Александр Тамоников - Сирийский скальпель
– Спасибо, полковник. Садитесь, – бросил на стол очки генерал. И расстроенно проговорил: – Да-а, ситуация отвратительная. Отлично знаем, кто совершил преступление, а приходится доказывать всему миру свою непричастность к оному…
Задача группе ставилась в неформальной обстановке – в комнате отдыха гостевого модуля. Вернувшись на базу с места гибели колонны, группа успела сполоснуться в душе и пообедать в столовой. После обеда бойцы собирались вздремнуть, но вдруг в коридоре послышались топот, голоса, затем раздался стук в дверь, и в проеме показалась грузная фигура командира базы.
– Здесь у нас проживает майор Жилин? – вместо приветствия справился генерал.
– Так точно! – поднялся с кровати Сергей и накинул куртку.
– Извини, что потревожил. Дело у нас к тебе и твоим ребятам. Собери-ка группу в комнате отдыха…
Спустя минуту четверо спецназовцев уже топтались в указанном помещении.
– Садитесь, – разрешил генерал.
Вместе с ним в гостевой модуль пожаловал начальник штаба базы и подполковник Суслов. Генерал произнес несколько вступительных фраз о гибели гуманитарного конвоя, потом спросил:
– А почему вас четверо? Мне говорили, что здоровых трое, а четвертый долечивается.
– Старший лейтенант Курко проходит амбулаторное лечение в медсанчасти после ранения в ключицу, – доложил Жилин.
– Как себя чувствуете? – посмотрел командир базы на вставшего старлея.
– Нормально, товарищ генерал. Рука и плечо полностью восстановились.
– Задание не предполагает стычек и перестрелок. Это скорее разведка, и больших нагрузок не предвидится. Так что, если хотите, то можете принять участие в рейде.
– Конечно, хочу, товарищ генерал.
– Вот и хорошо. Кстати, группа будет усилена подполковником Сусловым…
Затем последовала задача. Ее суть была предельно ясна, чего нельзя было сказать о способах выполнения. Прослужил Серега Жилин достаточно, повоевал и похулиганил во многих странах, но такой странной задачи ему никто и никогда не ставил.
– Где же нам их искать? – невольно развел он руками.
– Понимаю, майор, ваше замешательство, – поморщившись, ответил командир базы. – Но и вы нас поймите: более точных данных нет, а задачу по поиску и спасению наших людей выполнить надо.
– Ну, хотя бы обозначьте наиболее вероятное направление, в котором следует «рыть землю».
– Это можно, – кивнул генерал. – Миша, изложи свои соображения.
Суслов успел повесить под телевизионной панелью подробную карту района.
– Час назад на аэродром вернулось дежурное звено вертолетов, – начал он. – Одна пара совершала облет трассы от места гибели колонны до Алеппо с посадками у значимых населенных пунктов. С помощью переводчика экипаж произвел опрос местных жителей и выяснил, что вскоре после обстрела колонны в северо-восточном направлении на большой скорости проследовали два внедорожника. Вот по этой грунтовой дороге. – И подполковник показал кончиком авторучки ту дорогу, которую получасом ранее обозначил на совещании командир авиагруппы. – Вторая пара вертолетов прошлась в данном направлении до небольшого селения Джир-эль-Гам, но машин там не обнаружила. Далее поиски были прекращены, и звено вернулось на базу. Полагаю, что группе следует начать работу именно с этого селения. Сначала провести скрытную разведку, затем – если не будет положительных результатов – опросить местных жителей.
Это уже походило на конкретику, и Жилин отчасти успокоился. Теперь задание не выглядело сказочным «пойди туда, не знаю куда, и найди то, не знаю что».
– Чего такой грустный, Димка?! – толкнул друга в бок Смирнов.
Соболь очнулся от задумчивости, пожевал губами и выдал:
– Своих вспомнил.
– Домой захотелось?
– Нам всем домой давно пора – задержались мы в этой командировке…
Транспортная «восьмерка» в сопровождении боевого «Ми-24» летела на предельной малой высоте на северо-восток от авиабазы Хмеймим. В чреве грузовой кабины находились пять мужчин в камуфлированной форме и при полном снаряжении: подполковник Суслов, майор Жилин, старшие лейтенанты Смирнов и Курко, прапорщик Соболь.
Пара «вертушек» держала курс на южную оконечность длинного леса. Зеленый массив тянулся на двадцать километров с юга на север и упирался в долину с расположенным в ней селением Джир-эль-Гам.
