Александр Тамоников - Коридор без света
– У меня опытный рулевой. Отправляем курьеров.
– Ты не будешь инструктировать своих людей?
– Нет, это лишнее. Да, шайтан, сигналы, запомни и передай своему наблюдателю, в ноль часов с нашего берега должны быть поданы три сигнала: два коротких и один длинный, в ответ – два длинных, затем фонарь с той стороны будет гореть постоянно, указывая место выхода лодки. Последнее сообщи Нури, моему старшему.
– Хорошо.
– Я буду в комнате.
– Хоп, скоро подойду.
Курьеры и шестеро носильщиков вышли по тропе к укрытому утесом затону в 23.50. На гравийном берегу уже лежала солидных размеров лодка без кормы, там имелось место для мотора, но шуметь на реке нельзя, поэтому было прикреплено весло.
Носильщики загрузили мешки на лодку.
– Сможешь управлять этой посудиной? – взглянул на Файсаса Нури.
– Ты задаешь странные вопросы, Нури, – усмехнулся тот. – Выведу лодку куда надо. Саид предупреждал о возможной волне.
– Ерунда, посмотри на борта, на такой лодке в море выходить можно.
– Ты говоришь так, как будто когда-нибудь ходил в море. Сомневаюсь, что ты вообще видел что-то, кроме Пянджа.
– Я был в Иране, а там Каспий.
– Да? И когда же?
– Неважно.
Сверху спустился наблюдатель, обратился к Нури:
– «Коридор» свободен, можете идти. На том берегу, на холме, увидите свет фонаря, вам следует идти на него. Точно на него. Уйдете за изгиб по течению, попадете под пограничников. И еще, здесь не видно, а на реке поднимается волна.
– Большая? – спросил Файсас.
– Пока нет, но ветер усиливается.
– Шайтан с ним! Ориентируемся, значит, на маяк?
– Да! Я смотрю за вами.
Наблюдатель пошел к деревянной лестнице. Нури забрался в лодку, сел у носа, ухватившись руками за трос.
Файсас незаметно достал украденную из лаборатории таблетку, бросил ее в рот, ладонью зачерпнул воду, запил.
– Ты чего? – обернулся к нему Нури.
– Я всегда делаю так перед форсированием.
– Не замечал.
– Ты много чего не замечаешь.
Файсас почувствовал приятное головокружение. Чувство опасности и боязни покинуло его. Он столкнул лодку в заводь, сел на место рулевого, взял весло. В голове зашумело, наступило опьянение.
«Сильная штука, – подумал он, – хорошая».
И, оттолкнувшись от суши, выбрался на большую воду. Чувствуя в теле невесомость и испытывая наслаждение, Файсас повел лодку в направлении маяка. Лодка уверенно резала носом еще невысокие волны. Наблюдатель смотрел за удаляющимся плавсредством…
Глава третья
Чувствуя легкость, ощущение нереальности всего происходящего, как кадры в фильме, никак не связанные с ним, Файсас энергично орудовал веслом. Он видел впереди свет фонаря. Ветер усилился, волна ударила в правый борт так, что лодка подпрыгнула.
– Файсас! Шайтан, ты чего делаешь? Опрокинемся, – воскликнул Нури.
Но порывы ветра вызвали у рулевого только прилив веселья.
– Не бойся, Нури! Вот она, жизнь! Ветер, волны, кайф! Так и должно быть. Стихия, все, чего нам не хватает.
Наркотик все больше забирал рулевого. Он, играя, специально подставил борт лодки под следующую высокую волну. Удар – плавсредство отбросило влево, и Нури едва не вылетел в воду, к счастью, веревки удержали.
– Файсас, собака, ты что делаешь?!
– О! Нури! Кайф! Это настоящий кайф!
Ни с того, ни с другого берега не могли понять, что происходит. Лодка должна была как можно быстрее пройти русло и встать в тихой заводи таджикского берега, вместо этого она кружила по реке в каком-то безумном танце.
Потерявший страх и реалии Файсас бросил весло и закричал:
– Возьми меня, река, возьмите меня, небеса, возьми меня, ветер, я, как рыба, могу плавать, я, как птица, могу летать, я все могу, я господин Вселенной!
Третья мощная волна подкинула лодку, ударила в борт мощным потоком воды, Нури с Файсасом выбросило в воду, а лодка перевернулась. Старший курьер попытался глотнуть воздуха, но волна накрыла его, потащив ко дну. Нури хотел закричать, открыл рот, и… в легкие хлынула вода. Он пошел ко дну.
Файсаса, потерявшего сознание, бросило на отмель и покатило на открытые камни, пока вновь не возвратило в пучину.
Перевернувшаяся лодка, прыгая на огромных пенистых волнах, которыми вздувался Пяндж, удалилась к западу, к центру, туда, где заканчивался «коридор» контрабандистов.
Наблюдатель-афганец схватил радиостанцию:
– Саид! Саид! Это Алим!
– Слушаю тебя, Алим!
– Беда, Саид!
