Генри Бейли - Тайна Гарстонов

Тайна Гарстонов

X. К. Бэйли

ГЛАВА 1

Мистер Кланк

Весенний ветер дул по Стрэнду. Мистер Джошуа Кланк вышел из чайной, поглядел на свет с благодушным одобрением и начал пролагать свой путь через хаос автомобилей. Он шел вверх по Боу-Стрит — маленький, толстенький человек с подпрыгивающей походкой счастливого ребенка. Он был серый — серая одежда, серые усы и бакенбарды, и только лицо его было цвета желтеющей слоновой кости, но из морщинистых впадин его глаза светились бледно-серым светом. Мистер Кланк не скрывал, что доволен собой. Он шел, напевая какой-то баптистский гимн.

Около полицейского участка мимо него прошли два человека: старшему из них, широкоплечему пожилому человеку, он приветливо помахал рукой и весело крикнул: «Дивная погода!»

Но это замечание не было встречено сочувственно. Широкоплечий человек — это был старший надзиратель Белль из Бюро уголовного розыска — прошел мимо него, коротко кивнув и буркнув что-то себе под нос.

— Кто это ваш милый старый друг, сэр? — спросил молодой его спутник.

— Гладкий маленький кот, не правда ли? — проворчал Белль. — Да разве вы его не знаете, Эндервуд? Еще узнаете! Это «Кланк и Кланк». Джошуа Кланк.

— Как! Адвокат мошенников?

— Он самый. Он задал нам больше дела, чем какой-либо человек, никогда не бывший в тюрьме.

— Полагаю, что так, — согласился сержант Эндервуд. — Он ловко ходит по краю, не так ли?

— И еще как! Настоящий мешочек со всякими штучками.

— Я никогда еще его не видел. Он похож на церковного старосту или декана.

— Наверное, он и есть, — буркнул Белль. — С него бы сталось!

Если отбросить профессиональные предубеждения, то описание Кланка было довольно точно. Его отец завещал ему фирму «Кланк и Кланк» с немногочисленными почтенными клиентами из людей, которые не платят по счетам. У Джошуа были более широкие планы. При нем фирма занялась преступниками. Скоро мелкая рыбешка из преступного мира обнаружила, что ни один адвокат не умеет так много извлечь из самых безнадежных положений, как Джошуа Кланк. Когда ему не удавалось их вызволить, он, во всяком случае, цапался с полицией и давал им представление за их деньги. Даже когда денег не хватало, он не отказывался от устройства представлений, если дело могло привлечь внимание печати. После этого он привлек более преуспевающих клиентов: предпринимателей широко задуманных преступлений и тех, кто их финансирует, а также талантливых любителей из числа почтенных граждан, рискующих пуститься на кражи и мошенничества. Все они узнали, что Джошуа Кланк — их человек.

Теперь, в зрелом возрасте, он не брался за дело, если не был уверен, что оно достаточно крупно, чтобы заполнить столбцы газет. Он работал незаметно. Другие адвокаты могли фыркать при его имени, а прокуроры предсказывали, что он сам кончит в тюрьме. Но все осведомленные люди знали, что вести дело против «Кланк и Кланк» небезопасно. Говорилось, что он больше знает о том, что происходит в лондонском подполье, чем кто-либо другой, и многие предполагали, что он сам по горло увяз в подобных делах.

Но он не был ни деканом, ни церковным старостой. Никакая религия не могла удовлетворить широкого духа мистера Кланка. Он сам на собственные деньги создал себе молельню и назвал ее «Домом Евангелия». Там, трижды по воскресеньям и один раз в будние дни, миссис Кланк играла на органе, а мистер Кланк произносил проповеди, когда у него бывало свободное время.

Бюро «Кланк и Кланк» заполняло старый дом в Конвент-Гардене. Мистер Кланк поднимался по лестнице, напевая:

Есть одинокие сердца,А между тем, проходят дни.Вольные души ждут конца,А между тем, проходят дни.

У него был темный тихий кабинет в глубине дома с мебелью из красного дерева и брюссельскими коврами. Позолоченные часы под стеклянным колпаком стояли посреди белого мраморного камина. По обеим его сторонам стояли чучела канареек на искусственных растениях.

Мистер Кланк заботливо подвинул эти чучела немного ближе к середине камина, поглядел на получившийся эффект, сел за стол и позвонил.

— Сэр, — сказал писец, входя. — Вас хочет видеть один молодой человек. Его зовут мистер Висберри.

Мистер Кланк взял карточку, прочел: «Мистер Антони Висберри, С. Джудс Колледж, Кембридж» — и улыбнулся:

— О да, я сейчас же приму его, Дженкс. — И он постучал по своей вставной челюсти.