– …Это точно, задержались, – со вздохом протянул Смирнов. – Ну, а почему же ты с такой печальной миной вспоминаешь домашних? На лице должна красоваться улыбка, когда думаешь о законной супруге и детях!
– О детях всегда так и думаю, – улыбнулся в подтверждение своих слов прапорщик. – А супруга в последнее время достала.
– Что случилось?
– Понимаешь, какое дело… Я хорошо помню, как мы раньше жили: частный деревянный дом без удобств, один продуктовый магазин на весь район, да и тот, почитай, без продуктов. Вместо стиральной машины – доска. У моей матери еще трое, помимо меня, а никаких памперсов и детского питания тогда не знали. Отец вахтовым методом работал – наколет дров перед отъездом, принесет с базара овощей, и на месяц в Сибирь. Мать, помимо домашних забот, еще и на полставки медсестрой подрабатывала. И не жаловалась, тянула.
– Что-то я не пойму, к чему ты об этом?
– Да к тому, что сейчас во сто крат легче, а они все одно ноют!
– Кто?
– Бабы! Живем в благоустроенной квартире с горячей водой и теплым сортиром. В отдельной кухне стоит стиральная машина-автомат и посудомойка. Некогда сбегать в магазин – позвони, и заказ привезут домой. И что ты думаешь, жена мне заявляет?
– Что?
– Ты, говорит, специально в свои командировки уезжаешь, чтобы мне по дому не помогать.
Жилин никогда не видел супругу Соболя. А те, кому «посчастливилось», характеризовали ее как очень скандальную даму с манерой вести дискуссию по принципу «я права, а ты заткнись и обтекай». При этом она имела привычку возмущаться любым действием оппонента. Димка Соболь предпочитал с ней не связываться, так как человек, доживший до сорока, перевоспитанию не подлежит. Кому захочется тратить на бесполезную попытку час своей единственной жизни?
– Во дает! – искренне возмутился Борька. – А «бабки», значит, за командировки берет без вопросов?
– В том-то и дело, что зарплатой моей довольна, – обиженно прогудел Соболь. – А во всем остальном – одни претензии.
– Может, пройдет?
– Надеюсь. У нее случаются такие периоды. Я их называю «гоном»…
Пара вертолетов продолжала полет к намеченной цели.
Пассажиры транспортной «восьмерки» смотрели в круглые иллюминаторы, думая каждый о своем. Обсудив житейские проблемы, замолчали и давние друзья – Смирнов с Соболем.
Слегка развернувшись, Жилин «наслаждался» видом пустыни и прокручивал в голове план предстоящей операции. «До точки долетим через пятнадцать минут, после посадки быстро шмыгнем в лесочек, – размышлял он. – До захода солнца успеем пройти лесом до южной оконечности селения. А потом придется развернуть бивак для ночевки – наблюдать за населенным пунктом ночью бесполезно. Так что к основному заданию приступим завтра…»
В мирной обстановке Жилин был спокойным, мягким и покладистым человеком. Побеседовать за графинчиком водки – так просто добряк и паинька. Но в бою или во время операций он полностью преображался – становился требовательным к подчиненным и беспощадным к неприятелю. В рукопашной схватке – лучше под руку не попадать.
В курсантскую молодость Серега дисциплину не жаловал и по количеству взысканий лидировал в роте. Однако вызывать на совет училища или выгонять его командиры не торопились, так как разгильдяй был к тому же знатным спортсменом. Все виды единоборств, стрельба, легкая атлетика, троеборье… Парень с легкостью бегал кроссы любой сложности и не просто бегал, а побеждал и приносил в копилочку училища заветные кубки, медали и грамоты. Как такого молодца отчислять? Приходилось работать и воспитывать.
Внешность Жилин имел внушительную: двухметровый рост, широкие плечи, завидная осанка, кривой боксерский нос, волевой подбородок, бычья шея. Накачанное тело было покрыто мускулами, а руки венчались кулаками размером с пивную баварскую кружку.
На последнем курсе Серега набегался по девкам, остепенился и взялся за ум. А подтянув учебу, даже неплохо сдал госэкзамены. В честь подобного перевоплощения командование училища распределило его в известную бригаду ВДВ, но не командиром взвода, а начальником физической подготовки. Сразу на майорскую должность.
Очнувшись от воспоминаний, Жилин развернулся на сиденье и посмотрел на подчиненных. Для его парней сегодняшнее задание было обычной работой – все выглядели спокойными, а старлей Курко даже дремал, опустив голову на грудь.
Подполковник Суслов не спал. Разведка была его профессией, и в данный момент он наверняка обдумывал детали будущей операции.
