Джеймс Чейз - В мертвом безмолвии

Джеймс Хэдли Чейз

В мертвом безмолвии

Глава 1

Полицейская машина, вынырнув из темноты, затормозила на углу улицы в нескольких шагах от Калверта. Стекла в машине были опущены. Красный отблеск светофора давал возможность хорошо различить лица двух патрульных, сидевших в салоне. Калверт шагнул к машине и нагнулся к окну. Коп, повернув голову, с любопытством глянул на него.

– Офицер. – произнес Калверт, – меня преследует какой-то тип. Сейчас он притаился в темноте. Наверно, испугался вашей машины.

Полицейский уменьшил громкость радиоприемника и переспросил:

– Что вы говорите?

– За мной увязался какой-то подозрительный тип.

– Где?

Кивнув головой, Калверт сказал:

– Вон там, на Ленсингтон-авеню. Несколько минут назад он стоял возле витрины универмага. На нем светло-серое пальто с поднятым воротником и клетчатый шарф. Шляпы нет, а волосы пострижены «ежиком».

Полицейский выглянул из машины, но вряд ли что сумел разглядеть в глубине ночной улицы.

– Почему он вас преследует?

– Понятия не имею. Возможно, хочет ограбить.

– Около витрин универмага никого нет, – недовольно проворчал полицейский.

– Он только что был там! Спрятался в подъезде.

На светофоре зажегся зеленый сигнал, и водитель шевельнулся, явно собираясь тронуться с места.

– Подожди немного, – сказал его напарник и обратился к Калверту: – Как ваше имя?

– Гарри Калверт.

– Не слышу. Наклонитесь поближе.

Калверту пришлось приблизиться вплотную и еще раз произнести свое имя.

– Иди домой, Гарри Калверт, – сказал полицейский, принюхиваясь, – на сегодня с тебя достаточно. Набрался, вот и мерещится прическа «ежиком».

Он засмеялся, откинувшись на спинку сиденья, а водитель добавил:

– Белая горячка, стриженная «ежиком». Топай домой, пока не свалился.

Калверт ощутил прилив злости.

– Вы полицейские или шуты? Я житель этого города, добросовестно плачу налоги и имею право на защиту.

– Послушай, кончай дурить, – взгляд полицейского стал ледяным. – Я не таких обламывал. Хочешь прокатиться со мной в участок?

Еще раз пристально глянув на Калверта, он приказал водителю:

– Поехали, Джонни.

Калверт едва успел отскочить от быстро тронувшейся машины. Возле витрины универмага действительно никого не было. Повернувшись, Калверт медленно побрел по улице, пока его взгляд не задержался на неоновой вывеске гриль-бара Енсена. Внезапно ощутив жажду, он направился на этот тускло мигающий свет, как если бы это был маяк, способный спасти его душу.

Трое безразличных ко всему музыкантов – аккордеонист, гитарист и кларнетист – на потребу захмелевшей публике наигрывали какую-то сентиментальную мелодию.

Выпив первую порцию виски и заказав вторую, Калверт принялся рассматривать музыкантов. Они восседали на возвышении посреди бара и звуками своих инструментов старались заглушить шум голосов, стук посуды и щелканье кассового аппарата, при каждом включении издававшего чуть ли не колокольный перезвон.

Калверт выпил вторую порцию и заказал еще. Бармен взял деньги и наполнил стакан. Кассовый аппарат вновь издал немелодичную трель, от которой лицо гитариста передернулось.

«Когда-нибудь он не выдержит и разобьет свою гитару, – подумал Калверт, – а потом сбежит на волю».

Бармен, протягивая Калверту сдачу, вежливо сказал:

– Что за бесконечная ночь, не правда ли?

«Ночью время действительно тянется медленно». Подумав так, Калверт осознал, что давно потерял счет дням, прошедшим после ухода Грейс. Это случилось в понедельник, а сейчас среда, но вот сколько минуло недель – пять или шесть?

Усталый гитарист обратился к публике с предложением делать заказы. Его взгляд встретился со взглядом Калверта. Тот приподнял свой стакан и пьяно отсалютовал.

– Сыграй мне песню «Прошла долгая ночь, как Грейс ушла прочь».

– А как она начинается? – гитарист неуверенно улыбнулся.

– Не знаю. Не помню.

Гитарист наклонился к кларнетисту.

– Ты когда-нибудь слышал что-нибудь такое?

– Нет, – тот недоуменно покачал головой.

– Удивительно, – пробормотал Калверт, – это очень известная песня.

– Тогда лучше споем о Молли, – сказал гитарист.

