Сергей Самаров - Оплавленный орден
– Практически то же самое, что и «Шмель-А», – заметил старший лейтенант Логвинов. – Только зона поражения больше.
– И есть возможность сделать повторный выстрел, – уточнил Крикаль. – Продолжаю… Второй вид заряда – зажигательный, предназначен для создания ландшафтных пожаров и пожаров в зданиях и сооружениях, для поджога складов с ГСМ, и вообще всего, что может загореться, включая одежду на людях. Площадь возгорания составляет до трехсот квадратных метров. И третий заряд, как и у «Шмеля», дымовой. Предназначен для создания непроницаемой для визуального просмотра дымовой завесы длиной более ста пятидесяти метров. Но дымовая завеса «Шмеля» держится полторы-две минуты, а у нового заряда более пяти минут в погоду со слабым ветром.
– Короче говоря, новый огнемет, – сказал подполковник Устюжанин.
– Практически так оно и есть.
– Подходящее оружие для Герострата, – усмехнулся Логвинов.
Подполковник Крикаль долгим взглядом посмотрел на старшего лейтенанта. Потом прокомментировал значение своего взгляда:
– Ты, старший лейтенант, провидец. Но самого смешного не сказал. Это не просто подходящее оружие для Герострата. Эта экспериментальная граната сама по себе носит название «Герострат». Так наши конструкторы угодили бандиту с названием. И нашему Герострату об этом, как оказалось, известно. Он сегодня позвонил в штаб спецназа внутренних войск. Там ждали прибытия смены для отряда, работающего сейчас в республике. Герострат представился и сказал, что смена не приедет. Именно так, «не приедет», хотя мог бы сказать «не прилетит». Но он знал, что прилетит, и знал, что не приедет. На вопрос «почему?» ответил просто – Герострат им не разрешает. Он их и остановит. И бросил трубку. Мне кажется, что он в данном случае имел в виду не себя, а именно гранату. Дежурный в штабе особого внимания на этот звонок не обратил. Мало ли всяких бездельников балуется. Кто-то случайно узнал телефонный номер и начинает терроризировать дежурных. До этого было уже несколько подобных звонков. И вспомнил про него дежурный только после происшествия. «Краповых» из Уйташа [9] доставляли двумя автобусами. И всю дорогу на протяжении полутора сотен метров накрыло взрывом термобарического заряда. Число погибших еще не определено, но среди них значительное число женщин и детей. Прилетели только что в аэропорт. Два самолета садились один за другим на разные полосы. Аэровокзал пассажиры покидали одновременно. Движение на трассе было, как обычно, напряженным. Стреляли, как говорят свидетели, из «уазика» военного образца с брезентовым верхом. Подтянули сзади брезент внутрь и выстрелили.
– Номера машины… – напомнил Устюжанин. – Любой свидетель должен был на них посмотреть. В первую очередь на номера…
– Не было на машине номеров. Но за рулем, как говорят свидетели, сидел, похоже, военный.
По крайней мере, человек в форме, офицер. Внешне похож на дагестанца. Основной свидетель – мужик опытный, житель Махачкалы, бывший подполковник уголовного розыска. Данные в основном берутся с его слов. А взгляд у подполковника цепкий, сумел высмотреть детали. Например, ободранную краску на левом крыле «уазика». Само крыло не помято, но краска ободрана. Примета заметная, но ликвидировать ее недолго. Значит, искать следует срочно, однако как эту машину найти? В республике сейчас такое количество «уазиков» военного образца – и по-настоящему военных, и гражданских, – что все просмотреть в срочном порядке возможности ни у кого не будет. Однако все посты ГИБДД предупреждены и усилены ОМОНом. На ряде направлений в срочном порядке выставлены посты «краповых». Но я лично думаю, «паровоз уже ушел»…
– У нас в батальоне по такому случаю говорят: «Поздно, доктор, я уж умер»… – мрачно пошутил Логвинов. – Бесполезные мероприятия. Результат был бы, если бы дежурный по штабу «краповых» сразу среагировал и посты хотя бы на всякий случай выставили загодя. Да и саму дорогу до Махачкалы хорошо было бы бронетранспортерами блокировать.
– И это ничего не дало бы, – словно думая о чем-то своем, сказал подполковник Устюжанин. – Если у него несколько таких гранат с собой, он и бронетранспортеры на дороге спалил бы. Герострат, как я понимаю, от яркого пламени только во вкус входит.
– А что вы, Виталий Владиславович, посоветуете? – осторожно спросил подполковник Крикаль. – Какие меры приняли бы вы лично?
