Джеймс Роллинс - Айсберг
Экран озарился желтой вспышкой взрыва. Картинка постепенно прояснилась.
Грег сжал колено Аманды, привлекая ее внимание. Она повернулась к нему в готовности читать по губам то, что он хотел ей сказать.
— Я не знаю, как мы можем им помочь. Похоже, вход на станцию обвалился и они оказались в ледяной ловушке.
Из-за спины Грега к монитору наклонился старый эскимос.
— Дженни, — промолвил он, ткнув в одно из пятен на экране. — Это моя дочка.
Аманда взволнованно взглянула на старика:
— Вы уверены?
Эскимос провел пальцем по нижней части силуэта:
— Когда ей было двадцать два года, она сломала ногу, и врачам пришлось вставить стальной штырь, чтобы соединить поломанные кости.
Аманда сфокусировала изображение на экране гидролокатора. В указанном месте действительно наблюдалось уплотнение, возможно вызванное присутствием металла. «Скорее всего, эскимос прав». Она снова посмотрела на Джона и увидела в его глазах животный страх. Он знал, что его дочь находится в смертельной опасности.
«Как же нам спасти Дженни и других заложников противостояния между сильными мира сего?» — напряженно думала Аманда.
Грег прервал ее мысли, показав на монитор. На верхних уровнях станции запестрели желтые пятна. «Перестрелка», — догадалась она.
Внезапно где-то в самом центре базы появилась яркая вспышка.
«Граната», — прочитала Аманда по губам Грега. Она снова повернулась к монитору. Отдельные вспышки слились в огромное янтарное пятно, медленно перемещающееся в глубь станции.
Там разыгрывалось настоящее сражение.
20 часов 22 минуты
Ледовая станция «Грендель»
Очередной взрыв гранаты сотряс пол под ногами Дженни. Она невольно пригнулась, прижимая к телу эскимосского мальчика. Маки кричал и всхлипывал, плотно закрыв глаза и прикрывая уши ладошками.
Мэтт стоял над ними, вскинув автоматическую винтовку к плечу.
Откуда-то снизу раздавались крики, а по винтовой лестнице поднимались клубы дыма. Холл наполнился терпким запахом гари.
Станция была построена в основном из металла — стали, латуни и меди, — но в конструкцию ее входили и легковоспламеняющиеся материалы.
На нижних уровнях бушевал пожар.
«Даже если “Дельта” очистит базу от русских, мы все равно погибнем либо в огне, либо под обломками разрушенной станции», — подумал Мэтт.
Кроме всего прочего, над ними нависла еще одна угроза. В клубах дыма на платформе лифта виднелась титановая сфера. Один из солдат, сапер, склонился над открытой панелью в днище металлического шара. Он провел уже десять минут, копаясь в панели, но так и не притронулся к инструментам, разложенным на полу. Ничего хорошего это не предвещало.
Звуки автоматных очередей доносились все реже и реже. Крейг, стоящий рядом с Дженни и Мэттом, что-то прокричал в микрофон, окидывая взглядом просторный холл. Два спецназовца заняли позиции у лестницы, ведущей вниз. Остальная часть отряда «Дельта форс» продолжала зачистку нижних уровней станции.
Опустив воротник с микрофоном, Крейг разочарованно посмотрел на обвалившийся вход и повернулся к Мэтту:
— Несколько человек, оставшихся на поверхности, не смогут быстро выкопать нас отсюда. Это может занять несколько дней. Попытка пробить взрывом толстый слой льда неизбежно приведет к нашей гибели.
— И какое же ты принял решение?
Крейг на секунду зажмурил глаза, а потом посмотрел на взрывное устройство:
— Я приказал вертолету отлететь на тридцать миль от станции. Я должен обеспечить сохранность дневников русского профессора.
— Тридцать миль? — удивился Мэтт. — Не далековато ли?
Крейг кивнул в сторону подрывника, копошащегося у титановой сферы:
— По предварительному заключению сержанта Конрада, это ядерный заряд. Если его не удастся обезвредить…
Он не стал продолжать и лишь пожал плечами.
Дженни поразилась хладнокровию и решительности оперативника ЦРУ. Даже в казавшейся безысходной ситуации он по-прежнему был нацелен на успех операции.
Мэтт продолжал сканировать помещение напряженным взглядом.
— Кажется, стрельба поутихла.
Дженни, внимание которой все это время было приковано к Маки, вдруг осознала, что он прав. Снизу теперь лишь изредка доносились короткие автоматные очереди.
Солдаты, охраняющие лестницу, внезапно всполошились. Один из них прокричал.
— Кто-то поднимается… Это свои!
На лестничной площадке показалась пара спецназовцев. Они конвоировали под дулами автоматов русского солдата. Пленный, совсем еще юнец, держал руки на затылке. По лицу его текла кровь, а одежда была измазана копотью.
Один из конвоиров рявкнул что-то по-русски. Пленник упал на колени. Второй солдат подошел к Крейгу и отрапортовал:
— Русские прекратили сопротивление и сдаются. Мы захватили еще двух пленных на третьем уровне.
— Остальные?
— Мертвы. — Солдат посмотрел через плечо на лестницу. Стрельба внизу окончательно прекратилась. — Мы очистили от русских все уровни, за исключением четвертого, но скоро и там закончим.
— А где адмирал Петков? — спросил Мэтт.
Солдат пнул пленника носком ботинка. Ослабевший от страха и потери крови русский упал на бок как мешок, не убирая рук с затылка.
— Он сказал, что адмирал скрывается где-то на четвертом уровне, но мы пока его не обнаружили. Пленник, возможно, соврал, надо бы его разговорить.
В это время к ним подошел сержант Конрад, и Крейг переключил все внимание на него:
— Ну как?
Сержант покачал головой.
— Я никогда еще такого не встречал. Похоже, это ядерный заряд небольшой мощности с низким уровнем радиационного заражения. Он больше напоминает генератор мощного потока электромагнитного излучения для уничтожения электронных приборов. Такие сейчас находятся в разработке. Разрушительная сила его невелика, но выброс энергии достигает огромных размеров. Хотя я не думаю, что это устройство предназначено для генерации именно электромагнитного импульса. Здесь что-то другое…
Мэтт прервал подрывника:
— Вы сказали, что сила взрыва будет невелика. В каком смысле?
Сержант пожал плечами:
— Невелика для ядерного заряда, но в любом случае взрыв расколет этот ледяной остров, как скорлупу сваренного вкрутую яйца. Если устройство сработает, мы все погибнем, независимо от мощности импульса.
— Вы можете его обезвредить?
Конрад отрицательно помотал головой:
— Взрыватель работает на инфразвуке и приводится в действие с пульта дистанционного управления. Если мы не введем код дезактивации, эта штука сработает через… — он сверился с часами, — пятьдесят пять минут.
Крейг потер левый висок:
— В таком случае мы должны разыскать адмирала. Это наша последняя надежда. — Его взгляд остановился на пленнике. — Выясните, что он знает, — приказал он одному из конвоиров.
Пленный, похоже, догадался, какая его ожидает участь, и со страхом на лице начал что-то быстро бормотать по-русски.
Мэтт встал между конвоиром и пленником:
— Не стоит. Я сам найду Петкова. Кажется, я знаю, где он прячется.
Крейг пристально посмотрел на него:
— И где же?
— На четвертом уровне. Я вам покажу.
Крейг прищурился и перевел взгляд с юного русского солдата на титановую сферу:
— Ну хорошо. В любом случае я сомневаюсь, что этот парень сообщит нам что-либо полезное.
Он выхватил пистолет из кобуры и выстрелил пленнику в голову.
В тишине зала выстрел прозвучал как удар грома. Во все стороны разлетелись обломки черепа, брызги крови и ошметки мозгов.
— Черт побери! Зачем ты это сделал? — яростно прокричал Мэтт, невольно отпрянув назад.
Крейг прищурился:
— Не считай меня идиотом, Мэтт. Ты прекрасно знаешь зачем. — Он направился к лестнице в сопровождении двух солдат. — Либо мы, либо они. Решай, на чьей стороне хочешь оказаться ты, и не задерживайся. Нам надо спешить.
Мэтт замер в замешательстве и посмотрел на Дженни, прикрывшую телом ребенка. Звук выстрела напугал мальчика, и он снова заплакал.
Мэтт наклонился и обнял обоих.
— Тебе надо идти, — прошептала Дженни, хотя всей душой желала, чтобы он остался с ними. — Но будь осторожен.
Она показала глазами на Крейга.
Мэтт понимающе кивнул, выпрямился и закинул винтовку за плечо. Сейчас главную опасность для них представляла бомба. Нужно было сначала обезвредить ее, а потом уже разбираться с русскими и американцами.
Дженни закрыла глаза, чтобы не видеть, как он уходит. Но стоило ему отойти на шаг, она не выдержала и разжала веки. Она наблюдала за каждым его движением, пытаясь навсегда запечатлеть в памяти его образ. «Возможно, я вижу его в последний раз», — подумала она, с горечью вспоминая безвозвратно потерянные годы разлуки.