Вошел рослый белокурый молодой человек.

— Дорогой мальчик, милый мой Тони! Как мило с вашей стороны, что вы зашли, — воскликнул мистер Кланк. — Я так рад вас видеть!

— Как поживаете, сэр? — спросил Тони менее восторженно.

— Садитесь, расскажите, как ваши дела.

— Я получил место в Лимингтонских лабораториях. Начинаю в сентябре.

— Дорогой мой, я так рад! Вот великолепно! Только что кончили колледж и уже получаете хорошее место. С этой фирмой вы устроены на всю жизнь.

— Насчет всей жизни — не знаю. Работа неплохая, и у меня будет возможность заниматься исследованиями.

— О, да! Вы всегда любили работу, Тони. Нет удовольствия лучше работы, не так ли? Но я бы хотел видеть молодого человека с определенным доходом. Ваша мать всегда так этого хотела. Она будет очень, очень счастлива.

Тони поморщился и поглядел в сторону.

— Я зашел не для этого, — сказал он. — Во время каникул я разбирал бумаги и вещи из старого дома. Их целая гора.

— Ну, конечно… — сказал, кивая, мистер Кланк.

— Там была целая куча вещей моего отца, — записных книжек и тому подобного.

— О, да, ваша дорогая мать все сохранила. Для вас это, верно, очень интересно.

— Это и было интересно, — сказал Тони, подчеркивая слова. — Знаете вы, над чем работал мой отец перед своей смертью?

— Право, не могу сказать. Никогда ничего не слышал об этом. Да я бы и не понял, если бы услышал. Я, знаете, не ученый специалист.

— Да? Так он работал над способом делать сталь более твердой при помощи ванадия.

— Вот как, — сказал мистер Кланк. — И что же, это важное открытие?

— Довольно-таки важное. Теперь оно не ново, но он работал над ним двадцать лет назад.

— Верно. Теперь уже двадцать один год, как ваша дорогая мать осталась вдовой, — мистер Кланк сочувственно вздохнул. — Вы были таким крошечным младенцем, Тони.

Молодой человек не заинтересовался этими воспоминаниями.

— Разве вы не понимаете, — сказал он резко, — все дело в дате. Он работал над применением ванадия в 1908 году, когда никто еще этого не делал.

— Вероятно, оно тогда было очень ценно?

— Ценно?! Да это значило целое состояние!

— А теперь?

— А теперь есть и другие способы. Все их применяют.

— Как печально, — мистер Кланк постучал по своей челюсти. — Боже, как печально, что он тогда умер.

— Да, печально. Послушайте. Тот способ, который он разрабатывал, применяется Гарстонами на их сталелитейном заводе. Они с тех пор улучшили этот способ. Но они долго им пользовались.

— Гарстоны, — повторил мистер Кланк. — Боюсь, что я мало знаю в металлургической промышленности. Это большая фирма?

— Огромное предприятие. Во главе него стоит лорд Кройленд.

— Ах, да, правда, лорд Кройленд. Его звали сэр Самуэль Гарстон. Да, он очень богатый человек.

— Немудрено, — ответил Тони, — нажил миллионы на войне! Ну, так вот. Гарстоны выпустили свою сталь с ванадием в 1910 году и пользуясь тем способом, который придумал мой отец перед своей смертью в 1908 г. Что вы об этом думаете, мистер Кланк?

— Дорогой мой! Мне нечего сказать. Я не обладаю достаточными сведениями в этой области. Вы уверены в этих фактах?

— Понятный вопрос, — сказал Тони, хмурясь. — Это, конечно, не моя специальность, я электрохимик. Но сомнений быть не может. Я показывал его записи товарищам, и они сразу сказали, что это Гарстоновский способ.

— Любопытно, — заметил Кланк. — Объясняется это наверное тем, что Гарстоны добрались до этого способа путем опытов своих собственных химиков. Они всегда делают опыты в этих больших фирмах.

— Конечно, они могли сами на него напасть. Все искали способ придать стали твердость. Все-таки, странно, что они напали как раз на способ моего отца сейчас же после его смерти.

— Понимаю вас. Естественно с вашей стороны так думать, — мистер Кланк открыл ящик и вынул коробку с конфетами. — Не хотите ли леденец?

Тони жестом отстранил его.

— Я сам их очень люблю, — сказал мистер Кланк и начал сосать конфетку. — Я думаю, когда изобретение носится в воздухе, у многих людей появляются те же самые идеи. Так было с паровой машиной, электрической лампочкой, с автомобилем.

— Я знаю, — пробормотал Тони. — Конечно, это можно сказать. А есть у вас какое-нибудь представление о том, как умер мой отец?