Ян Флеминг - Гиск
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Ян Флеминг - Гиск краткое содержание
Гиск читать онлайн бесплатно
Ян Флеминг
Гиск
— В этом теле немало гиска.
Слова, казалось, ласково шевелили пышные коричневатые усы. Тяжелый взгляд черных глаз медленно переместился с лица Бонда на его руки, сосредоточенно игравшие коробком спичек с надписью по-итальянски «Таверня „Золотая голубка“».
Бонд чувствовал, что его внимательно изучают. Это неторопливое, тщательное изучение продолжалось уже два часа, с момента встречи с этим человеком в баре «Эксельсиора». Бонду сказали, что у человека, с которым он должен был встретиться, густые усы, что он будет сидеть за столиком в одиночестве и пить «Александер» со сливками. Бонд тогда еще подумал, насколько необычным был опознавательный знак: мягкий, дамский напиток. Это уж во всяком случае умнее сложенной газеты, цветка в петлице или каких-нибудь там желтых перчаток, так набивших оскомину в описаниях конспиративных встреч тайных агентов. К тому же у этого опознавательного знака было и еще одно существенное преимущество: его можно было узнать и в отсутствие его владельца. И Кристатос не преминул устроить маленький тест на сообразительность. Когда Бонд вошел в бар и огляделся, то обнаружил, что среди двух десятков посетителей не было ни одного усатого. Но на угловом столике в дальнем углу просторного, уютного зала рядом с блюдечком маслин и розеткой, наполненной орешками кэшью, стоял высокий бокал с водкой и сливками. Бонд направился прямо к этому столику, выдвинул стул и сел.
Подошел официант.
— Добрый вечер, сэр. Синьор Кристатос сейчас разговаривает по телефону.
Бонд кивнул и сделал заказ:
— Пожалуйста, «Негрони» с джином «Гордон», Официант повернулся к стойке бара.
— Один «Негрони» с «Гордоном».
— Вы уж меня извините.
Большая волосатая рука приподняла стул с такой легкостью, как будто это был коробок спичек, и поудобнее подоткнула его под грузное тело.
— Мне обязательно надо было поговорить с Альфгедо. Рукопожатия было не нужно. Просто встретились двое старинных знакомых. Похоже, что и занимались они чем-то одинаковым: скажем, импортом-экспортом. Тот, что помоложе, смахивал на американца. Хотя нет. Одет не так. Значит — англичанин.
Бонд легко отбил первую подачу.
— Как поживает его малыш? Все в порядке? Зрачки черных глаз синьора Кристатоса сузились. Да, это — профессионал. Он развел руками.
— Да вроте бы. Что там может пгоизойти?
— Оспа — очень неприятная штука…
Принесли «Негрони». Оба собеседника поудобнее устроились за столиком, довольные, что являются равными партнерами. В их «игре» так бывает не часто. Обычно, еще до начала подобной работы в паре, один из партнеров утрачивает доверие к другому. Бонду нередко представлялось в таких случаях, что уже первая встреча попахивала жареным: одним из признаков было ощущение, что его тщательно разработанная легенда начинала дымиться. А при дальнейшем развитии событий дым превращался в пламя, и «крыша» рушилась. Игра на этом прекращалась, и ему не оставалось ничего, кроме как выйти из нее или ждать, пока его самого не «уйдет» кто-то другой. Но вот сейчас все пока шло нормально.
В тот же вечер, позднее, в таверне под названием «Золотая голубка» неподалеку от Пьяцца-ди-Спанья, Бонд, к своему удивлению, обнаружил, что его все еще проверяют. Кристатос пока лишь примеривался и присматривался к Бонду, пытаясь понять, можно ли ему доверять полностью.
Слова Кристатоса о том, что «в этом теле немало гиска», были, по сути, пока единственным высказыванием, где допускалась возможность деловых отношении между ним и Бондом. Это Бонда воодушевило, хотя он и сам не очень-то доверял Кристатосу. Однако в конечном счете все эти меры предосторожности означали, что интуиция М, не подвела его и на этот раз: Кристатос, скорее всего, действительно знает о чем-то очень и очень серьезном.
Бонд бросил остаток спички в пепельницу и произнес:
— Кто-то однажды сказал мне, что любое дело, которое приносит больше десяти процентов прибыли и которым заниматься надо после девяти вечера, — это опасное дело. То дело, которое свело нас вместе, дает тысячу процентов дохода и заниматься им можно только под покровом ночи. Так что по обоим показателям дело это рискованное.
Понизив голос, Бонд добавил:
— Средства в наличии имеются. Доллары, швейцарские франки, венесуэльские боливары — все, что душе угодно.
— Вот это меня гатует. А то уж лиг у меня слишком много накопилось.
