Владимир Сотников - Полуостров сокровищ

Сотников Владимир

Полуостров сокровищ

Владимир СОТНИКОВ

ПОЛУОСТРОВ СОКРОВИЩ

Глава I

ВЫГУЛ СОБАК ОПАСЕН ДЛЯ ЖИЗНИ

Остап приподнял голову и радостно шевельнул хвостом. Это означало, что через секунду щелкнет замок входной двери. Так и случилось.

- Ну и чутье у тебя! - восхитился своим питомцем Ларик, выскакивая в прихожую. - Как у экстрасенса.

В прихожей мама уже освобождала папины руки от половины пакетов и коробок. И как ему удалось такими занятыми руками открыть столько дверей?

- Фу-у! - отдышался папа. - Как говорил Маяковский, все мы немножко лошади. А я - больше всех. Лошадь на девяносто девять процентов.

- Интересно, почему не на все сто? - улыбнулась мама.

- Умение говорить, - устало объяснил папа. - Я все-таки ещё умею говорить.

Остап занялся папиной поклажей, как будто был собакой, натасканной на наркотики или взрывчатку. Он вертелся между коробками, обнюхивая их снизу-вверх и вдоль-поперек, пока не остановился на нужном.

- Правильно, Осик, - засмеялся папа. - Именно в этой коробке за двойными стенками спрятана контрабанда. Та, от которой собаки в рекламе летают по воздуху.

С этими словами он вытащил огромный пакет "Педигри" и новенький поводок. Остапа поводок оставил равнодушным, а вот Ларика... Он просто подпрыгнул от восторга, будто поводок предназначался ему! Карабинчик, которым поводок должен был крепиться к ошейнику, повиновался малейшему движению пальца и вместе с тем был таким надежным, будто предназначался для страховки альпинистов. А ручка вообще превосходила все ожидания. Легкая, удобная, с двумя кнопками - для освобождения поводка и для его сматывания.

- Ну, пап... - протянул довольный Ларик. - Ты, наверное, выбрал самый лучший поводок в магазине!

Теперь прогулки с собакой превратятся для Ларика в настоящее счастье. Конечно, он и без навороченного поводка любил гулять со своим Остапом. Даже с обычной веревочкой. Но ведь Остапу наверняка приятнее будет чувствовать себя настоящей породистой собакой, у которой за спиной натянута такая удобная и надежная вещь, как этот поводок. Так подумал Ларик вместо Остапа, который уже вовсю чавкал своей собачьей радостью.

Наконец папа полностью освободился от поклажи и шумно вздохнул:

- Все. Я сделал крайне важное открытие. Если у меня в руках будет хоть малюсенькая сумочка, самая дамская-предамская, я никогда в жизни не выйду из метро на "Тушинской". Ты знаешь, сколько там народу? А как штурмуют автобусы в час пик? Это что-то невероятное... И все из-за вещевого рынка!

- Кто же делает покупки для новой квартиры в час пик? - улыбнулась мама. - И кто при этом ездит в метро? Да тут фургон надо было заказывать. Она показала на кучу коробок. - Удивительно, ты начинаешь испытывать покупательский зуд именно тогда, когда в театре ломается машина!

- Зуд, зуд... - недовольно поморщился папа. - Просто деньги выплатили за инсценировку, вот тебе и зуд. Люблю, грешным делом, денежки в дело пустить! Дрель нужна? Нужна. - Он принялся загибать пальцы. - Ящичек с инструментами? Пожалуйста! А про поводок и говорить нечего. Нам без него как без рук.

Мама засмеялась.

- Можно подумать, ты сам будешь сверлить дырки этой дрелью! Опять придется Петра Иваныча просить. А без поводка Осик точно потерпел бы ещё месяц-другой. Скажи уж честно: просто ты любишь сорить деньгами.

- Ну почему сорить? - смутился папа. - Дрель немецкая, с насадками мусор, по твоему? А пассатижи? Нет, я трачу деньги с умом!

И папа поднял вверх палец, как самый опытный в мире учитель.

Мама только рукой махнула, а Ларик расхохотался. Он прекрасно был осведомлен о папином умении тратить деньги. Сколько бы у него их не было, их сразу же и не было. Так мама говорила. И была абсолютно права. Удержать папу от покупок можно было, наверное, только гуляя с ним на таком вот поводке. Чуть рванется папа в магазин, чтобы купить Ларику новый фонарик с подзарядкой или ещё какую-нибудь страшно необходимую вещь, а мама тут же нажмет кнопочку "стоп" на поводке - и все в порядке!

Конечно, немецкая дрель - очень полезная вещь, потому что стены в новой квартире бетонные, в них даже маленького гвоздика не вобьешь. Только и тут мама права: папа понятия не имеет о том, как надо сверлить стены. Да и когда ему этим заниматься, если у него недавно начались репетиции нового спектакля и он редко приходит домой раньше двенадцати ночи? Книжные полки в новой квартире Матюшиных повесил Петр Иваныч, театральный мастер по реквизиту. И дрель у него была своя.

