Остров волка - Андрей Михайлович Дышев
Мне ничего не оставалось, как взять грех на душу. Мне не хотелось представлять себе весь тот ужас, который мог начаться после моего случайного разоблачения. Я действовал инстинктивно, видя перед собой только ближайшую цель, и не думал о последствиях своего поступка, словно страус, зарывающий голову в песок при виде врага.
Я снял с антресоли большой чемодан из черной пластмассы с кодовыми замками, вывалил из него разноцветные полотенца, тюль, отрезки платяной ткани и еще какие-то тряпки, и стал набивать его старыми журналами, которых у Анны развелось великое множество. Чтобы закрыть крышку, мне пришлось встать на нее коленом. Чемодан получился тяжелым, от такого веса с одинаковой легкостью отрывается либо ручка, либо рука, зато выглядел он вполне правдоподобно. Кого-нибудь другого можно было надуть с весом, но только не Влада. Он отлично знал, насколько тяжело нести миллион баксов.
Господи, прости меня, я не ведаю, что творю! – помолился я и с чемоданом вышел из квартиры.
5
– Когда решаются серьезные вопросы, надо стараться быть пунктуальным, – нравоучительно проворчал Влад, когда я вышел из такси, а затем выволок из багажника чемодан. – Ты опоздал на пятнадцать минут… Что это?
Он скользнул взглядом по чемодану. Я посмотрел по сторонам и тихо сказал:
– Догадайся.
Влад думал, что догадался. Он покачал головой и пробормотал:
– Сумасшедший! Кто же так делает?.. "Хвоста" за тобой не было? Ничего подозрительного не заметил?
Пока не было причин беспокоиться о сохранности денег, если учесть, что денег вообще не было. Влад этого не знал, и ему очень хотелось казаться опытным конспиратором, который с отеческой строгостью следит за робкими шагами своего подопечного. Я не преминул съязвить:
– Какой "хвост"! За мной целая колонна вымогателей ехала, а в подъезде мужики в масках тусовались.
– Не смешно, – ответил Влад. – Сколько она дала?
– Все, что было.
Мы зашли в вестибюль посольства. Дежурный поднялся в секретариат, чтобы уточнить, готовы ли наши паспорта. Влад, не поворачивая головы и едва разжимая губы, спросил:
– Как ты ее уломал?
– Лаской, – в той же манере ответил я.
– Когда она требует вернуть долг?
– Она требует треть острова в собственность.
– Законное требование… Выделим ей где-нибудь на болоте, да?
– Непременно на болоте, – согласился я.
Влад одобряюще стукнул меня кулаком в плечо и покосился на чемодан, стоящий между моих ног.
– Теперь надо думать, где взять разрешение на вывоз.
– Не надо никакого разрешения.
– Почему?
– Потом…
К нам снизошла секретарша. Ослепляя своей улыбкой и безумным блеском черных глаз, она сказала:
– Господа, вот ваши паспорта с визами. Господин посол уверен, что одного месяца вам будет достаточно. В случае, если вы приобретете в собственность земельный участок на Эквадоре, то автоматически получаете вид на жительство в нашей стране. Всего вам доброго, счастливого пути!
Господин Уваров с шумным сопением засунул свой паспорт во внутренний карман куртки, не отрывая глаз от смуглых коленок эквадорки. Не зная, что он должен делать во время затянувшейся паузы – целовать секретаршу или давать чаевые, он краем губ сказал мне:
– Дай ей чего-нибудь.
– Идиот, – также малозаметно ответил я и, вежливо склонив голову, поцеловал даме руку. Влад, восприняв мой жест, как первый шаг к близкому знакомству, с заговорщицким видом поинтересовался:
– Может быть, у вас в Кито есть сестра? Или подруга?
– У меня в Кито есть двенадцатилетняя дочь, – ответила секретарша, испепеляя Влада своим взглядом. – Но я оставлю вам телефон, где, в случае затруднений, вам помогут.
Каким-то образом в ее длинных тонких пальцах оказался картонный квадратик. Влад схватился за него, как за фортуну.
– О! – с волнением произнес он, поднося визитку к глазам. – Элиза Дориа, пятьдесят один – семнадцать – три ноля. Считайте, что у меня уже начались затруднения!
Секретарша не дослушала его и быстро поднялась по мраморной лестнице вверх. Влад нюхал визитку, как бутон розы.
– Представь, – бормотал он, когда я подталкивал его к выходу. – Душная эквадорская ночь, открытая терраса, тонкие стволы с раскидистой кроной куэо, терпкий запах баррингтонии и сладкий аромат плодов мам-шоя, и ты лежишь на шелковой простыне рядом с бронзовой, как статуэтка, Элизой Дориа…
– А по твоей ноге в это время бежит маленький паучок Черная вдова, – добавил я. – В ягодицу вцепилась кровососущая пиявка, а живот буравит кишечная угрица.
Влада даже передернуло. Он с укором взглянул на меня, вздохнул и сказал:
– Пришел Вацура и все опошлил.
Оставшиеся сутки до вылета я жил у Влада в гостинице. Мы пили пиво, охраняли пластиковый чемодан и строили планы на будущее, которое, честно говоря, виделось мне в густом тумане.
* * *За самолет, который должен был отвезти нас в Южную Америку, Влад заплатил столько, сколько хватило бы мне на бензин, чтобы объехать на своем джипе весь земной шар. Когда он объявил мне сумму, я смог лишь молча пожать плечами, все остальные рефлексы были заторможены эмоциями.
Чем меньше времени оставалось до посадки и прохождения таможенного контроля, тем больше Влад нервничал и чаще спрашивал, даю ли я стопроцентную гарантию того, что доллары не конфискуют. Я, утопая в глубоком кожаном кресле зала бизнес-класса, цедил мелкими глотками пепси-колу и устало кивал головой.
Представитель колумбийской авиакомпании, который сопровождал нас от гостиницы до зала ожидания и уже успел порядком надоесть, мухой крутился вокруг нас, ежеминутно предлагая то выпить, то закусить, то сходить в туалет.
