Джеймс Роллинс - Айсберг
Уошберн, похоже, прочитала его мысли.
— Они ведь не за нами возвращаются? — промолвила она, пристально посмотрев на Мэтта. — У них другие приоритеты.
Дверь в тюремный отсек неожиданно распахнулась. В помещение быстрым шагом вошел адмирал Петков в сопровождении двух охранников. Все трое подошли к камере, в которой сидел Мэтт.
«Ну вот, опять началось», — подумал Мэтт, вставая с топчана.
Петков, как обычно, начал разговор без лишних вступлений:
— Ваш отряд «Дельта форс» уничтожил дрейфующую станцию «Омега».
Мэтт на мгновение замер, пытаясь собраться с мыслями. Такого он не ожидал.
Уошберн выругалась:
— Чушь собачья!
— Мы засекли отголоски взрыва через минуту после того, как вертолет с солдатами покинул станцию.
На лице Уошберн появилась кривая усмешка, но Мэтт почувствовал, что Петков говорит правду. Обманывать их ему не было смысла. Станция была действительно уничтожена. Но с какой целью?
Петков ответил на его безмолвный вопрос двумя словами:
— Правдоподобное опровержение.
Мэтт задумался. Слова адмирала звучали убедительно. Отряды «Дельта форс» обычно действовали автономно и под покровом строгой секретности. Они появлялись в зоне боевых действий как призраки, наносили молниеносные удары и исчезали, не оставляя за собой свидетелей.
Ни одного свидетеля…
До Мэтта наконец дошло, какая участь ожидает их всех, независимо от исхода событий. В груди защемило. Он судорожно вздохнул и отступил на шаг, задев угол топчана. Маки испуганно открыл заспанные глаза.
Петков приказал часовому открыть камеру.
— Похоже, ваше правительство преследует те же цели, что и мое: завладеть результатами исследований и не оставить в живых никого, кто мог бы оспорить их принадлежность. Они готовы сделать это любой ценой.
Дверь в тюремную клетку распахнулась, на Мэтта уставились дула пистолетов.
— Что вы от меня хотите? — спросил он адмирала.
— Я хочу, чтобы вы остановили и тех и других. Мой отец пожертвовал всем, чтобы похоронить свое открытие на этой заброшенной станции, и я не позволю, чтобы американцы или русские воспользовались его наследием в корыстных целях. Победителей в этой схватке не будет.
Мэтт задумался. Если адмирал говорил правду и они становились жертвами закулисных политических игр своих правительств, тогда, возможно, в лице Петкова он нашел союзника. У них общий враг.
Мэтт пристально посмотрел на адмирала. Он все еще не мог смириться с мыслью о том, что «Дельта форс» уничтожила «Омегу», но сомнений у него оставалось все меньше.
Перед ним вдруг всплыл образ Дженни. Ее темные глаза смотрели на него с любовью. «Дженни…» В душе закипела ярость. «Если это действительно так, я отомщу за невинно погибших людей», — решил он. Во взгляде Петкова он уловил ту же решимость. Но насколько можно доверять этому хитрому, хладнокровному русскому?
— Что вы предлагаете? — прохрипел наконец Мэтт.
— Вы встретите отряд «Дельта форс» с белым флагом. Потом я переговорю с руководителем вашей операции, который украл дневники моего отца, и мы подумаем, как можно разрешить эту ситуацию, — ответил адмирал со стальной ноткой в голосе.
Мэтт с сомнением поднял брови:
— Я не думаю, что Крейг захочет вести с вами переговоры. Все его аргументы сейчас — автоматические винтовки.
— Вам придется его переубедить.
— Почему вы думаете, что он захочет меня выслушать?
— Потому что с вами будет тот, чье существование заставит его задуматься о возможных последствиях конфронтации.
— И кто же это?
Петков перевел взгляд на эскимосского мальчика.
19 часов 59 минут
По пути к станции «Грендель»
Сквозь навернувшиеся слезы Дженни читала очередной отрывок из дневников русского ученого. Она не понимала, о чем речь, она лишь произносила вслух отдельные слоги на инуитском диалекте, которые, похоже, фонетически сливались в русские слова и фразы. Крейг внимательно вслушивался в ее готовый сорваться в крике голос, пытаясь найти ключи к разгадке тайны бессмертия.
«Дельта-один» сидел напротив Дженни и напряженно рассматривал в иллюминатор ледяную пустыню. Полыхающие огнем останки дрейфующей станции давно исчезли за горизонтом. Прежде чем взять курс на «Грендель», вертолет сделал круг над огромной воронкой во льду. На месте взрыва в живых никого не осталось. Даже трупов не было видно.