– Что?
– Лодка опрокинулась посреди реки.
– Как опрокинулась?
– На ней происходило что-то непонятное! Файсас словно с ума сошел, он сначала специально подставлял борт под волны, потом бросил весло и что-то кричал. После волна опрокинула лодку, она плыла на волнах вверх дном, уже уходит за изгиб к пограничникам. Ни Нури, ни Файсаса не видно. Да и не могли они выжить в таких волнах. Надо было переждать ветер.
– Ветер?! – вскричал Саид. – При чем здесь ветер! Тебе следовало посмотреть, в каком состоянии Файсас. Наверняка он принял дурь.
– Теперь я виноват, да? Я сделал все, что должен был сделать, а следить за курьерами, тем более не нашими, – не моя забота. Я подал сигнал отхода таджикам и возвращаюсь в селение.
– Погоди, Алим! – постарался взять себя в руки Ремизи. – Погоди! Я не прав, вспылил, но ты должен понять почему. Ты мне вот что скажи, Нури и Файсас точно не всплыли?
– Я их не видел на реке. Тем более что Файсаса протащило по отмели, а там подводные камни острые, как бритва.
– А товар, значит, ушел на дно?
– Если его и тащит по дну, то далеко не утащит, дно неровное, где-нибудь застрянет, да толку? Пропал товар. Весь! И лодка.
– Возвращайся!
В это же время станция Джавара сработала сигналом вызова.
Прежде чем ответить, заместитель Хатини взглянул на Ремизи и понял, что на реке произошло непоправимое. Ремизи махнул рукой, сел на стул, рванул ворот рубахи так, что пуговицы полетели на пол:
– Накрылась лодка с курьерами, перевернулась. Все пошло ко дну, кроме самой лодки.
– Слушаю! – ответил в трубку Джавар.
– Это Сангал. Ты можешь мне объяснить, что произошло на реке?
– А ты не знаешь?
– Я знаю, более того, лично видел, как бесился твой рулевой. По его вине опрокинулась лодка. Он даже весло бросил. Ты, Галал, можешь объяснить, что все это значит?
– А это значит, Анзур, что сделка не состоялась, – выдохнул воздух Джавар.
– Какого черта, у меня уже ждут покупатели!
– А я что сделаю? – не выдержав, сорвался Джавар. – Если бы я мог повлиять на ситуацию, я бы повлиял, но ты сам видел, что рулевой не справился с управлением.
– Да он и не управлял. Его поведение больше напоминало танец дикаря. Он явно был под наркотой и принял дозу как раз перед началом форсирования реки. Как ты объяснишь, что у твоего человека оказался с собой наркотик? Как вы с Хатини объясните, что ваши курьеры сидят на наркотиках, что категорически запрещено?
– Мне нечего тебе сказать, Анзур! Если ты друг, то не станешь посвящать Асада в подробности. Скажем, лодка перевернулась из-за удара большой волны, и все. С остальным я разберусь, и вскоре ты получишь более крупную партию.
– Да? А неустойку за срыв сделки в Таджикистане ты заплатишь?
– Заплачу.
– Чем? Хатини порвет тебя на куски, узнав о потере товара.
– Я заплачу.
– Я буду иметь дело с Асадом! Все! – Сангал отключил станцию.
Бросил трубку в кейс и Джавар.
– Что? – тихо спросил Ремизи.
– Отправляя людей, ты должен был заметить, что Файсас не в себе, тебе и отвечать.
– Что? – воскликнул потрясенный Ремизи. – Ты хочешь свою вину свалить на меня? Имран! – крикнул он телохранителю.
Тот появился сразу же:
– Да, господин!
– Взять этого шакала! – кивнул он на Джавара.
Имран Каган двинулся на заместителя Хатини, но тот выдернул из кармана пистолет:
– А ну, стоять, Имран, если не хочешь получить пулю в лоб! И не пытайся вытащить свой ствол – не успеешь. И ты, Саид, не дергайся. Успокойтесь. Не ругаться надо, а думать, как выбраться из этой ситуации. У нас мало времени, Сангал наверняка уже говорит с Хатини.
– Успокойся? Ты хочешь сделать меня виноватым, а я должен безропотно принять роль жертвенного барана?
– Я пошутил. А ты не понял.
– Пошутил? Ну и шутки у тебя! Опусти ствол, будем говорить. А Имран пусть идет на улицу.
– Чтобы оттуда иметь возможность пристрелить меня?
– Я – не ты, чтобы шутить тогда, когда надо плакать.
– Хоп!
Джавар поставил «ПМ» на предохранитель, положил пистолет в карман.
– Уйди, Имран, но будь поблизости, – приказал телохранителю Ремизи. – Если что, будь то крик и тем более выстрел, сразу же сюда, но аккуратно, и если я буду убит или ранен, то стреляй в господина Джавара, понял?
– Понял, господин!
– Иди!
Каган вышел.
Сигналом вызова сработала станция.
Ремизи потянулся к ней, но Джавар остановил его:
