Михаил Серегин - Волчий зарок
– Ну почему же не слушать? – кокетливо спросила Марина, спутница подруги Дмитрия. – Я, например, считаю, что зрелые мужчины привлекательнее таких, как Димка, юнцов. А седина мужчин только красит. Подчеркивает их шарм.
– Вы меня еще плохо знаете, – усмехнулся в ответ на комплимент Полунин. – Пообщаетесь подольше, тогда и поймете, какой я на самом деле зануда и брюзга.
– Думаю, это утверждение стоит проверить, – с полунамеком парировала Марина.
Когда, наконец, все уселись на свои места, Миронов принялся заказывать ужин, при этом проявил недюжинный вкус и такт. Все блюда, заказанные им, были достаточно легкими, чтобы не вызвать несварение желудка. А небольшие порции деликатесов, поставленные официантом на стол, стоили достаточно дорого для того, чтобы никто из присутствующих не заподозрил Дмитрия в скупости.
Вино, заказанное Мироновым, было просто великолепного качества. Однако Полунин лишь пригубил налитый бокал. Владимир и раньше почти не пил, а после операции по удалению части кишечника и вовсе старался воздерживаться от алкоголя.
Дмитрий тоже на выпивку не налегал, в отличие от обеих девушек. Полунин не стал спрашивать, кто они и как оказались на теплоходе, ему показалось, что обе женщины в подобных круизах не частые гости. Скорее всего подругам пришлось немало потрудиться, чтобы накопить денег и позволить себе посмотреть на Европу. Вот и отрывались они, что называется, по полной программе.
Миронов постоянно шутил и балагурил, рассказывая девушкам забавные истории. Естественно, очаровательный парень был центром всеобщего внимания. Полунин даже не особо удивился, когда к столу один за другим подходили незнакомые люди и поздравляли Дмитрия с окончанием Гарварда. Вполне естественно, что с такой энергией и обаянием, как у него, Миронов за неполный день успел приобрести на теплоходе массу друзей.
Ближе к полуночи Полунин собрался уходить. Он извинился перед Дмитрием, сказав, что беспокоится за сына. Антон мог проснуться ночью. Не увидев рядом отца, мальчишка непременно испугается.
– Конечно, Иваныч, без вопросов, – улыбнулся Миронов. – Иди, я не обижусь. Но завтра с утра я вызываю тебя, морпех, на состязание. Тут есть стенд для стрельбы по тарелкам. Спорю на сто баксов, что обставлю тебя в десяти выстрелах!
– Пари принимается, – Полунин хлопнул Дмитрия по протянутой ладони. – Только деньги взять не забудь. А то еще разыскивай тебя потом по всему теплоходу!..
Полунин уже пошел к выходу, когда его окликнула Марина. Она сказала, что устала, и попросила Владимира проводить ее до каюты.
Выйдя на свежий воздух, они немного побродили по палубе, болтая о пустяках. То ли хорошее вино и приятная компания подействовали на Владимира, то ли что-то другое, но Полунин неожиданно для себя самого почувствовал к девушке симпатию. Ему было приятно прикосновение ее тонкой руки и хвойный запах волос.
На несколько минут они задержались на корме, глядя на искрящийся пенный след, оставляемый на ровной водной глади мощными винтами теплохода. А затем Марина развернула к себе Полунина и впилась в его губы. В первое мгновение Владимир ответил ей, а затем отшатнулся в смятении.
«Что я делаю?! – подумал Полунин. – Как я мог забыть об Анне? Предать ее память, целуясь здесь с совершенно чужой женщиной?!»
– Что с тобой, милый? – глядя ему в лицо, удивленно спросила Марина. – Что-то не так?
– Извини, но этого не надо, – с усилием проговорил Владимир.
– Почему? – в голосе девушки проскочили нотки недовольства и нетерпения.
– Я не могу этого объяснить, – ответил Полунин и снял руки Марины со своих плеч.
– Как хочешь, – фыркнула девушка. – Но запомни, второго шанса у тебя не будет.
И, круто развернувшись, Марина пошла прочь. Несколько секунд Владимир смотрел ей вслед, а затем отвернулся и, запрокинув голову, посмотрел на звезды.
Глава третья
Путь от Бреста до Афин занял целую неделю. Следующей остановкой в туристическом круизе был Лиссабон, где отдыхающие провели целый день, любуясь красотами города, отправившего в далекий путь к неизведанным берегам многих исследователей, захватчиков и авантюристов.
Затем был Гибралтар, почти не оставивший следа в памяти туристов из-за непродолжительной стоянки. После него теплоход швартовался в Барселоне, пышной, завораживающей и крикливой. После осмотра достопримечательностей города, туристов, путешествующих в классе «А», повезли на корриду.
