Сергей Соболев - Танго втроем

Обе стрелки у Горгоны были с черными наконечниками — мгновенный и полный паралич на период от пяти до шести часов, и затем еще несколько суток будут сохраняться довольно неприятные ощущения. Если были бы с красными наконечниками — мгновенная смерть.

Мокрушин, наблюдавший сквозь ночную оптику за той точкой, где предположительно находится вход в бункер, напрягся. В образовавшемся слабоосвещенном проеме появилась человеческая фигура. Он взял «эльфа» на мушку и стал ждать дальнейшего развития событий.

Левицкий тоже был в напряжении. Он сейчас пытался как бы поставить себя на место охраны, той, что находится у ворот, а возможно, и в здании Центра, и тех охранников, или охранника, если он один, что бдят внутри бункера. Что они должны сейчас думать, а главное, что намерены предпринять?

Отключился свет. Бывает такое? Изредка, но бывает. Как и положено, почти мгновенно включилась в работу автономка. А потом опять энергетики включили штатный режим. Все? Нет, не все.

Либо на пульте в Центре, либо в бункере сейчас воет сирена. Или мигает красная лампочка. Короче, сработала «тревожная» сигнализация. Учитывая уровень технических достижений, они должны вычислить даже участок «периметра», где нарушена «защита».

Вот на этом и был построен весь расчет. Случается, что после такого рода «перебросов» энергии датчики охранной системы, что называется, «зависают». Менять их, конечно, будут утром, но сейчас кто-то из охраны должен удостовериться в том, что сигнализация сработала чисто по техническим причинам, а не из-за того, что «периметр» нарушен по злому умыслу.

Горгона следила за появившимся из бункера охранником сквозь ночную оптику, укрепленную на ложе арбалета. Тот был вооружен наверняка «М-16». Но автоматическая винтовка красуется на плече, значит, он считает свою вылазку пустой формальностью.

Она не отвлекалась ни на что другое, хотя и не исключено было, что вслед за «человеком с ружьем» из бункера появится еще один или даже два его собрата. Пусть «новенький» следит за входом. У него бесшумный винтарь, в случае чего, подстрахует. Если, конечно, только ему доводилось уже бывать в подобных переделках и если не подведут нервы.

Охранник уже почти приблизился к сетке. В руке у него была зажата портативная рация. Он хотел сделать какое-то сообщение, но опоздал. Стрела мощно ударила в бедро, капсула вошла в ткани, охранник тут же завалился на бок.

Теперь нельзя было терять ни секунды.

Левицкий начал отсчет. Про себя, поскольку шуметь здесь не следовало. Горгона взвела стременем арбалет, на ложу легла металлическая стрела, к ней миниатюрным карабином спецагент прикрепила тонкий, но чрезвычайно прочный тросик. Бухта лежит рядышком, Леон взял другой конец, переместился с ним к разлапистой медноствольной сосне, такие здесь называют «волк».

Горгона тщательно прицелилась, нажала на спуск, причем действовала она уже в положении стоя. Стрела мощно вонзилась в ствол одной из сосен по ту сторону «периметра», уйдя в толщу дерева почти на треть.

Отсчет Левицкого показывал двадцать секунд.

Горгона, ловкая и гибкая, как пантера, одним махом взлетела на плечи Леона, тот стоял под деревом, затем вскарабкалась еще выше — кончик троса находился уже у нее в руках. Забросила впе-рехлест через сук, находящийся также примерно на четырехметровой высоте. Леон, навалившись всем весом, натянул трос, а Горгона тут же зафиксировала его двумя скобками.

Зачем резать проволоку или валить столбы, если можно действовать по-умному, чтобы не оставлять следов?

Тридцать секунд.

Спецагент Горгона защелкнула оба карабина ременного снаряжения, которое было закреплено на ней, оттолкнулась ногами от ствола и заскользила по направлению к «периметру», умудрившись поймать на лету подброшенную вверх Леоном сумку. Перевалила через ограду, помогая себе одной рукой, спина ее прошла в полуметре выше «колючки». На той стороне отстегнулась, мягко и бесшумно, как кошка, спрыгнула на землю.

Сорок пять секунд.

Дернула за липучки, открыла сумку, извлекла противогаз. Надела на ходу, взобралась на холм. Активировала двухлитровый баллон «сонным» газом, сунула тонкий, свободно изгибающийся шланг в отверстие под вентиляционным грибком — газ свободно потек через вентиляционную шахту во внутренние помещения бункера.

Минута времени, плюс-минус пара секунд. Левицкий делал рукой энергичные жесты, поторапливая Рейнд-жа, который пытался в темпе облачиться в «запаску» — такой же комплект «альпинистской» сбруи, что и на спецагентах. Тому тоже удалось вложиться в минуту времени. Не столь грациозно, как Гор-гона, но все же результативно он взобрался на дерево, прицепил себя карабинами к тросу и, не очень-то веря, что стрела по ту сторону выдержит его вес, стартовал. Кое-как переволокся, едва не зацепив провисшим винтарем за «колючку». И тут же рядом, едва не на голову Рейнджу, свалился третий — Леон.

Пришла пора убедиться в том, что все это было затеяно не зря.

Глава 6

Начиналось самое интересное. Потому что пара спецагентов и примкнувший к ним Рейндж без долгой раскачки взялись за осуществление второго этапа операции.

Взломать «защиту», причем таким образом, чтобы содеянное не смахивало на взлом, пробраться внутрь охраняемого «периметра», а конкретно — в некий закуток на территории объекта — дело не сказать, чтобы нехитрое, но и не невыполнимое. А вот как теперь в бункер проникнуть? Тут арбалет и бесшумный винтарь бесполезны, а потому есть только два пути: либо открывать шлюзовые двери при помощи ВВ, не привлекая тем самым внимание охраны у ворот и в здании и рискуя заполучить вместо Кондора окровавленные ошметья, либо шевелить извилинами, на скорости, результативно.

Горгона первой очутилась у входа в бункер. Осмотрелась и жестом дала знать двум остальным — шлюзовые двери заперты. Скорее всего, запирались они на «автомате». Уходя — уходи. А чтобы по-новому попасть в бункер, надо либо сказать в переговорник условную фразу, к примеру «Сим-сим — откройся!», либо совершить некую техническую процедуру, включающую в себя опознание личности визитера.

Крайне сомнительно, чтобы в перечне сотрудников с «допуском» значились спецагенты подотдела активных мероприятий «А-центра», не говоря уже об офицере морского спецназа по прозвищу Рейндж. Но зато охранник, в которого стрельнула парализующим ядом недобрая Змеюкина, в таком перечне числится наверняка.

Поэтому Леон и Рейндж нарисовались у входа в бункер не одни, а в компании с «эльфом» — последнего Мокрушин приволок на спине. Леон обшарил спецуху охранника — есть! Достал из нагрудного кармана «эльфа» индкарту, вставил ее в узкую прорезь.

Слабый шелест разошедшихся в стороны половинок дверей — какой приятный звук для его ушей!

Левицкий уже успел прикинуть, что примкнувший к их компании морпех вовсе не является обузой. Отнюдь не лишняя пара рук, особенно сейчас, когда они собираются вломиться в бункер.

Леон жестами показал, что Горгоне следует оставаться на стреме. Двое махнулись не глядя: Рейндж расстался с винтарем, в обмен заполучил респиратор и «беретту».

Морпех, следуя примеру Леона, натянул противогаз. Сволокли «эльфа» в предбанник. Леон, ухватившись за пояс, рывком поднял того, одной рукой обхватил поперек грудной клетки, чтобы не заваливался, другой положил ладонь охранника на мерцающую голубоватым светом пластину.

Массивная дверь шлюзовой «камеры» не сдвинулась даже на миллиметр. Зато из коробочки, прикрепленной на стене, противоположной входу, вырвался наружу пучок неяркого света.

— Приоткрой буркалы! — негромко сказал Леон. «Эльф», по понятной причине, не отозвался на просьбу, Рейндж, в натуре, тоже не въехал.

— Да не себе! — прошипел Леон. — Ему! Веки пальцами! Да, так!

Продолжая удерживать охранника поперек груди, заставили того сделать «глазки». Сканирующий луч считал рисунок сетчатки глаза, сервисная подпрограмма компьютера обработала данные и… выдала «добро».

Первым в коридор, освещенный лишь ночником, сунулся Рейндж с «береттой», за ним в бункер прошел Леон, вооруженный тесаком и трофейной «М-16А». Пошел новый отсчет времени. Хотя счет теперь пошел уже на минуты, по-прежнему в цене каждая секунда, каждое мгновение.

Трое внутри бункера спали мертвецким сном. Это если не считать «эльфа», чье тело использовали как своеобразную прокладку, определив его между двумя половинками шлюзовых дверей — чтобы держать те открытыми, на всякий пожарный. И Андрея Бушмина, которого обнаружили подвешенным на тросах в одном из трех имевшихся здесь помещений. Тот обвис на своем «распятии» так, что колени почти доставали до пола. Поэтому из всех, кого накрыло волной концентрированного газа, его поза для сна оказалась самой неподходящей.

Проверили наличие пульса, затем занялись креплениями и тросами. Одновременно могли наблюдать в мониторах «кино», закрученное, очевидно, для Кондора. Вместо Кондора пришпандорили «браслеты» на конечности Джи-ай, выбрали слабину у поддерживающих тросов, закрепили. Рейндж взвалил на горб дрыхнущего мертвым сном приятеля, поволок того на выход.