Сергей Москвин - Сверхсекретный объект
Бежать по наклонной насыпи оказалось куда сложнее. Куски щебня то и дело осыпались под ногами, грозясь увлечь за собой и бегущего по ним человека. Но Евгению все же удавалось сохранять равновесие. Фиксируя взглядом левую руку Осокина с зажатым в ней пистолетом, Евгений мысленно прокручивал варианты огневой схватки с диверсантом. Но совершенно неожиданно для Евгения Осокин вдруг ухватился свободной рукой за поручень на борту тепловоза и в один миг взлетел к кабине машинистов. Он дернул за ручку двери, и та сейчас же открылась, заслонив диверсанта от бегущего к нему командира штурмовой группы «Каскада». Зато, взобравшись на тепловоз, Осокин отпустил заложницу. И Евгений что есть сил крикнул оставшейся на насыпи девушке:
– Падай!!! Падай на землю!!!
Но девушка от страха так и не поняла, что от нее требуется. Она даже не попыталась залечь или убежать, а просто стояла на месте, прижав к груди руки...
Дверь в кабину тепловоза открылась на удивление легко. Эти дурни машинисты даже не удосужились запереть ее за собой. Один из них – молодой, очевидно, помощник бросился навстречу. Стен сбил его с ног, ударив по лицу пистолетом. Брызнувшая из его разбитого носа кровь подействовала на обоих. Парень с жалобным воем отполз назад, а старый и вовсе остался на месте, лишь повернул к нему свою насмерть перепуганную физиономию. Воспользовавшись замешательством машинистов, Стен нагнулся к Юле, стоявшей возле тепловоза, и, схватив оцепеневшую от ужаса девушку за волосы, втащил ее за собой в кабину. Оказавшись вместе с ней в кабине тепловоза, он оттолкнул ее от себя и поспешно захлопнул дверь кабины.
– Вперед! – рявкнул Стен, направив пистолет на машиниста, стоящего за пультом управления.
Однако тот не сдвинулся с места. И тогда Стен, чуть опустив ствол пистолета, нажал на спуск. Выпущенная диверсантом пуля пробила машинисту коленную чашечку. Он вскрикнул от жуткой боли и, чтобы не упасть, вцепился обеими руками в приборную панель.
– Вперед, или отстрелю тебе вторую ногу!!! – вне себя от бешенства, взревел диверсант, потрясая пистолетом. – А ты заткнись! – цыкнул он на стонущую Юлю.
Машинист, лицо которого стало мертвенно-бледным, щелкнул на приборной панели каким-то тумблером, передвинул пару рычагов, и тепловоз, содрогнувшись всем корпусом, сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее пошел вперед. Видя, как набегающее железнодорожное полотно исчезает под колесами тепловоза, Стен довольно заулыбался. Желая убедиться в собственной безопасности, диверсант сдвинул в сторону боковое стекло и выглянул из кабины тепловоза. Но то, что он увидел, в один миг стерло торжествующую улыбку с его лица, заменив ее злобным оскалом...
Давясь рвущимся в легкие воздухом, Евгений из последних сил несся вперед. Но проплывающие мимо вагоны все равно обгоняли его. И все двери по-прежнему были закрыты.
– Женя! Сюда!
На бегу Евгений оглянулся. Его нагонял один из последних вагонов, а из его открытой двери призывно махал рукой капитан Бондаренко. Поймав подставленную Бондаренко руку, Кудрявцев с его помощью запрыгнул в тамбур и в изнеможении растянулся на полу. Отдышавшись пару секунд, он вновь вскочил на ноги и сообщил:
– Осокин на тепловозе... Вместе с девушкой... Теперь у него в заложниках еще и машинисты.
– Зато мы знаем, где он, – преувеличенно бодро ответил Бондаренко.
Евгений одобрительно кивнул:
– Пора наконец взять его.
Приняв решение, командир штурмовой группы «Каскада» и его заместитель двинулись по вагонам к захваченному диверсантом тепловозу...
Выразительно покачивая пистолетом, Стен шагнул к помощнику машиниста. Тот в ужасе отшатнулся от него, но уперся спиной в стену кабины.
– Я-я не смогу... – заикаясь от страха, пролепетал он.
– Сможешь. – Стен вдавил ствол своего пистолета парню в грудь. – Отцепишь тепловоз от состава и по крыше вернешься назад.
– Я же сорвусь! – воскликнул перепуганный до смерти парень.
– Или ты сделаешь это, или захлебнешься собственной кровью, – процедил сквозь зубы диверсант. – Пошел!
Он оторвал парня от стены и подтолкнул его к двери кабины. Тот кое-как открыл дверь и, ухватившись руками за металлический желоб, идущий вдоль крыши тепловоза, попытался взобраться на крышу. Несколько секунд Стен смотрел на безуспешные попытки парня, затем подошел к нему и, ухватив рукой за ногу, впихнул его на крышу тепловоза.
Однако узнать, отцепил ли помощник машиниста тепловоз от состава, можно было лишь визиуально. Стоя перед открытой дверью, Стен оглянулся назад. «Так, девчонка до смерти перепугана и будет сидеть тихо как мышь, а машинист? Может, для спокойствия грохнуть его, все равно с открытой раной он долго не протянет? Нет. Минимум полчаса он еще проживет. Да и мне пригодится, чтобы остановить тепловоз. Прыгать с него на такой скорости форменное самоубийство. Так что, старый, живи пока». Диверсант шагнул к машинисту и ребром ладони ударил его в основание черепа. Глаза машиниста закатились, рот приоткрылся, тело начало заваливаться на бок. Но Стен ухватил машиниста за шиворот и, как куль, опустил его на пол кабины. Нанесенный диверсантом удар гарантировал у жертвы потерю сознания, как минимум, на двадцать минут.
– Тебе тоже приложить? – Стен перевел взгляд на забившуюся в угол девушку.
Юля в ужасе замотала головой.
– Тогда сиди тихо. Я скоро.
Разобравшись с заложницей, Стен вернулся к открытой двери. Ухватившись руками за желоб на крыше, он легко взобрался на тепловоз и чуть не задохнулся от ярости, увидев, что помощник машиниста ничком лежит на тепловозе, обхватив руками его покатую крышу. Диверсант пнул парня ногой, заставив встать и перейти по крыше к краю тепловоза. Но и пройдя по крыше, парень никак не хотел спускаться на сцепку между тепловозом и первым вагоном, и Стену пришлось вновь пригрозить ему пистолетом. Лишь после этого помощник машиниста спустился вниз и принялся расцеплять тормозные шланги. Он довольно быстро справился со шлангами и взялся за сцепной механизм. Стен, оставшись на крыше тепловоза, с нетерпением следил за его движениями.
Перед последним тамбуром головного вагона столпились пассажиры.
– Жива? Нет? Проверьте пульс... – долетели до Кудрявцева их приглушенные голоса.
Евгений бросился вперед, грубо расталкивая оказавшихся на пути людей. Прорвавшись к тамбуру, он увидел лежащую на полу женщину в форме проводницы. Под ее головой растеклась лужа крови. Евгений присел возле нее и приложил палец к сонной артерии. Боль, тисками сжавшая его сердце, отпустила. Под пальцем явственно ощущался пульс. Проводница была жива. Евгений слегка приподнял ее голову и быстро осмотрел рану.
– Ничего серьезного! Содрана кожа, но череп не пробит! – объявил он набившимся в проход пассажирам. – Вынесите ее из тамбура. Устройте в каком-нибудь купе и найдите врача – пусть обработает и перевяжет рану!
Как только пассажиры вынесли тело проводницы и освободили тамбур, Кудрявцев повернул ручку центральной двери тамбура, пытаясь ее открыть, но дверь не поддалась.
– Надо было поискать у проводницы ключ, – заметил за его спиной Бондаренко.
– Обойдемся.
Евгений отступил на шаг от двери и, прицелившись из автомата в дверной замок, нажал на спуск. Короткая очередь вышибла ригель замка и распахнула дверь. А за дверью, прямо на сцепке, соединяющей вагон с тепловозом, Евгений увидел молодого парня в форме железнодорожника. Напуганный выстрелами, парень вздрогнул, дернул за какой-то рычаг и едва не рухнул под колеса поезда. Евгений молниеносно рванулся вперед и, поймав парня за руку, изо всех сил дернул его на себя, втаскивая в вагон. В этот момент откуда-то сверху прогремел выстрел, за ним второй, и сейчас же ответил длинной очередью автомат Бондаренко. Евгений обернулся и увидел, что его друг, зажимая локтем правый бок, палит по тепловозу.
– Там Осокин... На крыше, – через силу произнес он.
Евгений понял, что Бондаренко трудно говорить, и увидел, как его камуфляжный комбинезон на правом боку быстро пропитывается кровью. Он хотел помочь другу, но тот остановил его руку:
– Я в порядке. Достань его... Быстрее. Уходит...
Евгений оглянулся на тепловоз и лишь тогда понял, о чем говорил Бондаренко. Сцепки, соединяющей тепловоз с пассажирскими вагонами, больше не существовало. Между ее разомкнутыми звеньями образовался метровый разрыв, который постепенно увеличивался.
– Помоги моему другу! – крикнул Евгений спасенному помощнику машиниста и, оттолкнувшись ногой от края вагона, прыгнул на тепловоз.
Он ударился грудью о покатый борт тепловоза и заскользил вниз, судорожно царапая ногтями и подошвами кроссовок по стальной обшивке локомотива. Обломав несколько ногтей и разодрав в кровь пальцы, он все же зацепился левой рукой за стык приваренных друг к другу листов обшивки. Задержав скольжение, он уже уверенно встал ногами на локомотивную сцепку.