Однако Полунин от этого сомнительного развлечения отказался. Ему не доставляло удовольствия любоваться костюмированной пародией на скотобойню. Вместо этого они вместе с Мироновым, Ларисой и Мариной потратили три часа на поездку в небольшой пиренейский городок Кастельяр-де-Нук и прекрасно провели там время, катаясь на горных лыжах. Антон тоже был с ними.
После того памятного вечера у Полунина с Мариной установились сдержанные отношения. И хотя девушка так же мило продолжала улыбаться ему, Владимир чувствовал, что обида на него в ее душе не прошла. Впрочем, Полунина это мало волновало. Он поклялся, что никогда не изменит памяти Анны и не приведет в дом мачеху для своего сына.
После Барселоны теплоход швартовался в разгульном матросском Марселе. Причалили они поздно вечером, и суть всего экскурсионного мероприятия состояла в специфическом удовольствии от прогулок по разным злачным местам. Владимира это не интересовало, и Миронову на сей раз компании он не составил.
Неаполь... Афины... Этот город меньше всех, увиденных ранее, походил на европейский метрополис. С самых первых минут он немного шокировал Полунина и продолжал держать в изумлении весь день.
Прямо на пассажирском пирсе начинался огромный базар, своим разноголосым и разноязычным гомоном сильно напоминавший восточный. Туристы, спускавшиеся с трапа, были атакованы огромной массой уличных торговцев. И Полунин даже не удивился, что большинство из них довольно сносно объяснялись на русском языке.
Продавалось на пирсе многое. Начиная от различных, но самых полных – о чем уверял каждый продавец – путеводителей, заканчивая дарами моря: раковинами, рыбой и кусочками кораллов. Но в основном все это были ширпотребные сувениры, по сути своей напоминавшие стекляшки, на которые испанские конкистадоры выменивали у индейцев золото. Стоило тут все, естественно, втридорога, даже по сравнению с ценами на огромном рынке, раскинувшемся под открытым небом сразу за пределами порта.
Этот базар и было первым, что ошарашило Полунина в Афинах. В цивилизованной и прилизанной Европе такие способы торговли давно остались в прошлом. Огромный гомонящий базар был настолько азиатским, что никак не хотел вязаться с образом Греции, составленным по учебникам истории и телевизионным репортажам. Сразу за пирсом туристов ждали несколько огромных экскурсионных автобусов.
Миронов с девушками ехал в том же автобусе, что и Владимир. Поначалу Дмитрий не хотел отправляться на экскурсию, предложив всей компании просто побродить по городу. Однако Лариса и Марина, желавшие получить от круиза максимум удовольствия, все же уговорили Миронова осмотреть афинские достопримечательности. И вот теперь они все вместе, слушая объяснения экскурсовода, любовались городом – колыбелью одной из древнейших в мире цивилизаций.
Афины заворожили Полунина. Владимир широко раскрытыми глазами, такими же, как у его сына Антошки, смотрел на проплывающие за окном пейзажи.
Первым местом, куда привезли экскурсантов, был Акрополь. Можно сказать, греческая Мекка туристов. Сооружение столь же древнее, сколь и впечатляющее. И, пожалуй, единственным в группе, кому оказалось неинтересным посещение Акрополя, был Антон. Мальчишка со скучающим видом осмотрел древние развалины и выдал свое заключение:
– Ерунда! Тут даже в прятки поиграть негде.
Услышав такое, вся группа туристов, в которой, кроме Антона, больше не было маленьких детей, дружно рассмеялась. Действительно, остатки прежде величественного строения могли представлять интерес только для того, кто хоть раз задумывался о вечности. А юность не знает такого слова. И маленький современный мальчик, смотрящий свысока на наследие предков, выглядел у Акрополя немного комично.
Владимир тоже улыбался, глядя на сына. Однако улыбка его была грустной. Мальчик с совершенно детской наивностью и непосредственностью смотрел на вещи с точки зрения их практической пользы.
Сейчас это было забавно. Но в одну секунду Полунин вдруг осознал, что и он, и большинство его знакомых именно так обычно смотрят на жизнь. Если вещь не приносит пользы, то ее стоит просто-напросто вышвырнуть вон. И иногда человеку нужно пережить сильное потрясение, чтобы начать видеть в окружающих его предметах и людях внутреннюю, скрытую красоту.
Глядя на сына, со скучающим видом осматривающего развалины Акрополя, Полунин решил для себя, что сейчас самая главная цель его жизни – привить мальчишке чувство прекрасного. Вырастить его добрым и справедливым человеком.
