Михаил Серегин - Прекрасная попрошайка
Лиров вначале идти не хотел, но, когда Данилова намекнула ему на то, что он может увидеть там мужчину, который заставил его в конце концов выложить за пешку двенадцать с половиной тысяч, он согласился.
Вместо того чтобы осматривать присутствующих, Лировы всецело отдались шоу, которое устраивал толстяк, и, казалось, думать забыли, для чего они здесь. Дарье и в голову не приходило, что целью посещения «Лодочки» может быть не разоблачение преступника, а простое участие в происходящем.
Электронный гонг уже успел прозвучать несколько раз, возвещая о свершившихся покупках, прежде чем Дарья увидела, как встает со своего места и лезет во внутренний карман тот самый высокий дед, который в прошлую субботу закупил шахматы. Он потихоньку протискивался между столиков к Виктору, который держал в руках маску племени, обитающего где-то на островах близ Новой Зеландии. В результате состоявшихся торгов за это произведение кустарного искусства была предложена сумма в четыре тысячи двести рублей. Больше этого за нее никто платить не собирался.
В тот самый момент, когда седовласый, слегка сутуловатый пожилой покупатель стал рассчитываться с Виктором, Константин рванулся со своего места и одним ударом в плечо сшиб старика с ног и набросился на него, готовый разорвать на части. Катерина вскочила вслед за мужем со своего места и повисла на нем с криками:
– Не надо! Костенька, успокойся!
Никто из мужчин, оказавшихся поблизости, не решился остановить динозавра. Все думали только о спасении собственной шкуры. Дарья прекрасно понимала, что одного удара могучего кулака будет достаточно для того, чтобы человек распрощался с жизнью. Она вскочила на ближайший столик и с криками «Посторонись!» начала перепрыгивать с одного на другой, затем сиганула через головы тех, кто сидел в непосредственной близости от небольшого пятачка, по которому во время торгов прохаживался Виктор, и вслед за Катей попыталась успокоить разбушевавшегося Лирова. Тот был просто вне себя от ярости. Если бы не вмешательство двух женщин, старику не прожить бы больше трех минут.
– Ты что?! – заорала Дарья, оттягивая его за пиджак. – Совсем сдурел, что ли?! В тюрьму хочешь?!
Она схватила его за грудки и, уперевшись как следует ногами в пол, стала отпихивать его от старика, которому уже приносила свои извинения Катерина.
– Ты что перед ним извиняешься?! – Бизнесмен в одно мгновение освободился от захвата Даниловой и снова подбежал к старику, схватил его за шкирку и поволок за собой на улицу. Люди вскакивали с мест, для того чтобы не попасть под гусеницы тяжелого танка, и лишь некоторые шептали, что это невиданное хулиганство и безобразие. Тем временем Лиров прокладывал себе дорогу, не больно-то слушая оханья пожилого человека, который так и не выпускал, несмотря ни на что, из своих рук новое приобретение.
Маска воина с черными и красными кругами на желтом фоне должна была, судя по всему, наводить ужас на врагов. Но сейчас она была абсолютно бесполезна, потому как Константин, окажись он на острове, на котором сделали эту маску, перебил бы племя одной рукой, сидя на карачках с завязанными глазами. В нем было столько мощи, что ни один человек даже и не помышлял о том, чтобы оказать сопротивление.
Под оханье и стоны старикана детина вытащил его на улицу. Дарья с Катериной последовали за мужчинами, извиняясь направо и налево. Когда они вышли на воздух, Лиров держал за лацканы пиджака деда и тряс его из стороны в сторону. А тот, как видела Дарья, уже закатывал глаза и не знал, как ему избавиться от этой напасти.
– Костя, Костя, успокойся, – пыталась урезонить супруга Катерина. – Что ты делаешь? Зачем ты мучаешь этого человека?
– Это он украл нашу статуэтку. Именно с ним я торговался. Что, сука, денег не хватило? Работать надо лучше! Тогда и воровать не придется.
Когда наконец он отпустил постоянного посетителя торгов, старик уже плохо стоял на ногах, и Дарье пришлось взять его под руку, чтобы довести до ближайшей лавочки.
– За что? Что я вам сделал? Вы совсем собой не владеете, молодой человек, – кряхтел он, стараясь хоть немного прийти в себя от неожиданного нападения. – У меня будут синяки. Я подам на вас в суд.
– Я тебе подам в суд, – не унимался Лиров. – Ты вместе со своим судом будешь на Севере работать, зараза. На кой хрен тебе сдался этот солдатик? Рассказывай давай.