Через три минуты родители забыли о таких мелочах, как неразумно потраченные деньги. Папа - потому что вообще быстро забывает обо всем, кроме своих спектаклей, а мама - потому что у неё легкий характер. Это папа так говорит.

- Меня завлит сегодня спрашивает: куда переехали? Я говорю: в Тушино. А-а, вспоминает, это где вещевой рынок? - Папа возмущенно покачал головой, усаживаясь за обеденный стол. - И, заметь, это говорит образованный человек, притом в то время, когда в театре идут репетиции "Бориса Годунова". Да у него Тушино должно ассоциироваться, конечно же, с Тушинским Вором! И нате вам - вещевой рынок...

- С каким ещё вором? - заинтересовался Ларик.

- Вот, - вздохнул папа, - и новое поколение выбирает... Что попроще! Вы что, историю не изучаете?

- Изучаем, - обиделся Ларик. - Но не всю же сразу. Мы ещё только Средние века в Европе успели пройти.

- Алеша, - сказала мама, - на твоем месте я не укоряла бы ребенка, а побольше объясняла и рассказывала. Это, между прочим, твоя прямая обязанность. Не покупки всякие ненужные домой таскать, а сына воспитывать. Вот пообедайте и отравляйтесь на прогулку. Помнишь, ты мне показывал какие-то холмы, когда мы квартиру приезжали смотреть? Вот и Ларику покажешь.

- Показывал! - хмыкнул отец. - Холмы! Я тебе так вдохновенно рассказывал о лагере Лжедимитрия, о сражении в пойме Сходни, а ты потом спросила, какие обои лучше купить для кухни.

- Пап, я не буду спрашивать про обои! - воскликнул Ларик. - Я буду слушать внимательно. Как диктофон.

Лагерь Лжедимитрия! Сражение в пойме Сходни! Эти слова звучали как музыка перед каким-нибудь приключенческим фильмом. Сходня - вот она, под окном. Маленькая извилистая речка, которую все называют вонючкой. Так вообще называют мелкие городские речки. Летом Ларик ездил к бабушке в Минск, и там рядом с домом протекала "одноименная" речушка.

Папа поглощал обед так же быстро, как Остап свой "Педигри". А вот у Ларика с аппетитом всегда были проблемы.

- И не надейся ни на какую прогулку, если не съешь хотя бы полтарелки рассольника, - поставила мама жесткие условия. - Ты хочешь заработать гастрит в двенадцать лет?

- Полтарелки ещё можно, - тяжело вздохнул Ларик.

Переходя улицу, Ларик подхватил на руки Остапа. На крутом повороте, из-за которого вылетали машины, он не доверял даже новому поводку.

Папа шел, по привычке заложив руки за спину и глядя себе под ноги. Ларик понимал: папа пребывает в состоянии задумчивости. И вывести его из этого состояния - дело почти безнадежное. Хоть он и обещал рассказывать про Тушинского Вора, но уже размышляет, конечно, о своем спектакле. Как-то все заботы у родителей совпали: переезд на новую квартиру, новый спектакль у папы и, значит, новый заказ у мамы, которая была художником по костюмам в папином театре.

Только у Ларика не было никаких важных дел, потому что до летних каникул оставалась всего неделя. Могут, конечно, в последнюю минуту появиться неприятности в виде неожиданной годовой тройки по математике. Но вроде бы контрольную он написал... так себе. Скорее всего, на четверку.

Ларик шумно вздохнул, заставив папу оглянуться.

- Что ты вздыхаешь? Не нравится поводок?

- Да с поводком все в порядке. А вот ты молчишь, как партизан на допросе. Давай, рассказывай про сражение, раз обещал! И про этого... Лжевора Тушинского.

- Ах, да! Извини.

Папа засмеялся и огляделся вокруг. Они уже прошли летний стадион и остановились на берегу речки.

- Не лжевора, а Лжедимитрия. Которого прозвали Тушинским Вором. Это был самозванец, который назвал себя царевичем Димитрием, возглавил польское войско и захватил Москву. Но русские поляков из Москвы выгнали, и самозванец Лжедимитрий встал лагерем вот здесь.

Отец обвел рукой высокий дальний берег огромного круглого оврага - в диаметре, наверное, километра два. По оврагу протекала извилистая речка Сходня.

- Хорошее местечко выбрал, да? - продолжал он. - Заметь, с того крутого берега все подступы со стороны Москвы были как на ладони.

- А где же сражение было? - нетерпеливо спросил Ларик.

- Ну, - замялся папа, - точно сказать трудно. Здесь, наверное, и было. Я ведь так, в общих чертах знаю.

Он остановился перед большим жестяным плакатом, на котором было написано: "Сходненский ковш. Памятник природы".

- Вот видишь. Еще, оказывается, и памятник природы. Так что тебе, можно сказать, повезло. Рядом с таким местом жить будешь! По истории подготовишь доклад - пятерка обеспечена.