Пятьдесят-на-пятьдесят - Сергей Иванович Чекалин

Сергей Чекалин

Пятьдесят-на-пятьдесят

Действующие лица:

Капитан. Стрешнев Андрей Антонович — капитан, начальник следственной группы, 36 лет.

Фёдор Бойко — ст. лейтенант, заместитель Стрешнева, 30 лет

Виктор. Нефёдов Виктор Викторович — мл. лейтенант, 23 года (в начале действия сравнительно обросший, с усами, потом постриженный и без усов)

Тамара Сергеевна — мл. лейтенант, 23 года

Степан Петрович — паталогоанатом, 56 лет

Игорь Фёдорович — криминалист, 52 года

Кошелев Алексей Николаевич, 28 лет

Вера Тихоновна, учитель, 67 лет

Иван Дмитриевич, рыбак, 66 лет (в рыбацкой одежде, в сапогах, с набором снастей)

Воробьёвы Степан и Ирина, каждому по 28 лет

Мишка, их сын, 7 лет

Наташа. Наталья Краснова, подруга Воробьёвых, 28 лет

Олег Иосифович Орлов, участковый, 50лет (в милицейской форме, ст. лейтенант)

Понятые, пожилые люди

ДЕЙСТВИЕ 1

Лица:

Капитан

Виктор

Фёдор

Тамара

Степан Петрович, паталогоанатом

Игорь Фёдорович, криминалист

(Все из оперативной группы в форме, кроме Степана и Игоря, они в рабочих халатах)

Иван Дмитриевич, рыбак, в брезентовой куртке и таких же брюках, в сапогах.

Ольга, напарница Ларисы, в форме проводницы вагона

Всё действие происходит в кабинете начальника следственной группы. Обстановка служебного кабинета: стол для совещаний буквой Т, металлический шкаф, стулья по периметру стола, вдалеке, у входной двери, ещё два стула. На стене — электрические часы.

Действие 1. Сцена 1.

За столом капитан и сбоку от него — Иван Дмитриевич.

Капитан. Иван Дмитриевич, расскажите мне о вашей находке.

Иван Дмитриевич. Да я уж милиционерам всё рассказал.

Капитан. Я читал ваши показания. Но хочу сам услышать, может быть, что-нибудь другое вспомнили или вспомните по ходу. Это как боковое зрение.

Иван Дмитриевич. Я по выходным хожу на рыбалку. На автобусе от дома до лесочка, а потом по лесочку как раз выхожу на речку, к моему месту. Когда получается, так я и все два выходных хожу. Вчера тоже был. На мою тропку к речке проход меж двух кустиков. Я подошёл, закурить решил, папироску достал, я больше «Север» курю, уж какой год одни и те же. Привычка. С других-то, особенно сигарет этих с фильтрами, такой кашель принимается! Ну, папироску в зубы, спички достаю так, а коробок-то и уронил. Наклонился, батюшки-светы! Человек лежит, баба. Я ногу-то тронул, не живая.

Капитан. А как вы определили, Иван Дмитриевич, что не живая?

Иван Дмитриевич. А я, товарищ следователь, всю войну прошёл, навидался. А как понял, что не живая-то, больше ничего трогать не стал, так назад, домой, прямо в милицию.

Капитан. Никого больше не видели рядом, вдалеке?

Иван Дмитриевич. Да нет, я ж говорю, что никто тут и не ходит больше.

Капитан. Ну, как не ходят — это видно.

Иван Дмитриевич (смущённо): Я говорю, что никогда тут других не видел, до этого, когда на рыбалку ходил. Уж какой год тут хожу.

Капитан. Иван Дмитриевич, во сколько вы обнаружили труп?

Иван Дмитриевич. Да так прямо и не скажу, не догадался на часы-то посмотреть. Утро-то утро, понятно. Из дома я на первый автобус сажусь, который в эту сторону идёт, а он там у нас в полпятого проходит. Полчаса досюда, где моя тропинка, а до неё ещё минута-две, всего и ста метров не наберётся, поэтому можно и не считать, получается, всё равно на круг полчаса. Значит, где-то в пять, с небольшим, так, на шестой, и увидал. Побыл там минуты две-три и назад, на автобус, даже и докуривать не стал. Папироска-то как упала, так я и не стал поднимать. Это там вы мою папиросочку и найдёте, у кустика.

Капитан. Нашли, при вас ещё, когда с милицией там были.

Иван Дмитриевич. Да, так вот автобус ждал полчаса, наверно, ещё полчаса автобусом, но не до дома, а прямо в милицию, к дежурному…

Капитан. Ну, дальше-то у нас зафиксировано, когда вы сообщили, в половине седьмого.

Иван Дмитриевич. Так и есть! Ну вот, они меня с собой и на место, где нашёл. Меня опросили прямо там, где, что, как. Милиционер всё записал. А потом вызвали наряд, ну, бригаду вашу, как её назвать. Сказали, что вызов не ложный. Обидно, прямо, даже…

Капитан. Следственную бригаду. А обижаться, Иван Дмитриевич, не стоит, всякое бывает.

Иван Дмитриевич. Значит — её, бригаду. Обсмотрели всё, приехала скорая, на носилках забрали эту женщину, меня тоже со всеми снастями. Но я-то на милицейской. Потом, здесь уж, сказали, чтобы я подождал следователя, для показаний. Так что дома я ещё не был, после этого.

Капитан. Я вас долго не задержу. Иван Дмитриевич, а вы на пенсии или работаете?

Иван Дмитриевич. На пенсии, с восемьдесят пятого. Я-то работал у нас, на приборостроительном, слесарем. Самого высокого разряда, с доски почёта не слезал. А на пенсию вышел по глупости.

Капитан. Как это, по глупости?

Иван Дмитриевич. Да, вот, с друзьями-ветеранами отметили ордена Славы, к сорокалетию Победы дали, в прошлом году, всем, кто воевал. Я получил второй степени, по ранению, в руку. При тяжёлых ранениях давали первой, а остальным — третьей. Вот немного перехватил лишнего — и инсульт. А после и руки не те, трясутся, и глаза не те. А работа у нас точности требует, приборы сложные, да вы и сами знаете…

Капитан. Да, слышал.

Иван Дмитриевич. Ну вот, пришлось и уходить. Пенсию получил хорошую, восемьдесят с небольшим. Я ведь много зарабатывал. Да нам с Марусей, женой-то, много и не надо. Одёжу не покупать, а на остальное и этого хватит, да и у неё пятьдесят. Так что и детям иногда подкидываем, хоть они и отказываются. Да я и ещё подрабатываю, сторожем в саду, на продлёнке, где с ночёвкой. А это ещё сорок рублей. Тоже не валяются на дороге. По рабочим дням, а в выходной, вот, — на рыбалку. Надо же, вчера, тут же проходил, а ничего не заметил. Может, и не было её тут, вчера-то? Как вы думаете?

Капитан. Ребята там разберутся, была или не была. А сколько у вас детей?

Иван Дмитриевич. Два сына, женаты оба, но не здесь живут, разъехались кто куда. Родились уже после войны, один в сорок восьмом, другой в