Лировы, со слов Дарьи, уже знали о том, что же они купили и что впоследствии потеряли. Когда Данилова рассказывала Константину и Кате о том, сколько стоит на самом деле их утерянное приобретение, сумма в двадцать тысяч долларов за пешку Константину, с одной стороны, пришлась по душе, а с другой – вызвала у него негодование.
– За такие бабки можно и покривляться, – пробасил он, в два глотка осушая поданную заботливой женушкой объемистую кружку забродившего кваса. – Это уже не лирика Пушкина. Это уже бюджет страны на следующий год.
Время от времени гигант выдавал подобные несуразные афоризмы. И вот сейчас, после того как у него немного поостыли нервишки, он обратился к старику с очередной метафорой:
– Ты для чего, старый, на свете живешь? Просто так или для этого есть необходимость? Что ты, словно пень с ушами посреди болота, развесил корни. Это тебе не по небу летать, орел гребаный, это червяком ползать.
– Ладно, ладно, успокойся. – Катя обняла супруга и стала поглаживать его по спине. – Никуда он не денется. Вот видишь, сидит. Сейчас все нам расскажет.
– Я не понимаю, чем я перед вами провинился? – снова начал старик. – Я же не купил эту вещь на позапрошлом аукционе. Я же прекрасно помню, что вы ее забрали. Так при чем же здесь я?
Дарья посмотрела пожилому седовласому мужчине в глаза.
– Вы знаете, что это за безделица?
Он скривился в легкой ухмылке, затем вытащил какие-то таблетки:
– Это валидол. Мне надо в себя прийти хоть немного. Со мной никто так никогда в жизни не обращался.
Константин невдалеке прохаживался из стороны в сторону и изредка поглядывал на старика. Дарье казалось, что завод у него еще не закончился, и будь под рукой боксерская груша, он бы ее просто разодрал бы в клочки.
– Да, я знал, что цена за эту вещь занижена, но у меня с собой больше не было денег.
– И сколько, по-вашему, она реально стоит?
Старик пожал плечами, засунул тюбик с оставшимися таблетками обратно в карман и произнес ту самую цифру, которую до этого они только читали.
– Стоимость этой работы – двадцать тысяч долларов.
– Как мило, – рассмеялся Лиров, – двадцать тысяч долларов. И ты после этого, старый, ее украл!
Старик посмотрел на Дарью. Ситуация была такая, что только с ней он мог разговаривать.
– Вы говорите, что ее украли?
– Да, ее поменяли на подделку, – снова не выдержал Лиров. – Поменяли. Кто поменял? И как поменял? Неизвестно. Если бы она стоила двенадцать тысяч рублей, да хрен бы с ней. А то она стоит двадцать тысяч долларов. Получается, что я сделал неплохое вложение капитала, а вместо этого меня кто-то обул. Это ненормально. Я не люблю, когда меня кто-то обувает.
– То, что воровство не нормально, совершенно ясно. Я с вами в этом согласен. Дело в том, что всю свою жизнь я увлекаюсь шахматами. Нет, играю я не очень, но страсть к собирательству во мне живет с детства. Сейчас у меня неплохая коллекция. Что же касается работы, на фрагмент которой мы наткнулись, то ничего подобного в восемнадцатом веке создано не было. В мире есть еще две доски с фигурками, которые стоят дороже. Одна сделана из чистого золота и принадлежит императорской семье Японии, а другая – необычайных размеров – занимает целый зал и находится в Индии. Там основной материал – это голубой мрамор, вес этих фигур достигает нескольких сотен килограммов. А вот эти шахматы… Подумать только, я в свои руки мог заполучить пешку! Хотя бы пешку! Эти шахматы были сделаны в единственном экземпляре, и на них ушло до неприличия большое количество слоновой кости. Кстати, и сама доска сделана из нескольких бивней. Вещь уникальная. К сожалению, собрать все части произведения в одно целое сейчас практически невозможно.
– Вы знаете, где хранятся остальные части этой работы?
– Не могу сказать, – пожал плечами старик, посасывая валидол. – Это мы здесь случайно наткнулись на эту пешку. Что касается остальных фигур, то у меня о них никакой информации нет, но, может быть…
– Так, – перебила его Дарья, – пора познакомиться. Я – Даша. Это – Катерина, а та горилла, которая вас чуть не порвала, – это Константин.
– Салов Александр Евгеньевич, – представился пострадавший в битве с гигантом, после чего закрыл глаза и сосредоточился на собственном здоровье.
Но Дарья стремилась вытянуть из него побольше прямо сейчас, пока он еще не отошел от нападения и видит перед собой здоровущего Константина, весьма недовольного тем, что его резко кинули.
– Может быть, вы знаете еще кого-нибудь, кто точно так же, как и вы, коллекционирует шахматы?
