюльтер с такой силой?» – «Ну, во-первых, время сейчас другое, нравы опять-таки свободные… соблазнов намного больше», – сама себе отвечала Таисия.

А вот ее подруга Рада думала по-другому.

– А я думаю, что это из-за того, что ты не любишь своего Владика, – констатировала она.

– Как не люблю? Ты с ума сошла? Мы всю жизнь вместе! – возразила Тая.

– Вот именно! Всю жизнь вместе! Привычка! Взял тебя молоденькую. Внушил, что между вами любовь, ты и поверила. А вот твое подсознание сигнализирует совсем о другом, оно сопротивляется и хочет сказать, чтобы ты попробовала пожить, как тебе хочется, – ответила Рада.

– Я люблю Влада и всегда так было, но иногда не покидает стойкое ощущение, что жизнь прошла зря, – призналась Тая.

– Твое дело, но всегда взвешивай свои желания и поступки. Потому что потерять можно намного больше, чем приобрести.

И вот однажды судьба-злодейка все-таки столкнула Таисию с основного пути. Тая поддалась искушению, приняла ухаживания молодого мужчины и вступила с ним в связь. Да что там «вступила в связь»! Тая влюбилась, просто потеряла голову. Вдобавок честно во всем призналась мужу, да этого и нельзя было скрыть. Глаза ее горели, она потеряла покой, сон, а похоже, и совесть.

Владислав, конечно, испытал сильную боль и разочарование. Он даже слег с сердечным приступом. Тая очень ругала себя за опрометчивый поступок, металась к мужу в больницу с гостинцами, прося прощение и искренне раскаиваясь. Влад безумно боялся потерять жену, но и простить не мог. Тая бросила молодого любовника и поклялась Владу в вечной верности!

Влад простил неверную жену, и они попытались начать все сначала. Но ничего не получилось, недаром в народе говорят, что разбитую чашку не склеить.

Влад раздражался по каждому пустяку, постоянно вспоминал Тае ее измену, обзывал дрянными словами. Потом раскаивался, молил о прощении, а через несколько дней все повторялось. Однажды Таисия, не выдержав, взорвалась:

– Веди себя как настоящий мужчина! Если не простил, значит, не простил! А если простил, так зачем же попрекать меня теперь каждый день! Это нечестно!

– Не тебе говорить о честности! – огрызнулся Владислав.

В таких отношениях они промучились еще несколько месяцев, а потом семейной жизни пришел конец.

Так как жили они в квартире Владислава, уйти пришлось Тае. Конечно, за шестнадцать лет совместной жизни она могла рассчитывать на какой-то угол, но это было уже из области утопии. Поэтому Таисия временно стала жить на работе. А работала Таисия у одной весьма эксцентричной галеристки Аглаи Береговой.

По образованию Тая была художницей, она закончила высшее художественное училище сразу по двум направлениям – классического рисунка и ландшафтного дизайна. Но пятнадцать лет назад специальность ландшафтного дизайнера была не сильно востребована, а вот художник мог хоть как-то перебиваться с хлеба на воду. Тая была, может, и не гениальной художницей, но весьма талантливой.

Аглая Алексеевна заприметила молодую художницу на одном из уличных вернисажей, купила у нее несколько работ и продала у себя в галерее. А это поднимало молодую художницу на совсем другой уровень. Потом Аглая, а просила она себя называть, несмотря на существенную разницу в возрасте, по имени, купила у Таисии еще несколько работ, потом еще и еще… А затем предложила работать в своей галерее. Помогать организовывать выставки, отсматривать экспонаты, отбирать работы, искать клиентов, проводить экскурсии…

Круг общения у госпожи Береговой был очень большим, но Таю она отчего-то выделяла, и со временем они подружились. Тая фактически стала правой рукой Аглаи.

Был у Аглаи Алексеевны еще один близкий друг – реставратор Сергей Семенович Илюшин. На втором этаже галереи размещались реставрационные мастерские, где господин Илюшин и проводил большую часть времени, занимаясь любимым делом. В художественном мире Илюшин был весьма известной личностью, его неоднократно приглашали на работу и в Эрмитаж, и в Третьяковскую галерею, и в другие крупные музеи. Аглая Алексеевна всякий раз с замиранием сердца ждала решения Сергея Семеновича, но тот неизменно отказывался, и растроганная Аглая не могла сдерживать слез, восклицая:

– Ну как же так?! Почему ты остаешься со мной? Ведь тебя приглашают самые знаменитые музеи мира! Такие шедевры были бы в твоих руках! А самое главное, тебе действительно можно доверить самые ценные полотна!

– Спасибо, дорогая, за теплые слова, – хитро улыбался в пушистые усы Сергей Семенович. – Но куда мне уже дергаться на старости лет? У меня здесь фактически дом, друзья. И ты, и Тая… А там новые люди, государственная служба… Нет, это не мое! Ты знаешь, ответственности я не боюсь, но к таким кардинальным переменам в своей жизни не готов. К тому же те, кому я нужен, всегда могут найти меня, – отвечал в таких случаях Сергей Семенович.