Кларнетист начал какую-то мелодию. Гитарист, улыбнувшись Калверту, ударил по струнам. Мелодия была совсем не та, но бессмысленно было говорить об этом музыкантам. Пусть поют о Молли. У Калверта никогда не было девушки с таким именем. Его жену звали Грейс. «Интересно, – подумал он, – где сейчас Грейс и чем занята?» Она разлюбила его и, битком набив два чемодана, ушла к Бенни Фэрису. Влюбленная парочка, смешно!

– Еще одну порцию, сэр, чтобы скоротать эту долгую ночь? – бармен подмигнул и взял со стойки бутылку. – Через три четверти часа наступит рассвет.

– Нет, – пьяно возразил Калверт, – ночь только начинается.

Он яростно тряс головой, не замечая, что бармен уже отошел от него. Внезапно он увидел человека – тот самый «ежик», который преследовал его на Ленсингтон-авеню. Пальцы Калверта, сжимавшие стакан, побелели. Еще раз глянув на своего преследователя, он встал со стула и, прихватив стакан, направился к столику, за которым тот расположился.

Незнакомец, без интереса глядя на приближающегося Калверта, пил пиво. На вид ему было лет тридцать, не больше. Крупное лицо можно было бы назвать красивым, если бы его не портил тяжелый подбородок. Карие глаза глубоко сидели в глазницах и абсолютно ничего не выражали.

– Хочу вас кое о чем спросить, – произнес Калверт. – Вы считаете приличным следить за человеком, чья жена…

– Простите, я вас не понимаю, – глаза незнакомца немного сузились.

– Тогда разрешите представиться. Я Гарри Калверт.

– Понятно, – вежливо прозвучало в ответ.

– Ну, а как вас зовут?

– Том Плайер, – без колебания ответил незнакомец.

– Доброе утро, мистер Плайер, – Калверт осушил свой стакан, все еще продолжая разглядывать прическу человека, с которым только что познакомился.

Музыканты наигрывали мелодию, которая была популярна лет пятнадцать назад. Калверт рассмеялся, откинув назад голову.

– Извините, мистер Плайер. Еще раз прошу извинить меня.

– Не понимаю, что тут смешного. Ну и развезло же вас!

– В самом деле? Вы не помните названия этой песни?

– «Милая Бетти».

– Да, да, да. Боже мой! Как давно это было!

Он вновь расхохотался, но вскоре умолк и опять принялся рассматривать своего собеседника.

– В каком университете вы учились, мистер Плайер?

– В Дартмонтском.

– Наверное, ваша прическа – это память об университете? У вас многие ее носили?

– Мне не нравится ваш тон и ваша настырность. Прекратите, пожалуйста.

– Но я должен хоть что-то знать о человеке, преследовавшем меня…

– Если вы сами не уберетесь отсюда, я вышвырну вас вон, – голос Плайера стал зловещим.

– Старая дартмонтская песенка. А еще корчит из себя джентльмена…

Плайер ударил его так неожиданно, что свет померк в глазах Калверта. Стараясь сохранить равновесие, он ухватился за край стола, но новый удар опрокинул его на пол.

Глава 2

– Грейс, – Калверт говорил так тихо, что сам не слышал себя. – Грейс, дорогая, как хорошо, что ты здесь. Я так нуждаюсь в тебе. Дорогая, не укоряй себя. Я виноват во всем. Вчера я пил всю ночь в разных заведениях и нарвался на неприятности. Этот тип, который ударил меня, Плайер, наверное, снова испарился, как и на Ленсингтон-авеню. Забудь о нем, дорогая, пусть проваливает…

Он открыл глаза, но перед ним стояла вовсе не Грейс, а какая-то блондинка, кажется, хорошо знакомая ему. Вот только имя он никак не мог припомнить. Калверт вновь закрыл глаза и попытался вспомнить, где он находится. Звуки музыки… Это значит, что он все еще пребывает в баре Енсена.

Звучала уже другая мелодия, отдававшаяся в черепе Калверта болезненным гулом.

Час расставания близок,Но любовь никогда не умрет…

«Наверное, бар закрывается», – подумал Калверт. Играли прощальный вальс, которым всегда заканчивались танцы в его студенческие годы. Вальсок, кажется, завезли из Франции. Значит, девушка, склонившаяся над ним, Нэнси Кэртней… Он знал ее много лет тому назад.

Он открыл глаза и увидел совсем другое лицо – мужское, обрамленное темными волосами и украшенное маленькими усиками.

– Послушай, Нэнси, – пролепетал Калверт, – ты так изменилась.

Мужчина произнес:

– Тебе лучше, приятель? Приходишь в себя?

Калверт обнаружил, что лежит на красном диванчике в какой-то комнатушке. Он попробовал сесть, но тут же снова опрокинулся на спину. Затылок невыносимо болел.

– Скоро тебе станет лучше, – успокоил его мужчина.

Калверт закрыл глаза, и прежний навязчивый мотив опять зазвучал в его голове. Болезненно морщась, он обратился к мужчине: