Сальто назад (СИ) - Рогов Борис Григорьевич

— И кого ты знаешь, кто работает в этом стиле?

— Ричарда Роджерса, например, он в Париже 10 лет назад «Центр современного искусства» построил, с ним же тогда работал Ренцо Пиано.

— Откуда ты это знаешь? Что-то не припомню я, чтобы в советских газетах о чём-то таком писали.

— В «Строительной газете» в прошлом году, кажется, статья была. Про «Центр Помпиду», даже с фотографией. Как у нас принято, в статье критиковали буржуазную практику стилеобразования, но название стиля, имена архитекторов напечатали. Мне статья запала из-за экстравагантности. Фотографии были как обычно размытые, но всё-таки.

Стоянов замолчал, постоял, раскачиваясь с пятки на носок в раздумьях, а потом вдруг хлопнул Бориса по плечу. — Мне кажется, можно будет попробовать. Тем более, функционал где-то рядом, и город ваш индустриальный и научный. Хай-тек в тему! А сейчас пора и делом заняться.

Целый день компания моталась по городу. Академ не нравился Новосибирским чиновника из-за отдалённости от центра. Участки в начале Восхода были закреплены за МПС, и город ими не распоряжался.

Участки предлагали и чиновники горисполкома, но все они располагались в глубине кварталов, чем отталкивали болгарскую сторону. В результате остановились на варианте левого берега Оби, сразу за окончанием мостового перехода.

Вечером между сладкими поцелуями Борька рассказал Оленьке о результатах выбора участка под болгарское здание.

— Хочу-хочу-хочу! — Зачирикала девочка и тут же впилась ему в губы страстным поцелуем. — Ты шэ шмошэш шдефать штобы я пфоектифофафа, — невнятно бормотала она, не выпуская губу из зубов. Одновременно она всем телом прижималась к любимому, запуская ручки в штаны и волосы.

— Оль, я, честное пионерское, не знаю, насколько широки мои полномочия. — Борька с заметным трудом освободил рот от поцелуя. — Как я понял, моя роль здесь сугубо номинальная. Живков меня назначил, только в силу каких-то былых заслуг, о которых я не знаю. Поэтому вряд ли мне дадут право формировать команду проектировщиков, но если такой случай всё-таки представится, то ты будешь первая, кого я туда приглашу.

Оленька с досадой отстраняется, — да, лядь, понимаю. Я маленькая ещё, чтобы к серьёзным дядькам приставать, мне, лядь, ещё учиться три года, лядь. Без диплома, лядь, только некоторые могут архитектурой заниматься. — У неё внезапно портится настроение.

— Зато, Оль, у меня зарплата будет двести в месяц! — Я спешу порадовать любимую сногсшибательной новостью. — Мы с тобой тогда сможем не как сейчас, от случая к случаю, а снимем квартиру, или даже домик какой-нибудь в районе Каменки…

— На фуй домик! Не хочу печку топить и жопу морозить, — Оля смешно морщит носик. — Лучше двушку снять, а ещё лучше трёшку, чтобы можно было и тебе мастерскую иметь, и мне, а не толкаться жопами в одной.

— По такому случаю, я в гастроном? — Я уже сую ноги в растоптанные шлёпки, чтобы бежать за вином. — Надо отметить новый поворот в жизни.

— Дорогой Ренцо! Страшно рад слышать тебя. — В телефонной трубке мурлыкал обволакивающий баритон. — Не забыл ещё старика Чарли? Того, с которым вместе трудился над Парижским рафинари[157]?

— О! Синьор Роджерс, рад слышать ваш непередаваемый британский акцент! Вас забыть невозможно. — Лицо мастера озарилось улыбкой. — Вы в Италии? Если да, то я брошу всё и буду сегодня же, нет, прямо сейчас, стоит вам только назвать место. Рад буду встретиться. Четыре года «сайд бай сайд», так, кажется, говорят у вас в Англии?

— Увы, дружище, я в Лондоне. Встретиться не получится. — В голосе Роджерса слышалось сожаление. — Сам понимаешь дела, будь они не ладны. Хорошо, что кризис случился, пара заказчиков у меня слетели. Чуть легче дышать стало. Вас, мой друг, я надеюсь, кризис не затронул?

— У нас всё наоборот, два больших бюджетных заказа. Новые производственные площадки для Миланской агломерации и для Турина. Работа больше экономическая, с элементами политики, но есть и дизайнерские разработки. Времени нет совсем. Ты что-то хотел предложить?

— Да, мой друг, ты просто мысли читаешь! — опять повеселел голос в трубке. — Точно! Хочу предложить большой заказ. Очень интересный и тоже бюджетный. Болгары собираются построить в России несколько культурных центров. Слава нашего «Бобура[158]» им покоя не даёт, поэтому вышли на меня.

— Как-как? Болгары? Для России? Ну, то есть для СССР? — Глаза мастера полезли на лоб от такого странного сочетания. — Они же поссорились пару лет назад, да так, что Болгария из советского военного блока вышла…

— Я далёк от политики, но после переговоров в Болгарском посольстве, тут в Лондоне понял, что всё серьёзно. Заказ очень привлекательный. Пять культурных центров Болгарии, или, как они себя сейчас всё чаще называют «Балканской конфедерации», на территории СССР объединённых стилистически и идеологически.

— Как обычно, красные флаги, серпы и молоты?

— А вот и нет! Им нужен хай-тек, футуризм-модернизм, высокие технологии, в общем, всё как мы с тобой любим. Если бы не работы по проекту Коин-стрит, я бы взялся. Но проект в разгаре, все силы брошены туда, сроки нам сократили… Жаль, что ты не можешь. А что слышно про ещё одного нашего друга из вашейсолнечной Италии?

— Ты про Джанфранко[159]? Давно его не видел, хотя он трудится где-то здесь в Генуе. В прошлом году случайно встретились на презентации какой-то компании. Распили бутылочку мартини. Вроде бы наплаву. Говорил, что заканчивает библиотеку где-то в Штатах.

— Раз он заканчивает, то ему будет проще чем нам начать что-то новое. Под свежий заказ сможет, наконец, и фирму открыть, а то он всё на подхвате работает.

— Был у меня его телефон. Сегодня же свяжусь. Может действительно парню помочь надо. Под чужим крылом трудится, не дело в нашем возрасте.

Бывшие коллеги ещё немного потрепались, благо, вспомнить им было о чём, всё-таки почти пять лет плечом к плечу над одним из самых экстравагантных проектов ХХ века, — не кот чихнул.

В работе сеньора Франчини действительно был простой. Заказчик из Америки оплатил только эскизный проект, а от строительства по причине общемирового кризиса в экономике, отказался. Скорее всего, он просто пожадничал платить известному архитектору, а решил строить по эскизу. Такая порочная практика широко распространена в строительном бизнесе.

— Значит, там тоже заказчик — государство? Бюджет всей затеи уже определён? Как организован порядок финансирования? — вопросы посыпались, как горох.

— Я, конечно, только перескажу то, что мне Чарли сообщил. — Пиано пригубил бокал санджовезе. — Ты б, друг мой, лучше лично с ним связался. И не откладывай.

— Я, действительно, очень рад тебя видеть, дорогой Ренцо! — Джанфранко отправил в рот последнюю гобелетти. — Мне и в самом деле нужен сейчас хороший заказ. Жадный янки наобещал и соскочил. А я, старый осёл, успел влезть в кредит. Место уж очень удачное подвернулось в Портофино, а там цены… ну, ты знаешь.

— Вот поэтому, мой друг, тебе надо озаботиться открытием собственной проектной конторы, чтобы брать заказы в полном объёме. Тогда ты сможешь получать действительно хорошие деньги, а не крохи за дизайн.

— Ты прав, ты прав… — вздохнул Джанфранко, всплеснув экспрессивно руками, — но так не хочется заниматься коммерцией, все эти строительные подряды… сплошные мафиози. Ты же знаешь, все кто связан со строительными подрядами, связаны с мафией. Одно без другого не бывает.

— Такова жизнь и, к сожалению, другой для нас нет. Вот, если тебе удастся сговориться с болгарами, то познаешь, может быть, прелести работы на госчиновников. По мне, так с любым бандитом работать легче и приятнее, чем с бюрократом из муниципалитета. Мало того, что они ни черта не понимают в архитектуре, так ещё и строят из себя императоров вселенной. — Ренцо в свою очередь помахал в воздухе руками.