– В первую очередь я не стал бы суетиться и людей смешить. Эти посты только придают вес Герострату. Он совсем возгордится и обнаглеет. И, чтобы себя показать и покрасоваться, будет применять чаще гранаты «Герострат». А каждая граната, как вы правильно заметили, это многочисленные жертвы среди посторонних людей. То есть местный Герострат становится смертельно опасным террористом не только для федеральных сил и местных властей, но и для местных жителей. Еще пара случаев использования гранаты «Герострат», и, я думаю, улицы Махачкалы опустеют. Люди будут бояться стать случайной жертвой. А он будет гордиться. Если вы помните историю, настоящий Герострат из Эфеса сжег храм Артемиды именно для того, чтобы прославиться, чтобы его имя в веках звучало. И оно звучит до сих пор. Даже так далеко от Греции.
– И что, вы предлагаете ничего не делать? Ничего не предпринимать, пока случай сам не приведет его в наши руки?
– Я пока думаю.
– О чем? – настойчиво «доставал» подполковника спецназа ГРУ подполковник ФСБ.
– Провожу аналогию. С какой стати, вы говорите, нас привлекли к поимке Герострата?
– В антитеррористическом комитете были впечатлены вашей работой по уничтожению банды амира Чингиса.
– Вот я и провожу аналогию. Там был амир Чингис и ураган «Чингисхан». Здесь есть амир Герострат и граната «Герострат». Там мы справились успешно. И здесь будет то же самое. Только дайте мне подумать, и мы вашего Герострата поймаем.
– Извините, товарищ подполковник, – помог своему руководителю отдела капитан Мамедов. – Но нам не отпущено времени на раздумья.
– И потому вы не знаете, что предпринять для поиска. Он думает, а вы принимаете стандартные меры, и принимаете их с заведомым опозданием. А если подумаете, то, возможно, найдете какое-то конкретное решение. Без запоздалого установления усиленных постов и прочей мелочи, которая только создает в районе нервозную обстановку. То есть вы на руку амиру Герострату работаете. Ему именно такая обстановка и нужна.
Подполковник Устюжанин еще раз перебрал в руках фотографии, принесенные подполковником Крикалем. Пересмотрел их и положил на стол.
– Вы обещали, Виктор Львович, мне отдельную партию фотографий отпечатать…
– Да. Сейчас схожу в компьютерный центр. Попрошу. Это же недолго, если только принтер не занят.
– А если занят, поторопите, потому что мне нужно в отряд ехать. У нас расписание занятий с личным составом жесткое. Принцип старый. Если по какой-то причине не смогли выполнить сегодня, выполните завтра и послезавтра. А то получается, что за счет личного времени солдат придется загружать. Но у них личного времени и без того минимум. Исключение делается только при участии в боевых операциях. Тогда не до занятий. На боевых операциях солдаты у нас отдыхают и дышат полной грудью.
– Это как? – не понял капитан Мамедов. – Должно же все быть наоборот.
– Не должно, товарищ капитан, не должно. Нагрузка на занятиях в несколько раз должна превышать боевую нагрузку. Тогда в бою солдат чувствует себя уверенно, тогда у него сил намного больше сохраняется. Если помните, этот принцип ввел в армейский обиход еще генералиссимус Суворов: «Тяжело в ученье, легко в бою». Потом принцип постарались благополучно забыть. И только в спецназе ГРУ он введен в естественную норму. Вот так и живем, вот так и воюем…
* * *Крикаль вышел, а Устюжанин достал мобильник, подумал несколько секунд над предстоящим разговором, потом решительно набрал по памяти номер, которого не было в памяти телефона.
– Здравия желаю, товарищ полковник. Подполковник Устюжанин.
– Здравствуй, Виталий Владиславович. Я в курсе, к какой тебя деятельности привлекли. Моего согласия, как ни странно, спросили. Извини, у меня сейчас важное совещание идет. У тебя что-то срочное?
– Так точно, товарищ полковник.
– Выкладывай.
– По делу, к которому меня привлекли. Герострат уже отметился после захвата экспериментального оружия. Применил его. Крупный террористический акт с кучей погибших. Живьем сгорели в двух автобусах только-только прилетевшие на смену «краповые». Пострадало множество гражданских.
– Я еще не слышал об этом.
– Еще сводки, наверное, не готовы. Недавно совсем произошло. Мне помощь нужна.
– Говори, что требуется.
– Я знаю, что вот-вот будет выпуск в школе снайперов ГРУ.
– Сегодня экзамены сдают. Все пойдут служить в спецназ.
– Сколько человек в курсе?
– Двенадцать.
– Они мне все нужны.