Чтение дневников прервал голос пилота:
— Ледовая станция — прямо по курсу!
— Приготовиться к ракетной атаке, — сказал Крейг. — Пуск по моей команде.
«Ракетная атака?» Дженни подняла голову.
— Цель захвачена.
— Огонь!
Прежде чем она сумела что-либо сообразить, снаружи послышался свист запускаемой ракеты. В окне сверкнула вспышка.
Вертолет сделал резкий вираж, и Дженни невольно наклонилась вперед, прислонившись лицом к иллюминатору.
Оставив в небе дымящийся след, ракета врезалась в торосы слева от входа на станцию. В воздух поднялись обломки льда и языки пламени. Среди них мелькнул кусок оранжевой ткани.
«Палатка», — догадалась Дженни. Целью ракетного удара оказалась позиция, с которой русские обстреливали их из гранатометов во время побега со станции. Крейг, по-видимому, решил обеспечить безопасную посадку вертолета, а заодно и отомстить русским.
Вертолет медленно опускался на лед в клубах дыма и пара.
— Группа номер один, приготовиться к высадке! — прокричал командир отряда «Дельта» прямо над ухом у Дженни.
Двери на противоположном борту распахнулись. В кабину ворвался ледяной ветер. Солдаты один за другим слета ли вниз по длинным канатам. Вся операция заняла несколько секунд.
— Группа номер два!
На этот раз открылись двери рядом с Дженни. Внезапный порыв ветра чуть не вырвал дневник у нее из рук, и ей пришлось крепко прижать его к груди.
Очередная группа солдат покинула вертолет, хватаясь за стремительно раскручивающиеся кольца веревок. В кабине остались трое спецназовцев, включая командира отряда.
Прозвучала команда:
— По местам!
Солдаты бросились к установленным по обоим бортам автоматическим пушкам. Стволы орудий угрожающе развернулись к дверным проемам.
— Стрелять по моей команде, — прокричал «Дельтаодин». — Вести подавляющий огонь по всему периметру!
Дженни рискнула взглянуть вниз сквозь поредевшую дымовую завесу. Фигуры в белых камуфляжных куртках рассыпались в линию на льду и ползли в сторону станции.
— Огонь! — скомандовал «Дельта-один».
Стволы пушек завибрировали, выплевывая языки пламени. Кабина наполнилась оглушительным грохотом. На пол посыпался град пустых гильз.
Внизу, перед линией атакующих, взметнулась широкая дуга ледяных фонтанчиков.
Одинокий русский солдат выпрыгнул из укрытия и побежал к станции. Очередь из крупнокалиберного орудия разорвала его тело в клочья. Оставшееся на ледяной поверхности кроваво-красное пятно напоминало след от жука, размазанного по лобовому стеклу автомобиля. Защитников внешнего периметра станции, похоже, больше не осталось.
— Приземляемся, — послышалась в наушниках команда Крейга.
Вертолет стал медленно опускаться на лед немного позади линии атакующих солдат.
«Дельта-один» прижал наушник к уху.
— Поступил первый доклад об остановке. Вокруг станции все чисто, но русские окопались у входа и оказывают серьезное сопротивление.
— Вы считаете, что приземляться безопасно? — спросил
Крейг.
— Я бы, конечно, подержал машину в воздухе, но, боюсь, тогда нам не хватит топлива для возвращения на материк, — ответил командир «Дельты». — Постойте!
Он снова прильнул к наушникам и принялся что-то бормотать в микрофон. Через некоторое время он доложил:
— Сэр, командир наземной группы захвата передает, что у входа на станцию появилась безоружная и размахивающая белым флагом фигура.
— Как? Они уже сдаются? Кто это?
Вертолет развернулся правым бортом к станции. Дженни увидела метрах в ста одинокую фигуру в зеленоватой армейской куртке, четко выделяющуюся на фоне белого снега. Она сразу распознала до боли знакомую одежду, которую стирала, зашивала и гладила десять лет подряд.
— Это Мэтт! — вскрикнула она и заплакала от счастья.
— Ты уверена, Джен? — спросил Крейг.
«Дельта-один» промолвил из глубины кабины:
— Сэр, с ним какой-то мальчик.
Только теперь Дженни разглядела ребенка, прижимающегося к ноге Мэтта. Одной рукой Мэтт обнимал мальчика, а в другой держал палку с куском белой ткани, оторванной от меховой куртки.
— Садимся! — снова скомандовал Крейг. Командир отряда «Дельта» озабоченно заметил:
— Может быть, все-таки стоит оставаться в воздухе до тех пор, пока мы не разберемся, в чем дело?