Синьор Кристатос развернул меню.
— Все-таки давайте сначала подкгепимся. Нельзя заниматься столь важным телом на пустой желуток.
А началось все с того, что неделю назад Бонда вызвал к себе М. Он был явно не в духе.
— У вас есть чем заняться, 007?
— Только составлением разных бумажек, сэр.
— Что значит «бумажек»? — М, махнул трубкой в сторону кипы документов на своем столе. — А у кого их нет?
— Я имел в виду, что нет активной работы, сэр, — Так и надо было сказать то, что имелось в виду. — М, взял стопку связанных вместе бордовых папок и с такой силой толкнул их через стол, что Бонд поймал их с трудом.
— Вот вам еще «бумажки». В основном из Скотленд-Ярда, от их людей, занимающихся наркотиками. Данные министерства внутренних дел и министерства здравоохранения и несколько замечательно увесистых докладов из женевского Международного центра по борьбе с опиумом. Возьмите все это к себе и прочитайте. Понадобится вам для этого сегодняшний день и почти весь сегодняшний вечер. Завтра вы вылетаете в Рим и принимаетесь за поиски главарей. Все понятно?
Бонд кивнул. Ему было понятно, чем вызвано раздражение М. Больше всего на свете его бесило, когда его сотрудников отвлекали от их непосредственных обязанностей. А обязанности эти — шпионаж, ну и, по мере необходимости, саботаж и подрывная деятельность. Все остальное не заслуживало внимания Службы и расходования секретных фондов, которые, ей-Богу, и так были не ахти какими огромными.
— Вопросы есть? — Выдвинутая вперед челюсть М, напоминала бушприт корабля и как бы говорила Бонду, что пора бы ему убираться восвояси со своими бумажками, чтобы владелец челюсти мог заняться вопросами поважнее.
Бонд знал, что это было, хотя бы и в малой степени, игрой на публику. У М, были свои маленькие пунктики, все в Службе о них знали, и М, знал, что о них все знают. Но это вовсе не означало, что он должен был их скрывать. Среди них были большие пунктики — использование Службы не по прямому предназначению и жажда отделять правдивые разведданные от кажущихся таковыми — и пунктики маленькие. Сюда относилось твердое убеждение, что нельзя принимать в Службу людей с бородами; людей, одинаково свободно говорящих на своем родном языке и на нескольких других; людей, пытающихся оказывать на него давление за счет связей их семейств с членами кабинета министров; мужчин и женщин, уделяющих слишком много внимания своему внешнему виду; а также всех тех, кто называл его «сэр» во внеслужебное время. К этому списку можно было добавить то чрезмерное доверие, которое М, испытывал к шотландцам. К этим своим пунктикам М, относился с той же иронией, с какой относились к своим причудам и Черчилль, и Монтгомери. И он не имел ничего против блефа, а в какой-то степени это и был блеф в отношении своих сотрудников. Тем не менее он никогда не позволил бы себе отправить Бонда на задание без соответствующего инструктажа.
Зная все это, Бонд как можно любезнее спросил:
— Можно два вопроса, сэр? Почему именно мы должны заниматься этим делом, и есть ли там, куда я еду, хоть какие-то выходы на главарей, как вы их назвали?
М, бросил на Бонда тяжелый, мрачный взгляд и вместе с креслом повернулся к широкому окну кабинета, за которым проплывали серые, осенние облака. Он взял трубку, резко подул в нее, а затем, как будто выпустив тем самым накопившееся в нем раздражение, осторожно положил ее на стол. Когда он наконец заговорил, голос его был спокойным, а тон — рассудительным.
— Как вы прекрасно понимаете, 007, мне не очень хотелось бы вовлекать Службу в это связанное с наркотиками расследование. В начале года мне уже пришлось на две недели отозвать вас с задания, чтобы вы отправились в Мексику ловить этого мексиканца-«садовника». При этом вас там чуть не убили. Я сделал это в качестве услуги Специальной службе. Когда они вновь попросили направить вас им на помощь, я отказал. На этот раз речь шла о какой-то итальянской банде. Но Ронни Баланс за моей спиной обратился в министерство внутренних дел и в министерство здравоохранения. На меня навалились министры. Им я сказал, что вы мне нужны здесь, а больше я, мол, выделить для них никого не могу. Тогда они оба пошли к премьер-министру.
М, сделал паузу.
— На том все и закончилось. Надо сказать, что премьер-министр (М, привычно называл его ПМ) говорил очень убедительно. Он сказал, что героин в тех количествах, в которых он сюда поступает, является орудием психологической войны, подрывает нашу мощь. Он заявил также, что вряд ли здесь замешана просто какая-то банда итальянцев, решивших набить себе карман. Скорее, речь идет не о деньгах, а о подрывной деятельности.